Ядвига Войцеховская - По эту сторону стаи

- Вы всё слышали, миссис Макрайан? - он, кажется, обеспокоен - и понятно почему.

- Всё! До единого слова! - подтверждает Дорин, понимая, что, не услышь она хоть букву, слова не будут иметь силы.

- И не вздумайте выкидывать мои вещи! - грозно предупреждает Макрайан. Дорин отсюда видит, как он угрожающе потрясает кулаками.

- Захлопнись, мразь! Не думаю, что они тебе пригодятся, - снова вклинивается откуда-то сбоку стражник. Судя по всему, там у них караульная.

- Убью, сука! - в бешенстве орёт Макрайан, но тот благоразумно исчезает.

- Не буду, мистер Макрайан! - обещает Дорин.

- Кроме вашей старой грымзы есть галерея, - кричит он. - Не забудьте! Галерея! Баллард Макрайан!

Тот его дед, который "лысый, как коленка". Однако не повезло Уолли со вторым именем, - с юмором вспоминает Дорин. Она прекрасно знает, что о ней думают все эти напыщенные снобы, ну да ладно. Может и пригодится.

И тут её вдруг осеняет ужасная мысль - и снова перед глазами начинают идти разноцветные круги. Ужас, смешанный с отчаянием, такой, что хочется завыть.

- Мистер Макрайан! - Дорин неожиданно для себя разражается слезами.

- Что, миссис Макрайан? Вы что там, фонтан устроили? - грубо спрашивает он.

- Имущество конфискуют, - она едва может выговорить это.

Господи боже, да что ж такое! Что случилось, что она срывается в истерику при мысли о груде камней, о которой она когда-то и думать боялась, не говоря уж о том, чтоб подходить?

Эта мысль была сродни черепкам от разбитой чашки, которые Дорин собирала, кажется, так недавно. Раня руки и оглядываясь в поисках всевидящего ока хозяйки. Только загвоздка была в том, что сейчас у неё нет хозяйки или хозяина, даже в голове... Или...?

- Теперь - нет. Не конфискуют, - удовлетворённо говорит он. - Теперь только если вы загремите на пожизненный, так что будьте осторожнее, если надумаете развлечься.

Ну уж нет. Покорно благодарю, - про себя произносит Дорин. Ничего этого не будет. Никогда.

- А если б даже они и захотели - не смогли б остаться, - доносится до неё.

Дорин, наверное, побывает в Кастл Макрайан. Может быть, даже возьмёт с собой фотоаппарат. Приедет. Один раз.

- Макрайан?

- Хейс?

- Ну как оно?

- Спасибо, Хейс!

- Кушай на здоровье, Макрайан.

Дорин говорит это "спасибо" совершенно искренне. Всё-таки сегодня был хороший день.

...Кэтрин уходит на свободу через три месяца.

- Ну, что ж, ваше величество, без тебя будет скучно, - говорит Дорин.

- Зато там, - Кэтрин машет рукой куда-то в сторону, что должно означать внешний мир, - мне сейчас будет весело. Даже чересчур, уверяю тебя.

Да, Дорин знает, что ждёт освободившуюся каторжницу, находящуюся под надзором. Вдове бывшего утгардского коменданта не предстоит испытать ничего приятного. Впрочем, как и жене бывшего эдинбургского наместника.

Если только она сама до скончания веков будет считать себя женой эдинбургского наместника, а не Дорин О`Греди из Килларни.

- Ты тоже выйдешь отсюда, - подбадривает её Кэтрин. - Совсем скоро. В Кастл Макрайан, говорят, мрачновато и грязновато, но, знаешь ли, чем древнее вещь, тем выше она ценится. Даже если почти превратилась в труху.

- Я ни за что не вернусь туда, где кому-то проломила башку, Хейс, - Дорин так и не знает, кому - кому-то из Сектора, вот и всё, и ей об этом не сообщали.

- Нельзя так вот просто уйти из Семьи, - Кэтрин с сомнением качает головой.

- Ты считаешь, это просто, Хейс?! Да уж, проще пареной репы. Заполучить принца, хоть и не похожего на принца, да ещё и против своей воли, совершить непоправимое, и помнить об этом всю оставшуюся жизнь.

- Послушай, что тебя гнетёт? - весьма прозорливо спрашивает Кэтрин.

- То, что я убила человека.

- И что? За это тебе выжгли клеймо. Ты полгода гниёшь в тюрьме и кормишь вшей.

- В своём, - Дорин кивает в пространство, - в своём мире я бы кормила вшей гораздо дольше, - она скромно умалчивает о том, что её мало волнует вопрос клейма. Боль проходит, раны заживают, рука цела, а эстетическая точка зрения - это всего только эстетическая точка зрения.

- Утешь себя тем, что, в отличие от, - Кэтрин делает ударение на слове "от" и брезгливо морщится, - во второй раз ты отсюда не выйдешь.

- Второго раза не будет, Хейс, - твёрдо говорит Дорин.

- Я сказала: утешь себя. Вот этим, - Кэтрин начинает раздражаться.

- Я убила человека, - твердит Дорин, как заведённая, снова вспоминая тот день и подсвечник, но испытывая что-то ещё. А что - она не знает.

- И что с того? - спрашивает Кэтрин.

- Ведь я тоже человек, Хейс. Живое существо, - Дорин пытается объяснить.

- Пока живое. Извини, я пошутила, - смеётся та - и мгновенно серьёзнеет. - Живое, но уже не человек.

- А кто?! - У неё выросли клыки? Она теперь станет оборотнем и будет питаться людьми? Да что за ерунда!

- Ты - Макрайан. Часть Семьи, - говорит Кэтрин. - Поэтому будь... осторожнее.

Дорин уходит через три месяца после Кэтрин - и всё ещё помнит эти слова. "Ну, нет, ваше величество, что бы вы все там не говорили, а развлекаться я буду как-нибудь по-другому", - думает она, предвкушая душ, телевизор, новую одежду и новую, с чистого листа, жизнь.

Но для начала Дорин долго сидит перед дверью в каком-то отделе Сектора и ждёт, когда её соизволят отпустить. На все четыре.

- Где остановишься? - первым делом спрашивает Дориш.

- А вам что за забота? - вызывающе говорит она.

- Ты под надзором, не забыла? - он смотрит ей в лицо, зрачки в зрачки. Человек с холодными глазами, пришедший с той стороны полуночи.

- Не забыла, - Дорин не боится, вот ещё! Непонятно откуда взявшаяся ненависть поднимается в ней, заполняя до краёв, и она не отводит взгляд. - Выслеживайте, а вот я не пророк. И, да - надзор не бесконечен.

- Я буду за тобой присматривать, Макрайан, - в таких простых словах скрыта угроза. - Оглядывайся. Думаю, тебе сильно повезло, что Олдгейт это не Межзеркалье.

- Я О`Греди, - назло ему говорит Дорин ту фамилию, которую только начинает вспоминать заново. - Понятия не имею, что такое Межзеркалье.

Она дерзко смотрит ему прямо в лицо; что ж, если хочет, может сделать с ней всё, что угодно. Это тоже приятно, ведь так, мистер? И вдруг она понимает, что он похож на волка, ждущего восхода луны - чтобы с тоской повыть на неё, рассказав что-то своё одной только ночи.

- Поживём - увидим. Вчера нападение на служащего Сектора, завтра чья-то смерть. И вот тогда ты почувствуешь её вкус - и не сможешь остановиться.

Позвольте. Просто нападение на служащего Сектора?! Значит, тот человек в коридоре Кастл Макрайан не был мёртв?! Значит, вовсе не случилось самого жуткого, ужасного, того, что нельзя смыть, забыть и похоронить в глубинах памяти?! Каково это, шесть бесконечных месяцев терзаться тем, что что-то в ней изменилась навсегда - и вдруг снова увидеть прямо перед собой путь назад? Чёрт с ними, с шестью месяцами, Дорин забудет эти полгода, как дурной сон. Перед ней снова есть дорога обратно.