Сергей Смирнов - Дети выживших

Шумаар молча ждал. Кайюм кивнул ему и сказал:

— Ты живуч, аххум. Недаром тебя так боялись собаки… Но сталь сильнее тебя.

Он вытянул саблю из ножен. И в тот момент, когда сабля взлетела, сверкнув в лучах солнца, как речная струя, Шумаар внезапно вытянул руку, схватил Кайюма за сапог и дернул из последних сил.

Лицо Кайюма выразило крайнее недоумение. Так, с недоумением на лице и поднятой саблей, он и рухнул — затылком о камни. Вода побежала от его головы, подняв кровавую пену; потом поток стащил его ниже. Вода подхватила его, крутанула, и потащила так стремительно, что уже через несколько мгновений Кайюм исчез из виду.

Шумаар повернул голову. Он видел силуэт стоявшего чуть дальше воина как сквозь плавящееся стекло. Но он всё-таки узнал его.

— Шаган, — прошептал Шумаар. Шаган вздрогнул и склонился ниже, опасливо косясь на длинные руки темника.

— Теперь ты поведешь войско, — сказал Шумаар.

Что-то застилало ему и второй глаз, словно наплывала вода. Силуэт Шагана колебался и плыл, превращаясь в чудовищную, неправдоподобную фигуру.

— Ты поведешь войско на юг. Это — река Зуара. Она выведет к цветущему побережью Дина. Там много городов, добычи и рабов…

Шаган выставил одну ногу, опёрся рукой о колено.

— Войско не хочет идти на юг, — сказал он.

— Войско пойдет туда, куда ему прикажут.

Шумаар судорожно перевел дух.

— Иди. Тебя ждут. Если ты не пойдешь на юг — тебе придется возвращаться через разорённую Нарронию и горные перевалы… А в Арманатте тебя ждет не награда. Там тебя ожидает смерть.

Шаган вздрогнул, но через мгновенье его скуластое темное лицо ощерилось ухмылкой.

— А тебя, темник, смерть ждет прямо здесь, — прошипел он.

Шаган отступил в сторону. За ним стоял его ординарец — раб с могучим обнаженным торсом и длинными черными усами. Раб, покраснев от усилия, держал у живота громадный валун.

— Добей его, — приказал Шаган.

Выбритая до синевы голова раба приблизилась, черные усы заполоскались прямо над Шумааром. А потом искаженное от напряжения лицо исчезло — его загородил валун.

Камень с силой опустился на лицо Шумаара.

Непомерно длинные руки темника взлетели, словно пытаясь достать убийцу; раб отскочил. Но руки уже бессильно упали, по могучему телу пробежала судорога. Шумаар выгнулся и затих.

Шаган хмуро оглядел Шумаара. Нагнулся, хотел сорвать с груди золотой знак темника, но махнул рукой.

— Идём, — приказал он ординарцу.

Когда в потемневшем небе снова стали загораться звезды, и птицы смолкли, и даже река притихла, на камнях переката зашевелилось то, что еще недавно было Шумааром.

Мертвец руками сбросил с головы валун. Голова была обезображена, лицевые кости вдавлены в глубину черепа, и осколками торчали на скулах. Глаз не было.

Но мертвым не нужны глаза.

Шумаар поднялся, нетвёрдо ступая, перешёл по камням на противоположный берег реки. Поднял голову вверх, словно рассматривал звезды.

Он чувствовал их. Он знал, куда идти.

Теперь он хорошо слышал голос Нгара, и еще один голос — Шумаар сразу же узнал его, и не удивился. Этот голос принадлежал тысячнику бессмертных Даггару.

Бессмертные не умирают.

Шумаар побрел по берегу, обходя нависающие над водой скалы, опустив бессильные руки.

Позади него, в чаще, вспыхнули волчьи глаза.

Мертвец шел впереди.

Черные силуэты волков вереницей шествовали за ним.

— Это хороший конь, — сказал Сейр. — Он будет вам подменным.

Сейр снял седельную сумку, вынул из неё разобранный арбалет необычной конструкции, неторопливо начал собирать его. Части арбалета со щелканьем вставали на место.

— Да, но как ты сможешь догнать нас без коня? — наивно спросил Харрум.

— Если я останусь живым… — Сейр уперся ногами в упоры арбалета и оттянул стальную полоску. — Я догоню вас. Вы поедете не торопясь, но и не останавливаясь.

Сейр достал из сумы коробку с пружинами и стал укладывать на них арбалетные болты. Пружины были тугими, Сейру приходилось наваливаться чуть ли не всем телом, чтобы вставлять болты в пазы.

Карша угрюмо смотрел за его работой и считал болты. Их оказалось ровно десять. Уложив последний, Сейр перевернул арбалет, ставший тяжелым и неуклюжим, и вставил коробку с тягучим щелкающим звуком. Потом, так же неторопливо, Сейр наполнил болтами еще одну коробку, а потом и третью.

Сейр поднял голову, вытер пот со лба.

— Через двадцать-двадцать пять миль будет развилка. Вам следует свернуть влево. Если к тому времени я не догоню вас, не ждите меня. Дойдёте до Алаамбы, спуститесь в каньон и найдете дорогу на перевал. За перевалом — Аххум, и там у вас найдутся защитники…

— Позволь мне остаться с тобой, — глухо сказал Карша.

Сейр оценивающе поглядел на древний каменный мост.

— Мост узковат для двоих… Да и на дороге может случиться всякое. Твое дело — охранять царицу и её сына, и невредимыми доставить в Ушаган.

Сейр поднял свой странный арбалет, прицелился. Потом опустил его. Достал из сумы что-то, завернутое в тряпицу. Развернул. Это был шлем — шлем таосских темников.

— Где же ты взял все это? — спросил Каррах, не сдержавшись.

— Ты имеешь в виду латы, арбалет и шлем? — Сейр усмехнулся. — Их выковали для меня в небесной кузне.

Каррах промолчал.

— Может быть, нужно помочь, покуда мы здесь? — спросил Харрум.

— Не стоит. Я справлюсь…

Сейр аккуратно положил арбалет на камни. Рывком содрал с себя, порвав по шву, изношенный старый плащ. Солнце уже всходило, и его лучи заиграли на вороненых латах, которые оказались под плащом. Они закрывали не только грудь, но и плечи, и спину, а спереди спускались с живота клином, защищая пах.

— Я никогда не видел такого вооружения, — сказал Каррах. — Наверное, тяжеловато было носить на себе столько металла?

— Тяжеловато, — согласился Сейр.

Он смотрел вниз, в долину, в которой волнами ходил туман. Он чувствовал приближение Аммара.

Сейр повернулся к Домелле, поклонился сначала ей, потом — каан-болу.

— Защищай свою мать, Аххаг, — сказал он.

Мальчик неожиданно залился краской.

— Хорошо, Сейр-баатур, — сказал он по-хуссарабски и ещё больше покраснел.

Когда четверо всадников перебрались через мост и скрылись за поворотом, Сейр перешел на южную сторону моста, и начал таскать камни. Он завалил весь проход, нагромоздив камней выше человеческого роста. Поднялся на гребень завала, опустил у арбалета металлический стержень-упор, который был предназначен для стрельбы стоя. И глубоко воткнул стержень между камнями. Повертел арбалет вправо-влево.

Потом вылез из-за завала, прошелся по мосту. Мост был сделан на совесть, из каменных обтёсанных плит. Аркада была клиновидной, и устроена так, что чем больше была нагрузка, тем крепче сжимались клинья. Тобарра здесь была совсем не широкой, — она кипела далеко внизу белым, зажатым между утёсами, потоком.