Пирс Энтони - Совмещение

Женщина снова приняла облик волчицы и удобно свернулась калачиком на полу, в ногах кровати — вот и решение проблемы: ей не нужна человеческая мебель, и она всегда будет рядом, если кому-то вдруг вздумается напасть на них посреди ночи. Клеф начал видеть преимущества жизни оборотней.

Исполненный благодарности он залез в постель, сбросив свою нескладную одежду, улегся поудобнее и вскоре заснул.

По мере того как Клеф засыпал, к Стайлу возвращалась ясность сознания. Шина по-прежнему без устали гладила его волосы.

— Я не подумал, что ему там будет трудно, — пробормотал Стайл.

И он поведал ей о своем сне.

— Я уже привык к Фазе, но в первый раз мне тоже пришлось там долго приспосабливаться. Я совершенно не подумал о Клефе, хотя должен был.

— Лучше поспи еще.

— Тот амулет — он был сделан Красным Адептом, но теперь она не у дел, благодаря мне. Надо бы найти нового Адепта для изготовления амулетов — эти штуки слишком полезны, от них нельзя отказываться.

— Ты отыщешь решение, — успокоила его Шина.

— Фазе нужны амулеты.

Она приподняла его голову и крепко прижала к своей груди, затруднив ему дыхание:

— Стайл, если ты сейчас же не заснешь…

— Ты настоящая сука, — засмеялся Стайл.

— Женщина-оборотень, — согласилась Шина. — Мы хорошо умеем ладить с упрямыми мужчинами.

Они действительно умели. Стайл снова погрузился в сон.

На следующее утро Шеррилрайен добыла и принесла несколько отличных фруктов. Они поели и теперь были готовы продолжить путь.

— Эта хижина… Ее можно сжать обратно до маленького размера?

— Нет, действует заклинание только раз, — сказала она. — Оставь её, другие смогут воспользоваться ею после нас, или Голубой Адепт разберет её с помощью заклятий, но, скорее всего, Маленький Народец унесет хижину в свои горные владения.

— Да, конечно. Наверняка она не пропадет без дела, — согласился Клеф.

Они отправились в путь. Его ноги с трудом сгибались после вчерашней стремительной прогулки. Действие Волчьей Травы закончилось, а новую порцию Шеррилрайен не предлагала — она сказала, что злоупотреблять таким волшебством опасно; поэтому они медленно шли на восток: через леса и поля, через холмы и глубокие овраги, огибая валуны и густые кустарники. Суровая красота естественного ландшафта скрашивала неудобства передвижения. Какой необычный мир!

В течение дня с востока доносились какие-то звуки. Шеррилрайен держала свои волчьи уши торчком. Потом Клеф заметил в небе широкий столб разноцветного дыма. Послышались мощные взрывы.

— Это Голубой Адепт сражается с Красной, — объяснила сука. — Сперва она убила его, а теперь он изводит её.

— Я, конечно, понимаю, что это волшебный мир, — сказал Клеф, — но все равно это звучит как-то слишком абсурдно.

— Война меж двух Адептов — это скверно, — согласилась волчица.

— Как они могут убивать друг друга по очереди?

— Есть личности по две у многих из людей: по одной в каждом из двух миров, — объяснила она. — Одна личность никогда не встречает другую, но когда один человек умирает, то пустота рождается, и вот тогда другой может пройти сквозь Занавес. Сейчас Голубой Адепт мстит за смерть второй своей сущности.

— Ага, понятно, — с сомнением в голосе сказал Клеф. — А я тоже должен отомстить за убийство другой своей сущности?

— Быть может. Поведай, где ощенили тебя?

— На другой планете, — ответил удивленно Клеф. — Я подписался стать рабом на Протоне, когда был еще совсем ребенком.

— Тогда корни твои не здесь, и не имеешь ты здесь другого «я», и потому не запрещается тебе пересекать границу меж мирами.

— О, как удачно. А у тебя есть другая личность на Протоне?

— Нет, но если перейду, то стану лишь простою псиной, не способной к превращению, к тому же там неважная охота.

Клефу пришлось со смехом согласиться:

— Весь Протон за пределами куполов — это пустыня, там нет ничего, кроме отходов и загрязнений.

— Правда твоя, — согласилась она, наморщившись. — Когда людей на планете становится слишком много, они уничтожают её.

— Но ведь Стайл — Голубой Адепт — на Протоне такой же раб, как и я.

— Ощенили его на Протоне, а значит, корни здесь произрастают у него.

Клеф посмотрел на рассеивающиеся клубы дыма.

— Я рад, что я ему не враг! — подытожил он, прибавив шаг. Ему повезет, если на такой скорости он до темноты преодолеет хотя бы миль десять.

В действительности, как он понял, это путешествие до Маленького Народца вполне могло занять несколько дней. Он еще так мало знает о Фазе, а эта прогулка была хорошим способом познакомиться с планетой. По прибытии у него будет более полное представление об этом мире и о том, как нужно вести себя. Все эти встречи с волшебством дадут ему необходимый опыт жизни на Фазе.

Волчица безропотно поддерживала темп передвижения Клефа, переходя из одной формы в другую: для разговора с Клефом по его желанию или для разведки местности, когда поблизости было что-то подозрительное.

По прошествии какого-то времени он не выдержал и спросил волчицу:

— Скажи, Шеррилрайен, а тебе не в тягость сопровождать новичка, пока твоя стая находится где-то в другом месте?

— Я — клятвенный друг единорога Нейсы, — ответила волчица. — Ради неё, если понадобится, я готова хоть снежного демона в ад сопроводить, но только половину пути.

— Почему только половину пути?

— А к тому времени растает он, — улыбнулась она беззлобно. — Кроме того, старой суке эта обязанность вовсе не в тягость. Уверена: у Голубого Адепта веские причины отправлять тебя в Горные Владения.

Она задумалась, а затем спросила:

— Позволительно ли мне узнать?..

— Я должен сыграть на Платиновой Флейте для Маленького Народца, чтобы они решили: действительно ли я тот, кого они называют Предопределенным, — вот все, что я знаю. А еще я знаю, что моя жизнь потеряет смысл, если не смогу оставить у себя это величайший инструмент.

— Предопределенный! — воскликнула она. — Значит близок конец Фазы!

— Почему? Полагаю, это слишком громко сказано. Возможно, просто ничего не значащий титул, и, конечно же, нет никакой гарантии, что я тот, кого они ищут. Я всего лишь музыкант и весьма неплохой фехтовальщик. Как я могу повлиять на судьбу волшебного мира?

— Это все, что я знаю, — призналась волчица. — Не обижайся, Клеф-человек, но надеюсь я, что ты не тот, кого они ждут.

— На тебя я вовсе не в обиде, сука! — Он давно подметил, что слова, которые он считал нелестными, здесь оцениваются иначе.

— Играешь хорошо на флейте ты?

— Да, очень.

— Лучше Голубого Адепта?

— Да, но зарекся я играть на этом инструменте в мире Фазы, пока не повстречаю Маленький Народец. Говорят, что горы содрогнутся, если…