Феликс Эльдемуров - Птичка на тонкой ветке

В открытое настежь окно пахло черёмухой.

- Как здоровье королевы?

Я знал, что он меня подначивает, хорошо понимая, что между мною и нынешней Тайрой вряд ли могли получиться близкие связи. Десять лет назад между нею и мною разницы в возрасте ровно никакой не было, теперь же образовался сверхъестественный разрыв... Какие у нас могли быть отношения? Как у мамы с сыном? Или как у тётки с любимым племянником? Чушь какая-то.

- Её величество и её высочество изволили до обеда отбыть в провинцию, любоваться цветами граната, - объяснил я, набивая и раскуривая трубку.

- А как поживает сэр Бертран, наш досточтимый командор?

- С сэром Бертраном мы очень удачно сходили на море. Там мы искупались, поупражнялись в бою на мечах, привлекли к себе массу зевак, после чего снова искупались, а потом сэра Бертрана повлекла его муза и он заявил, что ему срочно следует вернуться к себе в комнату, помучить лютню и сочинить пару новых песен. После чего, придя домой, сэр Бертран изволил выкушать бокал вина, завалился спать и дрыхнет как сурок по сию пору... Море, оно утомляет, Леонтий...

- Великолепно!

Я не ждал от него этого восклицания.

- Что "великолепно"?

- Вот видишь, насколько просто и понятно ты всё повествуешь своими словами. Но как только ты берёшься за перо...

Он указал на стопочку исписанных листов, что я принёс ему вчера вечером.

- ...ты начинаешь составлять фразы так, как будто пишешь объяснительную своему начальству.

Мне припомнился Хэбруд.

- Здесь... здесь!.. - ткнул он пальцем, - ты пишешь для себя. Но когда начинаешь рассказывать - рассказываешь для меня. Понимаешь разницу?

Пару дней назад я попросил его научить меня писать. В ответ он попросил научить его рисовать. Однако, если в искусстве изображения он сразу же стал делать очевидные успехи, то мои скромные этюды по искусству письма никуда не годились, и это было ясно даже мне самому...

- Уйди ты от этого подражания казённым предложениям и оборотам! Не концентрируйся на мастерстве, оно проглянет само! Просто рассказывай, импровизируй, подбирай слова как подбираешь краски!

Ну, с красками - это он перегнул. Я захотел повернуть разговор и сказал ему:

- Ладно. Так вот, с чем я пришёл.

И развернул перед ним принесённое.

- А... карта...

- Скопировал в архиве.

- И что она нам даст? Говорю тебе: есть две Омнии, одна сейчас, другая - через несколько сотен лет. Сэр Джеймс меня достаточно просветил на эту тему... И твой Тагр-Косс там наверняка тоже есть, а если Дар настаивает - поезжай, поговори сам с собой теперешним.

- Пускай Дар сам туда едет. Он почему-то считает меня великим знатоком экономики...

- А меня - великим знатоком в области образования и культуры. Вот, за этим столом, я день и ночь пишу не переставая...

- Ты пишешь свою книгу, сэр Линтул Зорох Жлосс...

- "Шлосс". Это значит "зАмок".

- А причём тут замок?

- Ещё сам не знаю.

- Слушай, Леонтий. А почему бы нам действительно не попробовать сплавать в Тагэрра-Гроннги-Косс, разыскать там твою же, давным-давно написанную книгу...

- Тинчи, Тинчи... Вот, представь: задумал ты написать картину. И тут из ниоткуда является добрый дядечка волшебник и говорит: а зачем тебе её писать? Зачем мучиться, исходить силами в воображении, не спать ночами, травить себя красками? Зачем всё это, если я, добрый дядечка, просто достану её для тебя из будущего? Согласился бы ты?

- Гм... Одну картину?

- Хотя бы.

- Иногда хотелось бы. Хэбруд порой как завалит работой...

- А в принципе?

Я задумался. В его вопросе был подвох, и подвох хорошо мне понятный. За эти дни я многому чему у него поднабрался... Да, он действительно в этом здорово походил на великого Хэбри - тот тоже старается ничего не говорить прямо, но подводит всякий раз к тому, чтобы я догадался сам...

Я решил сыграть в непонятки:

- Ну, если это обычная халтура... картинка для отдела новостей...

- Уходишь от ответа. Не халтура.

- Тогда... одна голова хорошо, а две лучше. Стать соавтором самому себе, почему бы и нет? Внести кое-какие дополнения, может быть...

- Но эта картина не нуждается в твоих теперешних дополнениях. Она, для тебя нынешнего - шедевр, ещё не достигнутая вершина. Вершина, которую ты можешь достигнуть, но пока не достиг.

- И? И что?

- Вот подумай. И ты поймёшь, быть может, почему тебе так не хочется встречаться с самим собой теперешним.

И он, закусив перо, углубился в бумаги. Вот незадача! Я ведь пришёл к нему совсем для иного разговора... Ну ладно.

- Написание картины... если это действительно должна быть картина, а не подмалёвок... требует усилий? Так?

- Определённо, - согласился он, не поднимая головы.

- Требует знаний, требует умственного труда, требует воображения...

- Так.

- На неё тратится время.

- Естественно.

- Жизнь...

- Жизнь.

- А если я, не прожив эту жизнь, ничему не научившись, не пройдя этой дороги, вдруг получу результат... Может быть и неплохой результат. А дальше...

- Дальше, дальше! Что дальше?

- Дальше... тупик? Ведь теперь я не смогу сделать лучше.

- Во-от! - воткнул он перо в чернильницу. - Именно тупик. Творчество живёт и возрастает непрерывным совершенствованием. И пройти эту дорогу за тебя не сумеет никто. Вернее, отныне это будет не твоя дорога. Работая, ты одновременно многое постигаешь, ты совершенствуешь свои приёмы, подновляешь мастерство, совершенствуешься сам.

- Посему... шёл бы этот добрый дядечка?

- Однозначно. Он предлагает лёгкий путь, не ведущий к главному - к твоему совершенствованию. К халтуре, но не более того. Многих мне... да и тебе наверняка... доводилось видеть мастеров, что повесили себе на грудь табличку: "Известный... или более того - Великий Мастер", а сами, утвердившись в обществе в этом звании, не создают ничего нового. И наоборот. С достигнутого уровня можно идти только вверх. Это как взбираться по глинистому склону. Остановился на миг - и тут же поехал вниз...

Ну да, халтура, это было мне знакомо. Как делился со мною опытом один халтурщик: "Рисовать море легко. Размажешь, там, зелёного, синего... А главное, слюней, слюней побольше!.."

Наверное, Леонтий всё-таки был прав. Но червячок сомнения продолжал копаться во мне.

- А как же вдохновение? Озарение? Гениальность? Тоже "пришёл добрый дядечка"?

- Не-а... К гениальным "дядечки" не ходят.

Он издевается? Но я не таков, чтобы меня так просто можно припереть к стене. Я понимал, что прав-то, разумеется, он. Но мне было интересно, к чему он приведёт разговор.

Поэтому я просто промолчал.

Замолчал и он, и снова потянулся к перу.

- А как же? - не выдержал я.

- Ждёшь, чтобы "добрым дядечкой" для тебя сейчас оказался я? - откликнулся он.

Вот негодяй!

- Конечно, я понимаю, что ты явился с этой картой вовсе не для того, чтобы разгадывать мои шарады, - наставительно продолжал он. - У тебя другое дело... я даже могу понять, какое именно... это ещё успеется. Засиделись мы в гостях, так?.. Отвлекись-ка пока от этой мысли. Тем более, что, возможно, твой верный ответ подвигнет нас на верную дорогу.