Сергей Девкин - Тайпэн. Миротворец

- Войско, которое займет нашу столицу, позволяя южным границам пылать в кострах разорения, — мрачно перебил Ханя военный советник. — Хэйдань и Генсоку будут вскоре потеряны, а заговорщики предпочтут откупиться от Юнь, нежели вступать в открытый конфликт. Уверен, их план уже предусматривает границы будущих земельных разделов. Власть над Степным Шляхом и потоком товаров позволит купцам, а также родам Овара и О–шэй, с которыми так дружен этот наглец, легко смириться с потерей плодородных приморских равнин и богатых горных хребтов. Но чем же ты сумел купить род Юэ, подлый предатель?! Новой свободой и возрождением царства Чжу?!

Обвинения военного советника действительно испугали Ли. Нет, страх Ханя вызвал не их смысл, не угроза, крывшаяся за ними, и не боязнь того, что Император поверит в сказанное. Ли испугал сам тайпэнто, который говорил так уверенно, так вдохновенно и с полной верой в собственные слова. Мори действительно был убежден в том, о чем вел свою речь. Кто знает, каким образом Старшей Сестре удалось разбудить в его душе эти скрытые страхи, как именно она смогла вытащить их наружу, и как сумела так ловко подменить опасными иллюзиями истинное восприятие имперского главнокомандующего. Вероятнее всего, Мори знал, что лжет, обвиняя Ли в колдовстве и связях с кумицо, но, похоже, все остальное он действительно видел именно так, как сам и описывал. Удушающая петля заговора, свивавшая из клубка ядовитых змей, окружающих безвольного Императора. Самодовольные вассалы и тэккэй, ведущие дела без малейшего почтения к Нефритовому трону. Преступники и предатели, готовящиеся ввергнуть страну в пучину хаоса перед надвигающимся с юга вторжением старого и ненавистного врага. И венец всего этого — безродный тайпэн, наглый выскочка, подло воспользовавшийся благорасположением своего повелителя, и, наверняка, марионетка в чьих–то руках при дворе или далеко за пределами границ Империи. Таким был мир вокруг тайпэнто Мори, и другого он просто не мог увидеть.

- Я недолго знаком с достойными полководцами Кара Сунем и Пай Куанем, и больше мог бы рассказать о военных подвигах последнего во время северной войны с ракуртами, чем похвастаться долгими разговорами с каждым из них, — все в том же спокойном ключе ответил советнику Хань. — Но одно я знаю точно, свидетелем чего был лично. Перед лицом смертельной опасности ни один из них даже в мыслях не допустил бы возможности предать своего хозяина и государство, которому они служат. Вы знаете их лучше меня, мой Император, и люди, которые находятся здесь, наверняка, также имеют более глубокое представления об этих командирах. Так неужели хоть кто–то из вас, действительно, готов поверить, что высокочтимый Сунь или многоопытный Куань могли бы сговориться с Юнь ради падения Нефритового престола?

Имперские вассалы переглядывались между собой, чтобы утвердиться в собственном мнении. Человек на вершине пирамиды хранил молчание, а военный советник Избранника Неба не замедлил воспользоваться паузой, повисшей после вопроса Ли.

- Темное колдовство позволяет легко отыскать слабину даже в душе подобной граненому алмазу, и этим ты не снимаешь с себя вины за нападение на столицу и смерть многих ее обитателей. Ты обвинил меня в том, что стража Дворца была зачарована, но это не так. Я просто слишком давно ждал и готовился к вашему гнусному выпаду, чтобы поймать вас с поличным и не дать возможности оправдаться!

- Ждал и готовился? — внутри у Ханя медленно начала раскручиваться пружина старой ненависти к тем, кто облечен властью, но не способен или не хочет использовать ее во благо другим. — Ждал и допустил все это?! Допустил убийства простых людей и верных императорских воинов? Не предупредив ни офицеров столичного гарнизона, ни даже своего Повелителя?!

- Да! — выкрикнул в ответ Мори. — Одно мое слово, произнесенное не к месту, и обо всем бы стало известно сиккэну Тэну, чья роль в этих событиях до конца не ясна. Быть может, он и не стоит во главе заговора, как я считал поначалу, но уж он бы точно не упустил шанса переметнуться на сторону победителей, ради сохранения своего «Всесильного» статуса! Ведь это его телохранители помогли тебе попасть сюда, и этого предательского шага я добивался от него так же, как и от тебя!

- И Тэн тоже? — не выдержал кто–то из тайпэнов, отчетливо фыркнув.

- Монахи, каганы, Вонг, Тэн, Юэ, Овара, безродный Хань! Кого еще ты добавишь в этот котел, сколько еще предателей, по–твоему, окружают нас?! — поддержал первого полководца еще один голос из толпы.

- Глупцы! Этого они и добивались! Никто не поверил бы заговор таких масштабов, пока не стало бы слишком поздно…

Рука Императора взметнулась в повелительном жесте, и Мори вновь смолк на середине слова. Правитель, хмурясь, еще раз посмотрел по очереди на каждого из спорщиков и тяжело вздохнул.

- Мне трудно слышать подобные обвинения в адрес людей, которым я доверял как себе, и на которых готов был полагаться во всем. До этого дня у меня не было повода усомниться ни в одном из вас. Но кто–то сейчас лжет, и я не верю, что у случившегося есть иное объяснение. Есть лишь один способом узнать истину. Доверим великий суд всесильным предкам и узнаем их волю, как они сами делали это в отведенное им Судьбой время.

Советник медленно повернулся лицом к своему оппоненту, губы Мори растянулись в довольной усмешке. Они сделали по десять шагов в направлении другу друга и склонились в церемониальных поклонах.

- Потомки будут знать, что твое покушение удалось, — уже разгибаясь, тихо произнес тайпэнто так, чтобы услышать его мог только лишь Ли. — Ты убил Императора и высших полководцев, и лишь мне удалось сразить тебя. На пороге войны у меня не останется иного выхода, кроме как очистить столицу от предателей и занять место правителя. Этот поединок завершит мое преображение и станет первой ступенью в Небо.

Черный каймон полетел на лакированные доски пола, тройная плетеная кольчуга и элементы ножных доспехов, надетые на Мори под парадным одеянием, ничем сейчас не уступали пластинчатой броне Ханя. Обнажив голову, Ли отбросил свой шлем в сторону. Яри и тяжелый меч поднялись в боевую позицию. Кисть Единого Правителя слегка шевельнулась, и сталь столкнулась со сталью, открывая новый Поединок Судьбы, один из многих тысяч, уже виденных стенами этого зала.

Несмотря на обилие слуг и гостей, а также регулярные проверки, учиняемые евнухами цзун–гуна и дворцовыми распорядителями, отыскать укромные уголки в громаде императорского дома было не так уж и сложно. Небольшая комната с неукрашенными каменными стенами была заполнена ароматами сгорающих трав и тлением разлагающейся плоти. Старый монах в красной накидке, расписанной черными символами, раскачивался в трансе, сидя со скрещенными ногами в середине зловещего рисунка, начерченного на полу девственной кровью.