Брайан Дэвис - Кэндлстон — пожиратель света

Карен открыла глаза и выпустила руку Бонни.

— Это длится совсем недолго. По крайней мере, мне кажется, что недолго, и затем меня засасывает обратно, обратно в мою стекляшку. Я открываю глаза — и все вокруг по-прежнему, кроме… — Она зажала рот рукой, смущенно хихикая.

— Кроме чего? — спросила Бонни.

— В первый раз, когда все закончилось, я вернулась в одном белье. Но ничего: я надела трико, потому что в лаборатории я всегда мерзну. — Она подняла левую руку, показывая тонкое золотое кольцо. — И это кольцо лежало на полу возле моей одежды. Вместе с браслетом, который я носила на лодыжке. После этого они давали мне надеть длинную белую рубашку — вроде такой надевают хористы в церкви, — и с тех пор я не возвращалась в одном белье.

— А что случилось с Дерриком?

— Ой, да ничего! — отмахнулась Карен. — Правда, я не помню, вернулся он голый или в одежде, потому что я беспокоилась о своей.

— А Бек и Стейси? Они тоже участвуют в опытах?

— Да. Иногда их зовут вместо меня, но чаще все-таки меня. Это потому, наверное, что я старше. Но в другую стекляшку всегда ставят Деррика.

Бонни на минуту задумалась, пытаясь сложить вместе все части ребуса.

— Но я видела третий стакан, — медленно проговорила она, приложив палец к губам. — Они когда-нибудь используют его?

— Они нам не говорят, для чего он, — покачала головой Карен.

Бонни глубоко вздохнула:

— Я пока не могу понять, что здесь происходит, но сегодня вечером я тут осмотрюсь. Хочешь пойти со мной?

Карен покачала головой:

— Эшли всегда перед сном проверяет, на месте ли мы, и запирает дверь в коридор. Она у нас точно тюремный надзиратель. Но они с доком нас не обижают. Вкусно кормят, у нас есть телевизор, компьютеры и красивая одежда.

— Хмм… — Бонни потерла подбородок, оглядывая комнату. У каждой девочки был собственный компьютер, куча кукол, настольных игр и стереосистема с колонками. На половине Карен находилось также множество моделей машин и стеллаж с автомобильными журналами. — Ты любишь машины? — спросила Бонни.

Карен вспыхнула и сложила руки на коленях.

— Ага. Я люблю о них читать. У меня есть несколько видеофильмов. Я хочу, когда вырасту, стать механиком, может быть даже в команде НАСКАР.

Еще Бонни заметила на полках тома энциклопедии, старинную музыкальную шкатулку и большую коллекцию компьютерных игр. Она тихо присвистнула.

— Интересно, где они берут деньги, чтобы оплачивать всю эту затею.

— Я об этом спрашивала. Есть много богачей, которые хотят жить вечно, они и платят деньги.

— А разве они не должны предъявлять доказательства своей работы?

Брови Карен взлетели, глаза засверкали как изумруды.

— О, у них есть доказательства. Дедушка Эшли, который живет на половине мальчиков, с каждым днем все здоровеет. А раньше он вообще лежал в коме. В последний раз, когда я его видела, он уже ходил. Его мышцы становились все сильнее.

— Становились?

— Ну, я хотела сказать, что он уже выздоровел. Во всяком случае, ему не хуже.

Бонни постучала ногой по плетеному коврику.

— Интересно, позволит ли мне Эшли повидать его? Может быть, он расскажет что-то ценное.

— Кто знает? — пожала плечами Карен. — Эшли очень мила, но она умеет хранить секреты. Она часто повторяет: много будешь знать, скоро состаришься.

Бонни засмеялась и поднялась с кровати. Затем, взяв свою новую подругу за руки, она подняла ее и крепко обняла.

— Да, Эшли скрытная, но я сумею найти ключи и выйти ночью на прогулку. — Она отстранилась, чтобы заглянуть в яркие глаза Карен. — Ты со мной?

Карен уронила голову и до хруста сжала кулаки.

— Да… наверное.

Бонни снова заключила ее в объятия, на этот раз в объятия рук и крыльев.

— Да не смутится сердце твое, Карен. Тот, кто видит все, на нашей стороне.

Остаток вечера Бонни провела в своей комнате. Настольная лампа освещала пространство возле кровати. Она лежала на подушке закрыв глаза, то погружаясь в дрему, то просыпаясь и молясь. По вечерам она обычно записывала мысли, пришедшие ей за день, в дневник, но ее дневник, к сожалению, остался лежать на стуле в лаборатории, где она его забыла. Там были собраны записи о ее удивительных приключениях, ее одиноких скитаниях, и ее сердечные мольбы, и она не хотела, чтобы ее дневник читали без ее ведома или вовсе выбросили.

В одной из своих молитв она просила, чтобы ее записи однажды могли кому-нибудь помочь или даже изменить чью-то жизнь. История ее собственной жизни была примером того, как горестная потеря обернулась большим приобретением — долины печали превратились в духоподъемные высоты любви и радости. Может быть, и другие падшие духом, прочитав ее дневник, найдут поддержку в долинах своей жизни.

Когда Бонни в очередной раз пробудилась после короткой дремы, на столике у кровати стоял поднос с ужином. На тарелке лежал большой сандвич и горка картофельных чипсов. Начинка сандвича состояла из грудки индейки, темно-зеленого салатного листа и нарезанных кружками маслин. Желудок одобрительно заурчал. Когда она схватила сандвич, готовясь впиться зубами, с его краев в тарелку потекла медовая горчица. Ух ты! Здорово! Откуда Эшли только узнала, какие сандвичи я люблю?

Рядом с тарелкой лежала спелая красная груша, а под ней — сложенная записка. Взяв ее, Бонни прочитала написанное от руки послание: «Надеюсь, тебе нравится твой ужин. Обычно мы все вместе едим на кухне, но я не хотела тебя будить. Я вернусь позже. Кстати, я нашла твой рюкзак и дневник и положила их вместе с твоим пальто в шкаф рядом с обувью». Мой дневник! Наверное, Эшли и вправду умеет читать чужие мысли!

Бонни откусила от сандвича еще один большой кусок, и тут дверь распахнулась.

— Просыпайся, Бонни! — позвала Эшли, входя в комнату. От оживленного голоса Эшли в комнате сразу стало светлее. — Ах, ты не спишь! Тебе понравился ужин?

— Объедение! Спасибо! — засмеялась Бонни с полным ртом.

— Ты сейчас доешь или потом? Пора идти разговаривать с твоей мамой.

Бонни отставила поднос и, торопливо дожевывая и глотая, схватила с пола ботинки.

— А она знает, что я здесь? Или это будет сюрприз?

Эшли достала из шкафа пару походных ботинок.

— Надевай, — сказала она, ставя ботинки у ног Бонни, — твои ведь еще не просохли.

— И то правда. — Бонни с улыбкой глядела на новую обувь. Сняв свой старый ботинок, который она уже успела натянуть на одну ногу, Бонни примерила новый. Размер был ее.

Эшли смотрела, как Бонни зашнуровывает ботинки.

— Мы говорили твоей маме, что ты должна приехать, но сегодня мы с ней пока не общались. — На руке у нее висела какая-то одежда. — Но у нас все готово. Мы ждем только тебя.