Сергей Девкин - Тайпэн. Оскал войны

Командующие объединенной армии наблюдали за происходящим с обзорной подвижной башни, установленной в глубине оборонительных сооружений второго ряда, где развернулся госпиталь, и ждали своей команды резервные тысячи. Многочисленные штандарты Отрекшегося, украшенные черепами поверженных противников Ранджана, реяли почти в самом центре атакующей массы южан. Отряды императорской пехоты, вынужденные пойти в наступление, чтобы ослабить врага, рвавшегося к лучникам, заставили сиртаков потесниться назад, прижав их ударные группы к каменистому холму, на котором виднелись остатки нескольких сожженных мельниц. На левом фланге умбейцев положение тоже несколько изменилось, когда туда подоспели инженеры «тай–тигров», срочно переброшенные Фангом в помощь царскому войску.

Осадные артиллеристы развернули свои литоболы и катапульты прямо на подворьях литейных мануфактур, блестяще воспользовавшись всеми «подручными» средствами. В распоряжении у юнь не было столь много взрывающихся и огненных смесей, как у саперов Империи, да и качество их алхимического «жидкого пламени» оставляло желать лучшего. Поэтому «тай–тигры» очень быстро сообразили использовать вместо снарядов для своих машин пустые глиняные горшки, наполненные раскаленным металлом, взятым прямо из плавильных печей. Литейщики Тай–Тунга оказались на диво упертыми ребятами, и даже приближение вражеской армии не заставило их свернуть производство, к тому же многие печи горели в безостановочном режиме круглыми сутками, и прекращение работы хотя бы на пару дней грозила им последующей полной заменой котлов и домен. Отослав своим семьи под защиты городских стен, мастера и их многочисленные помощники остались в ремесленном посаде, и теперь с радостью помогали армейским инженерам закидывать сиртаков горячими «подарками». Два последовательных залпа батареи Пан–Ги–Ша, дожидавшейся особого распоряжения и использовавшей новые имперские ракеты с чугунными осколками, окончательно погасили попытки врага прорвать и опрокинуть юньский строй. Отведя самые потрепанные сотни в тыл, царские солдаты оставили в своих порядках несколько широких проходов, через которые тут же устремились в атаку нукеры кагана Альлыка.

Легковооруженные манериты яростно налетели на дезорганизованных сиртаков, рубя их саблями и весело улюлюкая, в то время как несколько групп нойонов и самых опытных конных лучников, прорвав ряды противника, сцепились с ранджпутами, не давая им времени на то, чтобы сориентироваться и отступить. Кольчужная кавалерия юнь, получившая возможность атаковать с фланга, немедленно воспользовалась моментом, окончательно раздавив острие «косого удара».

Едва только это стало окончательно ясно, вверх взметнулись бесчисленные бамбуковые шесты сигнальщиков, и императорская пехота, противостоящая центральной части атакующего войска к немалому удивлению сиртаков еще больше усилила свой натиск. Сверху было отчетливо видно, как ряды нефритовых солдат буквально разрывают вражеский строй на части, отделяя правый фланг противника, еще активно сражавшийся, от дрогнувшего левого.

— Смотрите, — указал Фанг, передавая Ли свой «зоркий глаз». — На холме…

Между горелыми остовами мельниц активно сновали воины в тяжелой ламелярной броне, там же можно было заметить знамена раджи. Несмотря на то, что центр сиртаков уже начал откатываться назад, постепенно все больше предаваясь панике, значительная группа бойцов явно устраивались на холмистой позиции для обороны.

— Ранджан, — кивнул Хань, с уважением отмечая то завидное холоднокровие, с которым действовала личная охрана Хулителя. — Похоже, он не намерен сдаваться.

— Этот? — усмехнулся Фанг. — Этот не сдастся.

— Тогда, действуем так, как условились, — ответил Ли и, вернув генералу «зоркий глаз», направился к лестнице, ведущей вниз.

У основания башни тайпэна уже ожидали четыре демона и Удей с оседланным боевым конем. Кроме привычного облачения, тидань нес сегодня на спине вместе с саадаком еще и ножны с фамильным клинком дома Юэ. Императорские всадники, составлявшие острие ударной группы, двинулись размеренным шагом, выходя на позицию для атаки.

Как каленое лезвие узкого кинжала проходит между звеньев самой плотной кольчуги, так и две сотни лучшей в мире тяжелой конницы пронзили рушащиеся порядки сиртакского войска, не встретив на своем пути никакого заметного сопротивления. Дорога к заветному холму оказалась открыта, но ворваться на него у вассала Избранника Неба и его многочисленных спутников также легко и быстро не получилось. Лучшие мечники раджи–отступника успели потрудиться на славу. По краю и без того довольно крутого склона теперь возвышалась метровая баррикада из камней и обугленных бревен. Конная атака грозила обернуться давкой и переломанными ногами для лошадей, и потому, Хань велел спешиться. Двести бойцов, рассыпавшись свободным строем, двинулись вверх навстречу уже поджидающим их врагам.

Сиртаки сражались стойко, бросая поначалу в имперцев камни, а затем вступая в схватку на самих баррикадах. Чего–чего, а силы и звериной ярости им было не занимать. Без своих боевых четвероногих спутников императорские всадники были все же отличными воинами, но по сравнению с этими умбейскими берсеркерами даже они в лучшем случае смотрелись на равных. Кровь, отравленная желчью мангусов, бурлила в венах у Ли, заставляя забыть обо всем, кроме битвы, но краем глаза тайпэн успевал подмечать, что если бы не та грозная сила, которую представляли собой три кумицо и къёкецуки, скорее всего, исход этой схватки остался бы за сиртаками. Из сотни врагов на долю демонов пришлось почти три десятка, с четверыми расправился Ли, и еще одного зарубил Удей, прикрывавший спину своему командиру. Когда южан оставалось уже около трех дюжин, они все–таки начали отступать, и только в этот момент Ли наконец–то увидел Ранджана.

Необычайно бледное и гладковыбритое лицо раджи покрывала черная сетка сосудов, проступавших под кожей, по которой струились мутно–серые капли пота, но в глазах Хулителя все равно пылали какие–то невообразимые огни, а радостная улыбка не походила ни на один оскал тех демонов, с которыми Ханю доводилось встречаться раньше. Ранджан не просто наслаждался боем, подобно Ли. Он действительно жил им, ярко и беспечно, как разгорающаяся звезда, озаряющая небосвод, перед тем как погаснуть уже окончательно.

Имперцы загнали врага почти на самую вершину холма, прижав к обломкам закопченной стены, полукругом обступающей их сзади. Несмотря на тяжелое дыхание, ни один из сиртаков не выказывал каких–либо иных признаков усталости. Сдерживая инстинкты степного демона, рвущиеся на волю, Ли медленно вышел вперед.