Elme Orta - Суждено быть рядом. Время перемен

Кейри не звал ее сегодня. Теллиани пришла сама. И как только белесый туман заклубился в его кабинете, сердце пропустило удар. И еще один. Пусть он поклялся себе, что это – в последний раз. Что больше он не выдержит этой пытки. Что уйдет, оставив собственный дом и тех, кем дорожил всю свою долгую жизнь, лишь бы они не видели его таким: беспомощным, пожираемым изнутри огнем ненужной, мучительной любви, сходящим с ума от одного ее взгляда. Или слова. Только не так. Но сегодня он будет смотреть на нее, чтобы не пропустить ни единого движения, ни единого взмаха ресниц, ни одной улыбки. Он вспомнит все это потом. Когда будет корчиться от душевной боли и раздирать себе руки в кровь. Один. Но не сегодня.

– Привет, – сказала Сариэль. – Мне нельзя было открывать коридор из снов пару дней, но я тут повалялась в твоей кровати недавно. Вдруг бы ты начал возмущаться: «Кто это помял мои простынушки?!» Поэтому я пришла сказать, что твои простынушки помяла я.

Кейри вымучено улыбнулся.

– Тайрэн мне сказал.

– Почему ты не говорил, что у тебя есть брат? – Спросила девушка.

– Это настолько важно, что об этом надо говорить? – Удивился Кейри, доставая из специальной коробки тэннари – острые стальные кольца для боевой косы.

– У меня вот вообще никого нет. А ты не один, – пожала плечами девушка.

« Если бы ты только позволила, я бы разделил с тобой твое одиночество », – подумал Кейри, но вслух сказал совсем другое.

– У меня есть брат. И порой он доставляет мне немало хлопот.

– А почему тебе? Где ваши родители? Я ни разу не видела их здесь. – Удивилась Сариэль.

Кейри посмотрел на девчонку и печально улыбнулся. Сегодня он сделал бы для нее все. Что бы она ни попросила. И уж тем более – любой ответ. Сегодня был особый день. Он видел ее в последний раз.

– Наши родители ушли за грань. Отец погиб в одной из схваток с демонами. А мама… Мама очень любила его. И не смогла оставаться здесь одна. Она ушла вслед за ним, чтобы и в посмертии быть вечно рядом с тем, кто дороже жизни.

– Прости, я не знала, – смутилась теллиани.

– Здесь не за что извиняться. Все уже сделано. Давно. И с тех пор я заботился о Тайрэне, как мог. Вот только порой его упрямство стоит мне больших нервов. Но на самом деле он не такой уж и плохой.

Кейри подошел к застывшей в кресле девушке и принялся осторожно перебирать шелковистые пряди ее волос, неспешно вплетая холодные стальные колечки. Сегодня он хотел растянуть удовольствие.

Сариэль сидела молча и не поторапливала его, как обычно, а затем опять принялась задавать вопросы. Словно чувствовала, что сегодня он не будет ничего скрывать.

– А почему ты сказал «в посмертии»? Это что такое?

Эльф вздохнул и принялся объяснять.

– Но ты ведь знаешь, что смерти нет…

– Что значит – нет? – Перебила его Сариэль. – Ты либо живой, либо не живой. Одно из двух.

– Жизнь возможна в разных формах, – пожал плечами Кейри, завязывая очередной узел в ее волосах. – Мы живем долго. Очень долго. Порой настолько, что смысл в таком существовании уже пропадает. От усталости, от чувства, что ты сделал все, что мог. Да мало ли что может послужить причиной. И тогда приходит пора отправляться за грань. Чтобы потом родиться снова, избрав для себя новый путь. Посмертие – это жизнь. Только не такая, какой она представляется здесь. Это сложно объяснить…

– То есть, ты хочешь сказать, что это полностью контролируемый процесс? С сохранением личности, воспоминаний. Просто как бы в другом мире?

– Не совсем так, но очень близко. Посмертие – это не другой мир. Посмертие – это посмертие. Но да, все, что накоплено за века, сохраняется неизменным. Это только смертные теряют себя, блуждая в коридорах за гранью.

– Ух, ты! – Удивилась теллиани. – А понятие времени, как я понимаю, там отсутствует напрочь?

– Сариэль, время вообще не имеет в данном случае никакого значения.

– А почему же тогда твоя мама не осталась с вами хотя бы еще на несколько лет? – Спросила девушка.

Кейри опять вздохнул и завязал последний узел в ее косе, но все еще продолжал поправлять тэннари, запутанные в волосах, готовясь к тяжелому ответу.

– Потому что она любила моего отца. Это почти невозможно выразить словами. Для нас любовь – это не просто привязанность. Не физическое желание, потому что мы хозяева собственной душе и можем контролировать свое тело как угодно. Это не потребность в совместном существовании. Не политический союз. Для этого существуют браки по контракту. Не пустые обещания. Не слова. Для эльфа любовь значит нечто большее. Как если бы у тебя в груди стало биться второе сердце. Или так, словно от твоей души отделили половину и поселили ее в другое тело. Не возможно ни разлюбить, ни предать, ни причинить боль. Нельзя проститься, забыть, отойти в сторону. Такие узы вечные, неразрушимые. И потому, если уходит один, другому не будет жизни. Каждый день сходить с ума от кровоточащей и незаживающей раны? Каждый день выть от безысходности? От того, что душа рвется на куски? Невозможно полюбить другого. Невозможно забыть. Это словно огонь, пожирающий тебя изнутри. Вот потому мама и оставила нас здесь. Но когда-нибудь я увижу своих родителей за гранью. Стоит только подождать, – печально улыбнулся Кейри и, наконец, выпустил светлую косу девушки из своих пальцев.

– Мне сложно все это представить, – буркнула Сариэль.

– Когда-нибудь ты поймешь, что каждое мое слово – правда. – Эльф подал ей руку. – А теперь пора тренироваться. Сегодня у меня не так много времени: работу никто не отменял.

– Я могу прийти завтра. Или, когда скажешь, – поднялась теллиани. – Просто, я думала, что ты будешь ругать Тайрэна. Или рассердишься, что мы вломились к тебе в спальню.

На самом деле Сариэль просто захотелось немного отдохнуть, что ли. В доме Повелителя была просто гнетущая атмосфера, а здесь она чувствовала себя очень уютно. К тому же с Кейри можно было немного поболтать по душам. Но он отчего-то сразу стал плести ей косу, хотя она ни слова не сказала о тренировке.

– Я еще не растерял остатки разума, – улыбнулся эльф. – Да и дела немного подождут. Пойдем, – и распахнул перед девушкой дверь.

« Ради тебя я вообще бы наплевал на все. Вот только тебе это не нужно. Ты бы смотрела совсем другими глазами, будь в твоей душе хоть капля чувства ко мне », – думал Кейри, идя по коридору за своей теллиани. – « Они все боятся тебя. И сплетничают за твоей спиной. Но я же вижу, какая ты на самом деле: ни злобы, ни холодности. Полная жизни. Жаль только – не моя! Но я ни за что не признаюсь в этом тебе. Как ты будешь смотреть потом на меня? Как на никчемного воздыхателя? »

– Кейри, если ты не престанешь сопеть за моей спиной, клянусь, я пну тебя ногой! – Пригрозила Сариэль, которой уже порядком надоело молчаливое настроение друга. – И так вокруг все сопят и кривят лица.