Энтони Пирс - Заклинание для хамелеона

Они не намерены убивать Трента! Бинк от радости чуть не пустился в пляс. Но тут же понял, что старейшины введут самые жесткие меры, чтобы пресечь малейшую возможность захвата престола злым волшебником. Хамфри ведь говорил, что его могут ослепить, чтобы он не мог пользоваться своей магией. Уж кто-кто, а Бинк имел представление, что это такое — жить без магии. Тренту придется зарабатывать на жизнь каким-нибудь простым ручным трудом, влача остаток дней в нищете и безвестности. Большинство старейшин — люди пожилые, но это еще не означает, что они снисходительны. Ни один гражданин Ксанфа, если он не законченный идиот, не рискнет вызвать их неудовольствие дважды.

Трент склонил голову:

— От души благодарю вас, старейшины, и смиренно принимаю ваши условия. В чем они заключаются?

И это все, что он может сказать?! С выдающимся человеком обращаются как с заурядным преступником, вынуждают согласиться на самые жестокие условия — а он даже не протестует!

— Во-первых, ты должен жениться, — сказал Роланд.

Трент в изумлении поднял взгляд:

— Я еще могу понять требование аннулировать все прошлые превращения и впредь не практиковать свою магию. Но при чем здесь брак?

— Дерзишь, — мрачно заметил Роланд.

А Бинк подумал: «Трент ничего не понял. Им и не понадобится ограничивать его магию — если они лишат его зрения. Он будет беспомощен».

— Прошу извинения, старейшина. Я женюсь. Каково второе условие?

Вот оно! Как Бинку хотелось заткнуть уши, будто неуслышанный приговор силы не имеет. Но увы, его магический талант заключался не в этом.

— Чтобы ты принял корону Ксанфа.

От изумления у Бинка клюв отвис. А у Хамелеоши — челюсть. Трент застыл, будто его снова оцепенили.

Роланд преклонил колено и медленно опустился на землю. Его примеру молча последовали остальные старейшины.

— Старый король, видишь ли, склеил ласты, — пояснил Хамфри. — Крайне важно, чтобы вакантную должность занял сильный маг и хороший человек, который умеет повелевать, но при этом не зарывается, способен видеть перспективу и может жестко и беспощадно защищать интересы Ксанфа, если случится нашествие вжиков или еще какая беда. И чтобы мог подарить Ксанфу наследника престола, чтобы отечество не оказалось в том грудном положении, из которого мы только что вышли. Любить такого монарха не обязательно, но иметь его необходимо. Я для этой должности никак не подхожу, ибо не могу уделять должного внимания государственным делам. Чародейка Ирис не годится, потому что, во-первых, женщина, а во-вторых, совсем безбашенная. Есть и еще один человечек, имеющий уровень волшебника, но ни по складу личности, ни по направленности таланта он в короли Ксанфа не годится. Стало быть, волшебник, Ксанфу нужен именно ты. Отказаться ты не можешь.

И Хамфри тоже преклонил колено.

Злой волшебник — нет, уже не злой! — склонил голову, молча принимая второе условие. Он все-таки покорил Ксанф.

Его короновали роскошно и пышно. Парадом — с феерической четкостью — промаршировал эскадрон кентавров. Со всего Ксанфа собрались люди и разумные животные. Волшебник Трент, а ныне король-превращатель принял одновременно и корону, и невесту. Сияли обе.

Не обошлось, разумеется, без язвительных шепотков в толпе зрителей. Но большинство граждан одобрили королевский выбор:

— Даже если она окажется слишком стара для деторождения, они могут усыновить мальчика с задатками волшебника…

— А кто еще с этой оторвой справится? Да и ему неплохо будет, по крайней мере, от однообразия не свихнется…

— И для Ксанфа польза — теперь уж ничто нам не грозит…

О других опасностях, внешних и внутренних, они и не подозревали.

Бинк, вновь обретший человеческий облик, держался особняком, глядя на то место, где совсем недавно стоял Джустин-дерево. Он был рад за Трента и не сомневался, что из того получится замечательный король. И все же его терзало разочарование, неизбежное после столь бурных событий. Куда теперь податься?

Понуро, с опущенными головами прошли трое юнцов: Пшик, Зяма и Керогаз. Понимают, что дни лихих забав умчались безвозвратно. При новом-то короле придется вести себя смирно — не ровен час, превратит в кого-нибудь.

Подтрусили два кентавра.

— Как я рада тебя видеть, Бинк! — воскликнула Чери, — Правда, здорово, что тебя не изгнали! — Она подтолкнула своего спутника: — Да, Честер?

Тот изобразил на физиономии натужную улыбочку.

— А то, — промямлил он.

— Ты бы как-нибудь заглянул в гости, — жизнерадостно продолжила Чери. — Честер так часто о тебе вспоминает,

Честер свел мощные ладони, будто душил кого-то, и брякнул уже повеселей:

— А то!

Бинк сменил тему:

— А знаете, я в Глухомани повстречал Германа-отшельника. Он погиб героически. С помощью своей магии… — Бинк осекся, вспомнив, что у кентавров магия считается непристойной. Скорей всего, это изменится, когда Трент предаст огласке то, что узнал в архивах замка Ругна, — Он организовал битву, в которой был уничтожен целый рой вжиков, не успевший заполонить весь Ксанф. Надеюсь, имя Германа будет почитаться в вашем народе.

Честер, как ни странно, улыбнулся.

— Герман был моим дядей, — сказал он, — Выдающаяся личность. Помнится, в жеребячестве меня все подкалывали насчет его изгнания. Так, говоришь, он теперь герой?

Чери поджала губы.

— В присутствии кобылок о неприличных вещах не говорят, — заметила она Честеру. — Пойдем.

И пришлось ему отправиться с ней. Но на прощание он оглянулся.

— А то! — сказал он. — Ты давай, в натуре, заруливай к нам. Расскажешь всем, как там дядя Герман Ксанф спасал.

Они ушли, а Бинку вдруг стало очень хорошо. Вот уж никак не ожидал, что у него с Честером окажется что-то общее. Но он был рад, что все так получилось. Он и сам прекрасно знал, каково это, когда тебя дразнят за недостаток, который и недостатком-то является только в чьем-то воображении. И ему очень хотелось рассказать благодарной публике о Германе, магическом кентавре-отшельнике.

К нему подошла Сабрина, прекрасная, как и раньше.

— Бинк, прости меня за то, что было, — сказала она, — Но теперь, когда все выяснилось…

До чего она похожа на Хамелеошу в ее красивой фазе. К тому же умна. Завидная невеста для любого. Почти любого. Теперь-то Бинк знает ей иену. Его талант не дал ему жениться на ней — тем, что не проявился. Ай да умница талант!

Он огляделся и увидел нового телохранителя, нанятого Трентом по рекомендации Бинка. Этот человек мог точно указать местоположение чего бы то ни было, включая еще не проявившуюся опасность. В роскошном парадном мундире, с потрясающей выправкой, солдат выглядел чрезвычайно импозантно.

— Кромби! — окликнул Бинк.