Читающий - Ирьенин

В окружающем команду лесу полыхнули алым огнем десятки источников чакры. Алым, проклятие! Отданный чьей-то злой волей приказ заставил добрых два десятка шиноби вовсю раскочегарить свои центры чакры, и, мало того, задействовать стихийные трансформации. Понимая, что вряд ли я успею сделать хоть что-то, я ударил потоками чакры по тенкетсу под бьякуганами, и, уже плывя в загустевшем воздухе, заметил вырастающий прямо там, где я только что стоял, водяной пузырь. Мне оставалось лишь стиснуть зубы и стремительно уходить в лес, глядя, как на мгновение замешкавшийся было Рок бьется в захватившей его водяной темнице. Сакура, стоит отдать ей должное, начала действовать немедленно, как только осознала смысл поданного мной сигнала, задействовав технику 'подземного плаванья', и с исполненным отчаянной надежды лицом в самом прямом смысле слова провалившись вниз. Стиснув зубы, я сводил воедино десятки потоков, пытаясь на бегу сформировать технику 'шагов в пустоте'. Да так их в дребезги и пополам! Мне пришлось кубарем лететь влево, пропуская над головой с воем рассекающий воздух водяной кнут. Полыхающие пламенем источники чакры все ближе, да и удар, строго говоря, наносился в надежде заставить меня отскочить в сторону, потеряв темп.

Ладно, гори оно все синим пламенем, терять мне уже нечего. Очередная порция чакры бьет в тенкетсу под глазами, заставляя меня распахнуть рот в беззвучном вопле боли. Еще не успевшие отойти от прошлого издевательства мышцы и связки трещат под распирающей их чакрой. Но, главное, время практически останавливается, и, стремительно приближающиеся полупрозрачные фигуры будто бы замирают, превратившись в созданные безумным скульптором статуи. Все, у меня есть время. Обруч из силового потока 'инь' - есть! Обвивающие его десятки петель 'янь' чакры - есть! А теперь самая главная и сложная часть, всегда вызывающая у меня наибольшие сложности. Вся беда в том, что неудачное применение техники попросту разрушает созданное обрамление. В центр обруча бьет таран из трех силовых потоков - 'инь', 'янь' и жизнь должны работать согласованно, что бы разорвать устойчивую ко всем воздействиям ткань мира, на короткие мгновения, создав прореху, через которую мне и предстоит уйти от преследования. Злая улыбка кривит мои губы при виде возникшей передо мной абсолютно черной точки, через которую я и влетаю в безумно шепчущую серую пустоту, оставив с носом бессильно тянувших руки преследователей.

Вопреки названию, шагать в пустоте вовсе не приходится. Наоборот, там лучше вообще не шевелиться, потому что любое движение отдается во всем теле жгучей болью. Там нужно просто представить, куда бы ты хотел двигаться, и послушное воле пользователя техники нечто понесет тебя на волнах абсолютно чуждой всему живому пустоты. Превратившийся в гротескную черно-серую игру полутонов мир будет послушно мелькать мимо. Так и сейчас, в стремлении уйти от погони я несколько раз менял направление, наблюдая знакомые картины тонущего в черных облаках реального мира. По правую руку промелькнуло знакомое место. Да, судя по всему, это то самое озеро, у которого мы устраивали привал. Закусив губу, я летел вперед. Нужно оторваться, проклятие. Судя по интенсивности источников чакры, нам повезло напороться как минимум на пятерку шиноби запредельного ранга, бывших ничуть не слабее незабвенной Айно из Кумогакуре. Да и остальные ни разу не уступили бы Гай-сенсею, что, безусловно, выдавало в них тот самый 'А'-ранг. Наконец я понял, что больше такого движения вынести не смогу, заледеневшее тело уже отказывалось подчиняться своему владельцу. Никогда раньше я не проводил столько времени на изнанке мира. Вывалившись в реальный мир, я похромал в сторону, шипя от боли, огнем несущейся по возвращающему чувствительность телу. Так, а теперь, Костя-Акира, если ты вообще хочешь жить, то тебе нужно сформировать технику 'небесного плаща'.

Первым делом, впрочем, я сформировал улучшенного иллюзорного клона, дав ему немалый объем чакры, имитирующей раскачанный 'янь' источник генина. Привычно отделив часть сознания на контроль призрачного конструкта, я принялся скрупулезно формировать 'плащик'. Ну что можно сказать, хмыкнул я сам себе, работать в спокойной обстановке, это не то, что творить сложные техники под огнем противника. 'Небесный плащ' создался за несколько секунд, укрывая меня от любопытных глаз практически во всех диапазонах. Найти меня сейчас без особых затруднений смогли бы разве что Инудзуки со своим запредельно-чувствительным обонянием. Для всех остальных же я растворился в нетях облачком прозрачного, серого тумана. И если учесть, что стоял я в тени массивного дуба, оперевшись на его неохватный ствол с противоположной солнцу стороне, то визуально меня обнаружить можно, только лишь если знать, где меня вообще искать. Надо сказать, что мне повезло. Нас перехватывали чистокровные боевики, среди которых не было ни единого специализированного сенсора, потому как уйти от внимания сенсора 'Эс' ранга мне вряд ли бы удалось. Но сенсоров в команде Кири совершенно определенно не было, потому как перемещающиеся в поле зрения моего додзюцу источники враждебной чакры смещались в сторону ушедшего в неведомые дали клона. Или, что вполне вероятно, эти сенсоры пользуются некой техникой, позволяющей им скрываться от истинного бьякугана. Ведь, как не крути, а заметить засаду я смог только после того, как противник начал активно использовать чакру.

Но нет, пронесло. Развеяв технику иллюзорного клона, я позволил себе разок улыбнуться. Впрочем, вместо улыбки получилась помесь оскала и гримасы. Стоило мне осознать, что опасность миновала, как на меня горным обвалом обрушилось чувство вины. Не даром же говорят, что именно командир отвечает за все. А этим незадачливым командиром оказался я. И ведь, сожри меня Къюби, помощи просить не у кого. Нет поблизости добрых дядь и теть, готовых подстраховать и прийти на помощь. Нет. И не будет. Крутись как хочешь, горе-командир, заведший всю свою группу в засаду. Я до крови прокусил губу, желая хоть так, через боль, прийти в себя. И, как не странно, это сработало. Острая боль заставила собраться и сфокусироваться на решении первоочередных задач, задвинув сожаления куда-то на задворки сознания. Так, слизал я выступившую на губе соленую каплю крови, нужно исходить из того, что Рок и Сакура живы. Возможно даже, что Сакуре удалось уйти. Возможно, но чрезвычайно сомнительно. Сакура, при всем желании, нырнуть ниже трех метров под землю не смогла бы никак. Смешная глубина, право слово, атаковавшие нас профи достанут ее не глядя каким-нибудь водяным мешком.

Итак, программа-минимум выполнена. Вот уже полчаса в радиусе добрых пяти километров нет подозрительных шевелений. Да и птички, пусть и робко, но все же опять начали свою извечную перекличку. Теперь нужно узнать, какую судьбу уготовили моим коллегам взявшие их бойцы из Киригакуре. Так, по логике, где может находится их базовый лагерь? Скрываться такая ударная группа не будет, это ясно на все сто. Пять шиноби 'Эс' ранга, минимум десяток 'А'-ранговых джоунинов... Нет. Такой ударный кулак сам кого хочешь спрятаться заставит. Значит, что? Я удовлетворенно хмыкнул, ощутив далекий выброс чуждой всему живому чакры. Озеро, все верно. Ну, пожал я плечами, все логично. Где же еще должны были остановиться ни разу не скрывающиеся адепты Воды? За первым выбросом последовал второй, ничуть не слабее. Пространство вокруг меня словно ежилось в мучительных судорогах, дальнее зрение бьякугана отказало, наглухо забившись помехами. Ого! Нужно ловить момент. Сейчас меня и сенсор не заметит, потому, как все чакра-чувствительные органы сейчас мечтают лишь об одном - забиться куда-нибудь под корягу, где не будет ощущаться буйство чуждой чакры. Мои бьякуганы, судя по всему, мечтали залезть поглубже в череп, и я их вовсе не винил... Слишком уж жуткие события происходили неподалеку. Махнув рукой, я убрал плащик, и решительно забрался на дерево. Под хвост к биджу все это, мне нужно искать своих товарищей, пока вообще есть такая возможность!