Алена Льнова - Закрой глаза, иди вперед...

- У вас здесь есть такой ход, который ведет вниз и наружу, там свободные и высокие коридоры, необработанные, природные?

- Раньше у нас был такой, но он не выводил наружу. Может, со временем образовалось отверстие?

Я лихорадочно пытался принять решение. Каковы шансы, что гора имела в виду естественные пустоты? И могли бы они образоваться за десяток тысячелетий? Ответственность за такое решение могла стоить жизни почти 70 существам.

- Показывай, - решился я.

Глава 15.

Грраэсивран

С самого утра у меня нарастало чувство тревоги. Утром - едва заметное, так что я списал его на усталость, но днем оно уже грызло меня. После небольшого привала мы двинулись вперед. Малыш очень устал, это было заметно, но снижать темп я не мог позволить. Когда мне почудился детский стон, я остановил своих спутников и, кивнув Ррамону, побежал вперед. Через пятнадцать долей я убежал уже довольно далеко от малыша. У меня было чувство, что впереди ловушка, именно поэтому я оставил спутников. Но я ошибся. Оказалось, был камнепад и из-под груды жалобно всхлипывал ребенок. К счастью, он не попал под большие камни, а был присыпан небольшими кусками и галькой. Я осторожно снимал камни с него и в конце передо мной лежал совсем ребенок, мальчишка младше Нио. Он расплакался, когда я его взял на руки и перенес на безопасное место. Рыдая, он молил меня спасти его отца. Ох, отец для оборотня очень важен, да и чувствуют они друг друга. Если мальчик просит спасти отца, значит, он жив. Я начал спасение оборотня, но не смог сделать этого. Оборотень был почти похоронен под большим камнем, почти плитой и, поднимая ее один, я мог окончательно убить его. Пришлось бежать обратно, за Ррамоном. Сердце сжималось от тревоги, но все было в порядке. Ррамон отвел ребят под укрытие отвесно наклоненной скалы, где они и сидели, беспокойно высматривая меня. Я приказал им не выходить из укрытия, и мы умчались. Когда камень был уже поднят, послышался шум очередного камнепада. Мы с Ррамоном переглянулись, освободили оборотня и я, не оглядываясь, отбежал и перекинулся в дракона. Я знал, что Ррамон позаботится о пострадавших. Чувство полного провала охватило меня, но сдаваться я намерен не был! Я взмыл в воздух и тут же увидел картину, приведшую меня в дикую ярость. Дракон, Дерриварр, которого мы считали другом Иррги и поэтому другом семьи, сидел на горе и самозабвенно крошил ее, обрушивая на скалу с мальчиками водопад камней. Там уже высилась высокая стена насыпи, и то, что ребята были под скалой, не могло им помочь. Оглянувшись на Ррамона, который склонился над мужчиной, я телепортировался в полете. Есть у нашей семьи такой дар для внезапных атак, о котором никто из посторонних не знает. Я приземлился прямо на этого изменника, и чтобы лишить его маневра, передними лапами прижал его крылья к земле. Дыхнув огнем на его голову, я лишил его ориентации на некоторое время, и схватил его голову особым захватом и сдавил. Дерриварр через некоторое время обмяк. Все было кончено. Я мысленно призвал племянника и Ирргу на помощь, а сам, не оборачиваясь в человека, спустился. Место, где укрывались ребята, доверху было засыпано крупными обломками горной породы и сверху запечатано плитой. Живыми они выйти оттуда не могли, они - слишком хрупкие! Я издал полный ярости и душераздирающей боли рев.

Через мгновение открылся телепорт и вышли Ниотерр и Иррга. Увидев меня и услышав дрожание воздуха от моего рева, они все поняли и помрачнели. Но глаза племянника вдруг блеснули надеждой.

- Я не чувствую его смерти. Он жив.

Этого я не ожидал. Глазам своим не верить я не мог. Но и племянник не мог ошибаться. Я обернулся в человека и кинулся разбирать завал. Иррга и Ниотерр присоединились ко мне.

Лаэрдин

Перед погружением остатков нашего народа в стасис отец напутствовал меня:

- Если дракон придет, то только он сможет вас пробудить. Когда ты увидишь его, склонись. И будь ему верным слугою. Ради нашего народа... Я отдам ему Око и Клык Зоара. Если увидишь их у кого-нибудь, знай, они в руках дракона. Служи ему.

Тяжелы были последние мгновения прощания с отцом. Я любил его. Такого мудрого, умного и доброго дарроу я никогда не знал. Но отец настоял на то, что именно он поместит всех в стасис. Я понимал отца, все остальные были молоды, и представляли ценность для продолжения их рода. Но ведь мудрость и опыт тоже нужны!! Да и такой силы, чтобы поместить всех разом в стасис были только у отца и у меня. Но правитель воспользовался правом отдавать приказы...

Когда я открыл глаза, надо мной стоял мальчишка и парень постарше, оба - дарроу, только бледнолицые. Это было самое удивительное. Они с тревогой и ожиданием смотрели на меня. Я сел, осмотрел спасителей и, увидев на шее подростка Око, поклонился ему. Совершенно неожиданно тот достаточно почтительно приветствовал меня. Ооох, какая радость, он к нам милостив. Я услышал, что остальные тоже начали подниматься, везде сыпался песок, мелки камушки. Я решил, что ради своего народа, я обязан сделать все. Так же, как и отец.

- Лаэрдин, - представился я. Но последующее привело меня в шок.

- Эллиэнн. Это - Сантэо. Поможете остальным? Нам нужно срочно уходить отсюда.

Они говорят на нашем языке, только чуть мягче! Парень, спутник нашего спасителя, помчался помогать моим соплеменникам. Тогда и я очнулся. Никогда мы не ожидали, что встретим другую ветвь нашего народа, так давно мы затерялись в мирах.

Когда мы выбрались в тронную залу и я увидел, что от отца осталась кучка праха, я затолкал поглубже кусок льда, холодящий мою душу и постарался держаться около Эллиэнна. Когда он спросил меня про ход, я ощутил, как прав был отец. Я сделаю все, как ты решил.

Мы шли достаточно быстро, детей и ослабших женщин, которые не выдерживали такой ритм, мужчины несли на руках. Я видел, что они держатся из последних сил. Мы слишком давно ели. А Эллиэнн, тоже быстро шагал, хотя я чувствовал, что он - тоже на грани, по их одежде было видно, чего им стоило сюда попасть. Она была вся рваная, грязная, словно они долго ползли по узким каменистым щелям. Да и губы были у них потрескавшиеся, значит, давно не ели и не пили. Сантэо был плечом к плечу рядом с мальчиком, поддерживал его. Кто он, кровный брат?

Через некоторое время, когда мы отошли от тронной залы не слишком далеко, гора содрогнулась, раздался грохот. Наверное, пещеры, где мы лежали, обвалились. Мы ускорили шаг. Путь был утомительным, ходы неузнаваемо изменились за века. Я знал, что путь не близкий, но сейчас, когда мы были так слабы, он показался бесконечным. И не мне одному. Содрогающаяся иногда гора не прибавляла надежды на спасение. Наконец мы вышли к небольшому окошку наружу. Там был свет! Мягкий, почти забытый розово-золотистый свет. Многие из нас расплылись в детски счастливых улыбках. Это надо пережить, укрытие на многие годы в горе, когда можно выходить только по ночам. Эти два молодца, отстранив нас, занялись исследованием выхода. Они мысленно переговариваются? Или еще с кем-то советуются? Очень необычно! Эллиэнн высунулся наружу, осмотрелся, потом вернулся обратно, и совещание продолжилось. В итоге, Сантэ достал из сумки моток веревки и, велев мужчинам держать конец, полез вниз. Через час мы уже переместили всех детей и подростков. Сейчас спускали женщин. Часть мужчин, молодых, тоже уже была внизу. А вот мы, постарше и плечистее, пролезть в узкое окошко не смогли. Поняв, что нам не выйти наружу, я обратился к Эллиэнну: