Анастасия Анфимова - Оскал Фортуны, или Урок выживания

— Совпадение, — чуть помедлив, проговорил старший дознаватель, но ходить перестал. Присев за стол, он кивнул на табурет.

— Садись, рассказывай.

— По словам простолюдина, мужчина почти не разговаривал, потому что очень сильно заикался. Женщина рассказала, что служила у господина Дзимо, который выдал ее замуж, дав богатое приданое. Она с мужем ехала в Хрено-но-Хайдаро к его отцу.

— Никогда не слышал такого названия, — покачал головой Чубсо.

— Я думаю, они врали, мой господин, — предположил писарь. — И такой деревни просто нет.

— Продолжай, Митино-сей.

— Но они пришли в Чур пешком. Якобы по дороге на Софеду на них напали ратники и отобрали повозку с вещами. Они переночевали, а утром хозяин повез их на дорогу. Вот тут то и начинается самое странное.

— Слушаю, — подбодрил подчиненного старший дознаватель.

— Как показал крестьянин, недалеко от деревни им встретился соратник барона Охлу. Простолюдин рассказал, кто он и куда направляется. Воин выслушал и поехал дальше. Но вдруг остановился, слез с коня и подозвал к себе женщину.

— Зачем?

— Крестьянин не знает. Он вообще больше ничего не помнит. Похоже, его сильно ударили по голове. Это подтвердил один из соратников барона. Они были чуть позади, и когда подъехали, мужик валялся на земле без сознания. А рядом лежал убитый воин. Его ударили в живот кинжалом. Еще соратники нашли два метательных ножа.

— Ого! — вскинул брови Чубсо.

— Они сразу бросились в погоню и загнали беглых в Змеиное болото. Там они и сгинули.

— Мне нужны подробности, — нахмурился чиновник.

— Я записал показания соратника, — сказал писарь и протянул начальнику сложенный листок.

Пока старший дознаватель внимательно его изучал, Митино с трудом сдерживал зевоту и отчаянно моргал, стараясь прогнать сон.

— Значит, утонули? — полувопросительно, полу утвердительно проговорил Чубсо, пряча бумагу в папку.

— Да, мой господин, — кивнул писарь. — Нет никаких оснований полагать, что соратник барона врет.

— Но нет никаких оснований полагать, что это была Сайо, — напомнил подчиненному старший дознаватель. — И если даже так, то кто был ее спутник — заика?

— Заикание, как и большой живот, нетрудно подделать, Чубсо-сей, — осмелился возразить Митино. — А имя Ал очень похоже на Алекс!

— Слуга пропал на Чердаке Демонов.

— Но, мой господин, не одна пещера ведет на Чердак Демонов, — продолжал упорствовать собеседик.

— Думаешь, он сумел выбраться? — скептически сощурился чиновник.

— Почему бы и нет, мой господин? — вопросом на вопрос ответил писарь. — Это слуга человек непонятный. Никто не знает, кто он и откуда взялся.

— Потерял память, — усмехнулся Чубсо.

— А если это обман? И он на самом деле прислан Фудзико Сакуро?

— Ты наслушался девчачьих сплетен, Митино-сей, — отмахнулся чиновник. — Чушь. Он же совсем мальчишка. Я не верю, чтобы он мог убить охранника и освободить Сайо. Тут действовал кто-то более сильный и опытный.

— Ты, безусловно, прав, мой господин, — склонил голову писарь. — Но что если Алекс только сопровождал преступницу, а освободил ее кто-то другой?

— Да с чего ты решил, что это была Сайо? — повысил голос старший дознаватель.

— А приметы? — стоял на своем Митино. Очевидно, усталость и недосыпание добавили ему смелости. — Особенно редкий цвет глаз.

— Не такой уж он и редкий, — проворчал Чубсо. — Но этот след нужно отработать. Ты уверен, что беглые погибли?

— Воины барона Охло тщательно обыскали окрестности. Как ни как убитый был его соратником. Но никого не нашли.

— Это меня не убеждает.

— Зимой по воде и в мокрой одежде они не могли далеко уйти, мой господин, — доказывал писарь. — А там до ближайшего жилья больше ли. И эта та самая деревня Чур, где их два дня ждала засада.

— Завтра сходишь в секретариат сегуна и спросишь у них приметы всех беглых, — прекратил спорить Чубсо. — Сравнишь их с описаниями этой парочки.

— Да, мой господин, — подчиненный поклонился.

— И пока у нас нет полной уверенности, что погибла именно Сайо, — чиновник встал. — Поиски должны продолжаться. Все должны считать, что преступница все еще на свободе. Ты понял меня, Митино-сей?

— Конечно, мой господин, — склонился писарь в глубоком поклоне.

Сайо семимильными шагами шла на поправку, а Александру уже начинало тошнить от рыбы. Утром восьмого дня старуха озабоченно проговорила:

— Мне скоро должны продукты привезти. Нельзя чтобы вас здесь увидели.

— Мы можем уйти хоть завтра, — заверила девушка и тут же закашляла.

Алекс криво усмехнулась, а Нянька глумливо закудахтала:

— И куда ты такая дойдешь?

— Что же делать? — спросила Сайо, вытирая рот.

— Шалаш, — ответила хозяйка. — Сегодня я покажу где. Днем будете там прятаться, а ночевать придете домой. Ни рано утром, ни поздно вечером сюда никто не приедет.

Александра сильно сомневалась, что только-только начавшей выздоравливать девушке такие прогулки пойдут на пользу, но, поразмыслив, иного решения не нашла.

Прихватив топор и толстую с корявыми зубьями пилу, Алекс с Нянькой отправились на другой конец острова. Старуха привела ее в неглубокую ложбинку у самого болота. Склоны защищали от ветра, а густой лес от любопытных взоров. Александра спилила несколько тонких березок для каркаса, перевязала их прутьями. На всякий случай хозяйка выделила им четыре больших одеяла, которые бросили сверху. А чтобы не сдуло, их придавили тонкими березками.

Пол застелили бараньими шкурами, оставив в центре место для очага. На следующее утро Алекс отнесла туда дров, ведро воды, чайник с чашками и старый, помятый бронзовый котелок. Когда воздух в шалаше нагрелся, Александра отправилась за Сайо.

И хотя путешествие от дома Няньки до их временного пристанища заняло всего минут двадцать, девушка после него выглядела очень усталой, тяжело дышала и вытирала пот. Она с наслаждением улеглась на шкуры и стала смотреть на огонь.

Алекс взглянула на нее с жалостью. В последнее время теплота и близость, возникшая между ними после побега из замка, куда-то исчезли. И она с затаенной тоской чувствовала со стороны Сайо какую-то непонятную отчужденность. Тем не менее, девушка продолжала оставаться для Александры самым близким человеком на этом свете.

— Отдыхай, госпожа, — буркнула она, собираясь уходить. Обязательные на сегодня упражнения еще не выполнены.

— Постой, — остановила ее Сайо.

«Юмико звать уже не предлагает», — с грустью подумала Алекс, оборачиваясь.

— Присядь. Нужно поговорить.

— Слушаю, госпожа, — Александра уселась на шкуры, по-турецки скрестив ноги.

— Нянька сказала, что через шесть дней я достаточно окрепну и смогу уйти.