Алексей Фирсов - Джокер и королева

Еще минута и она втиснулась в узкий каменный желоб. Такой узкий, что по нему можно было только ползти. Подтягиваясь на руках, упираясь локтями, коленями, пальцами ног она поползла вперед. Через пару метров услышала голоса. Остановилась и затихла.

-Ну, чо там? Чо встали, ослы? Где девка?

-Ушла! Вон доска валяется! Б...не достать!

Трое мужиков, сгрудившись в норе, взялись поливать друг друга отборным матом. Злосчастному Одуванчику досталось еще и тумаков.

Мишель двинулась дальше только когда неудачливые охотники убрались от колодца и их голоса стихли.

Она тут же рискнула сжать рукой сапфировый браслет. При голубом свете ползти было конечно легче, чем в темноте. Камень мягче, понятно, не стал. И суше тоже не стало.

Влажность и плесень на стенах говорили о том, что канал этот используется для слива воды или чего еще похуже...Вони правда, не было и то радость!

"На коленках и локтях будет сплошной синяк!"

Она упорно ползла все дальше по каменной кишке, ругая себя и свою несчастливую судьбу.

В конце концов, она выбилась из сил. Колени и локти горели огнем, на грязные руки с грязью под ногтями не хотелось смотреть.

Она опустила голову на руки, лицом вниз. Сапфиры погасли, и пришла тьма. Страха не было. Усталость и тоска...

"Я словно проглочена каменным удавом! Полежу немного и дальше двину. Не может же этот канал не иметь конца или начала!?"

...На ржавых конструкциях иней и сосульки. Изо рта при выдохе вылетает парок. Она идет по узкому проходу между сваленными кое-как кучами непонятного старого металла. Решетчатые фермы над головой и далекий потолок в дырах...

Снег скрипит под ногами. Много сюда намело. Свист сквозняков и далекий вороний гортанный крик.

Она идет в пальто нараспашку, руки в карманах.

Скрипит, вжикает снег под изящными ее сапожками. Она идет без колебаний и сомнений...

Впереди свободное пространство. В нем на высоте человеческого роста покачивается на цепях клетка...Она пуста, и она ужасна....От нее смердит ужасом, отчаянием и лютой злобой....Здесь кто-то умирал долго ,цепляясь за жизнь и моля богов о помощи...

Она подходит ближе, обходит клетку по дуге. Клетка покачивается на цепях, беззвучно и мерно...

Там впереди проход между створками покосившихся ворот.

Она выходит из здания и видит в трех шагах на полуразвалившихся ящиках продолговатый предмет, укрытый мешковиной с черными заскорузлыми пятнами. От мешковины боком отскакивает черная ворона. Смотрит черными пронзительными глазками и оглушительно каркает!

Ей становится страшно. Грудь сжимает, словно тисками и воздух не желает идти в легкие.

Она деревенеющими ногами делает шаг...еще......

Протягивает дрожащую от нестерпимого ужаса руку и отдергивает край дерюги.

Она смотрит на лицо мертвой девушки, белое, припорощенное инеем, с раскрытыми глазами в которых намерз лед и не может оторвать взгляда...

Это она лежит мертвой! Она сама! В уголке рта запеклась черная кровь и ссадины черные на правой щеке. Как такое может быть?

Она касается твердой ледяной щеки трупа и отдергивает руку, пораженная нестерпимым холодом.

Смотрит в свое мертвое лицо и не может отвести взгляд. Мертва...Как? Почему?

Рука сама тянет дерюгу вниз, открывая грязное синее платье с пятнами на груди и животе...

На животе зияет рана распахнутым кривым рвом. В глубине ее стальной блеск.

Она протягивает руку, и пальцы удивительно легко погружаются в мертвую плоть....Словно в рыхлый, сырой снег...Что-то твердое и холодное в ладони...Она тянет с усилием руку вверх.

В руке ее зажат кинжал, узкий кинжал с короткой гардой....

Мишель проснулась и, дернув головой, больно ударилась затылком о камень. Сразу припомнила где она есть.

"Странный сон...Однако, я заснула, здесь..."

Она шевельнула пальцами правой руки и услышала металлический звяк.

Притихла, прислушиваясь. Осторожно активировала сапфировый свой браслет.

При разгорающемся синем свете увидела, леденея, у себя под носом кинжал с узким лезвием и короткой гардой. Пятна засохшей крови на лезвии бросились в глаза и заставили поперхнуться воздухом.

Мишель осторожно потрогала кинжал кончиками пальцев. Холодный, темный металл. Никаких иллюзий, настоящее оружие...

"Он тут лежал, а я не заметила сразу..."

Только и самой в это не верилось. Тягостный, неприятный сон лег тяжелым грузом на душу. Во рту пересохло. Хотелось пить, да и живот напоминал о себе. Мочиться под себя, в одежду...Мишель передернуло от таких мыслей.

"Чего тогда лежишь, дура? Двигай вперед свои мослы!"

Она обхватила рукоятку кинжала и двинулась вперед.

Она ползла без остановки долго, совершенно потеряв ощущение времени.

"Я буду ползти пока не умру от жажды и мой труп съедят крысы..."

Она вспоминала страшный сон, пытаясь понять его и растолковать. Саргон прислал мне его как угрозу или это просто отрыжка моего подсознания?

Она сжала зубы и ползла, отрешившись от боли в содранных локтях и коленях. На одном упрямстве....Вперед...вперед...Синий от сапфирового света камень перед глазами...еще один...еще... еще...Макушкой ткнулась во что-то твердое!

Решетка! Черная решетка. Литая...

За решеткой тьма...

Камня не видно за нею и ...не может быть! В лицо повеяло свежим прохладным воздухом.

"Я добралась до конца! Я добралась!"

Она сжала свободной рукой прут решетки, отделявшей ее от свободы, от солнца, от чистого воздуха и заплакала...

Заплакала от облегчения, от радости. Она не стыдилась своих слез. Никто не мог ее увидеть сейчас...

Пошатав решетку, убедилась, что она держится крепко. Подтянулась ближе и кончиком кинжала взялась отковыривать раствор по краям, там, где решетка прилегала к камню. Раствор поддавался маленькими кусочками.

Она долбила как сумасшедшая, забыв про ссадины, про боль в ногах.

Кричать и звать на помощь после вчерашних приключений было бы верхом глупости.

Решетка поддалась примерно через час, когда там, снаружи стало светлеть. Приближался рассвет.

Она вылезла из каменного слива для дождевой воды прямо у стены здания, у водосточной трубы.

Рядом раскидистый куст, дальше дерево и еще. Где-то журчит вода и пахнет...цветами? Журчание воды напомнило кое о чем. Она тут же торопливо присела за кустом...

Потом она встала и, выйдя из за куста оказалась в саду. Сад располагался во внутреннем квадратном дворе. Галереи с перилами и колоннами тянулись по всем трем этажам дома. Темно и тихо.

"Тоже заброшенный дом?"

Подстриженная живая изгородь вдоль дорожки, вымощенной светлым камнем, заставила ее усомниться.

Кусты подстригают, значит, кто-то здесь живет или иногда бывает, чтобы проследить за порядком.

Она по дорожке быстро дошла до фонтанчика. Здесь напилась, помыла руки и умылась. Холодная вода показалась нектаром, пищей богов!