Сергей Девкин - Тайпэн. Оскал войны

В походном штабе латной пехоты капитану связали руки за спиной и усадили в дальнем углу под надзором пары дюжих мечников. В небольшое полутемное помещение быстро набились царские офицеры и большинство седоусых десятников, которым тысячник Нуен быстро, но красочно поведал о подслушанной беседе и своих собственных мыслях по этому поводу. Вако же в это время пытался сохранять невозмутимое спокойствие, проклиная себя мысленно на все лады за глупую самоуверенность. Что стоило выставить одного лишнего часового в том дурацком проходе? Или просто прикрыть перегородку обычной щеколдой? Но нет, на своем корабле Кёрнчи чувствовал себя слишком уверенно и властно, за что и поплатился теперь сполна. Однако это был еще не повод отказаться от продумывания дальнейшего плана действий, а в том, что он еще мог вывернуться даже сейчас, Вако не сомневался.

— У меня уже давно были определенные подозрения на счет этого проходимца, — сказал, наконец, сотник Зошу, недобро поглядывая на Вако, когда Басо закончил свой краткий пересказ событий на корабле. — Было что–то мутное во всем этом рейде с самого начала.

Капитан в ответ лишь слегка скривил губы, не рискуя высказывать вслух свое мнение о чутье и умственных способностях офицера пехоты, негласно считавшегося старшим над остальными командирами панцирников в силу почтенного возраста и долгой выслуги лет.

— Что дальше? — задал тем временем главный вопрос кто–то из сотников.

— Нужно установить полный контроль над галерой, в особенности над ее орудийными палубами, а также выяснить, кто являлся непосредственными сообщниками Кёрнчи, — рассудительно ответил Нуен, оглядывая лица остальных.

Большинство офицеров хмуро кивнули, соглашаясь, но некоторые все же были настроены куда более скептически.

— Начнется бойня, — заметил пожилой одноглазый десятник, — матросы не будут просто так смотреть на то, что мы делаем. Они потребуют объяснить, зачем все это, и куда подевался их капитан? Сделать последнее будет особенно сложно, тем более что многие видели, как вы увели Кёрнчи с корабля. Даже те, кто могут быть ни при чем, вступятся за остальной экипаж, а в этом случае, времени для разъяснительных бесед у нас может и не оказаться.

— Но нельзя же просто бездействовать, — нахмурился Зошу. — Может быть, попробуем вызвать сюда остальных офицеров судна?

— Это только лишь спровоцирует подельников капитана и приведет к куда более резкому обострению ситуации, а вот этого нам как раз очень хотелось бы избежать, — через лоб тысячника пролегли две неглубокие складки, постепенно Нуен начинал понимать в каком сложном положении оказался он сам и его люди. — Боюсь, придется действовать жестко…

Пола шатра внезапно распахнулась, и первым движением большинства присутствовавших людей были руки, потянувшиеся к оружию. На пороге, тяжело дыша, замер молодой десятник, облаченный в полный доспех и сжимавший в руке длинный обоюдоострый меч, какими обычно вооружались все панцирные пехотинцы. Судя по редкой еще поросли не выросших усов на верхней губе, парень получил свое звание совсем недавно, однако застарелый рваный шрам на правой щеке, оставленный без сомнений сиртакским кривым ножом, говорил, что за плечами у этого солдата уже имеется немалый опыт.

— Там, на галере…

Объяснять дальше десятнику не было нужды, его итак прекрасно поняли.

— Поднимайте людей, — распорядился Нуен, и никто из офицеров на этот раз не стал ему возражать, признавая за Басо полное право на то, чтобы отдавать такие приказы. Никто, кроме одного человека, услышать которого сейчас никто не ожидал.

— И чего вы добьетесь? — Вако очень старался, чтобы его голос прозвучал не просто ясно и громко, но и так отчетливо, будто удар хлыста. — Перебьете половину моей команды, а вторую половину запрете в трюмах? И что дальше? Как вы вернетесь в Жемчужное море без моих гребцов и матросов?! Никто из вас даже близко не имеет понятия, как управлять таким судном, как «Ненасытный»! Вы не знаете лоций, не увидите погодных примет, не умеете читать морские карты! Вам совершенно незнакомо это побережье, неизвестны течения, мели, банки и рифы! А уж если вы столкнетесь с усиленным патрулем одного из местных портов, то в морском бою от ваших бравых вояк будет не больше толку, чем от тяжелой кавалерии в болоте!

Договорив, Вако победоносно вскинул подбородок и едко ухмыльнулся, рассматривая офицеров, замерших в нерешительности. Нуен, помрачневший еще больше, раздумывал дольше всех, но он и не был бы командиром столь высокого ранга, если бы не умел признавать банальных истин. На это капитан и делал свой расчет.

— Еще одна сделка? — явно через силу выдавил из себя Басо.

— Можешь отказаться, — Кёрнчи добавил в голос немного «обреченной наглости».

Тысячник еще колебался, и Вако решил усилить натиск. У Нуена вполне могло хватить глупости или доблести отказаться от нового предложения, точно также бессмысленно и легко, как он уже проделал это однажды.

— Не забывай еще об одном, — хищно прищурился командир галеры. — Твои драгоценные свитки и прочие чертежи все еще там, на борту моего судна, и только на нем они смогут в ближайшее время оказаться в Юнь. И ты это знаешь!

— Твои условия? — почти угрожающе прошипел тысячник.

— Мои люди сдадут оружие, а ты и остальные офицеры дадите слово, что солдаты не станут нас вязать и резать при первом удобном случае. Мы мирно возвращаемся в Юнь, высаживаем вас в любом указанном порту, оставляем себе половину добычи из трюмов и копии всех чертежей. После этого, «Ненасытный» отходит от причала, и обе стороны вольны делать все, что им заблагорассудится. Никаких лишних смертей, а у вас полно возможностей сообщить о нас и броситься в погоню. Годится?

— А если вас все же догонят или остановят в приграничных водах? — уточнил Басо.

— Значит, мне действительно не повезло с этим рейдом, — повел плечами Кёрнчи.

— Копии чертежей вы не получите, — тысячник прикинул еще что–то и добавил, — и добычи от набега тоже.

Вако притворно насупился, на самом деле он потребовал кальки с рисунков Нуена исключительно потому, чтобы было от чего отказываться при торге. Но вот вся добыча…

— Оставь нам хотя бы треть. Не вынуждай начинать грабить купеческие корабли, не выходя из порта. Так мы, по крайней мере, уберемся в случае чего из Жемчужного моря, а если нас схватят, то и трофеи целиком уйдут в казначейские хранилища Ляоляна.

— Ладно, — молодой командир обвел остальных собравшихся взглядом и, не видя у них на лицах какого–либо сильного возмущения или иных возражений, решительно мотнул головой. — Уговор в силе, даю свое слово. Развяжите его.

Спустя пару минут Кёрнчи, растирая багровые запястья, вышел из штабного шатра в сопровождении группы офицеров.