Анастасия Анфимова - Оскал Фортуны, или Урок выживания

— Я понял, Токого-сей. Как ты думаешь, она не будет возражать, если я отправлю с Сайо-ли пару слуг?

— Конечно, нет, — развел руками барон. — В дороге одной девочке будет тяжеловато.

— Спасибо, мой господин, — рыцарь поклонился и собрался покинуть кабинет.

— Еще одно, Гатомо-сей! — остановил его Токого. — В наших местах объявился отряд вольных ратников. Говорят, идут на запад к границе. Будь осторожен. На замок даже твой напасть вряд ли решатся, а вот в деревне могут набезобразничать. Если что — шли гонца. Сам знаешь: ратник без господина….

— Знаю, Токого-сей, почти разбойник.

— А их становится все больше, — озабоченно проговорил барон.

— Надо бы Сыну Неба, да продлится его жизнь десять тысяч раз по десять тысяч лет, найти работу для их мечей, — осторожно проговорил рыцарь.

— Ты прав, Гатомо-сей, — вздохнул Токого, поднимаясь. — Но об этом пусть думает Сын Неба и его мудрые советники.

Рыцарь поклонился и вышел.

Гатомо не знал выражения: «Куй железо, не отходя от кассы». Но действовал именно так. Из Токого-маро он направился к невесте, где гостил два дня, внимательно осматривая Кауцо-фами и прилегающие земли. На третий день, вполне довольный увиденным, Гатомо отправился в обратный путь.

Глядя, как господин, покачиваясь в седле, мурлычет незатейливую песенку, старший соратник, наконец, решился на важный разговор. Тронув коня, он поравнялся с рыцарем.

— У меня есть большая просьба к тебе, о мой господин Гатомо-сей.

— Говори, — рыцарь внимательно взглянул на него.

— Я очень редко беспокоил тебя, — заговорил воин. — Но сейчас задета моя честь.

— Чего ты хочешь, Мирамо-сей? — нахмурился Гатомо.

— Голову твоего раба! — выпалил тот и торопливо добавил. — Я готов заплатить за него.

— Алекса! — догадался рыцарь.

— Да, Гатомо-сей. Этот ублюдок оскорбил меня, но он принадлежит тебе, мой господин, и я оставил ему жизнь.

Рыцарь некоторое время ехал молча, глядя на петлявшую по лесу дорогу. Старший соратник не решался прервать молчание господина.

— Хорошо, Мирамо-сей. Я подумаю, — наконец проговорил он.

В городе они съездили по знакомым купцам, потом рыцарь посетил храм, ночевать, как всегда, поехали в гостинницу Дакуси. Легли рано, чтобы с самого утра отправиться домой.

В замке после бани и трапезы Гатомо приказал соратникам собраться в главном зале. Одетые в парадные одежды воины встали вдоль стен. Рыцарь так же в расшитом золотом сикимо, с мечом за поясом окинул орлиным взором свое войско и объявил о предстоящих переменах:

— После свадьбы я намерен увеличить жалованье всем соратникам. И вам, и воинам из Кауцо — фами.

Воодушевленные многообещающим заявлением соратники дружно поклонились и гаркнули:

— Да, мой господин Гатомо-сей!

После благородных обитателей замка рыцарь принял до крайности обеспокоенную Симару.

— У тебя есть два пути, — без обиняков заявил он женщине. — Либо ты едешь с Сайо-ли в Канаго-сегу, либо выходишь замуж за племянника Чжанчола. Зеян овдовел три года назад, и хозяйству нужны женские руки.

Служанка рухнула на колени и звонко ткнулась лбом в пол.

— О, мой господин Гатомо-сей! Умоляю тебя, не разлучай меня с госпожой Сайо-ли!

— Я рад, что рядом с моей воспитанницей будет не только служанка, но и умелый лекарь.

— Я не достойна твоей похвалы, мой господин.

— Мне решать, кто здесь чего достоин, — сурово нахмурил густые брови рыцарь. — Иди и пришли сюда Сайо-ли. Потом отыщи Чжанчола и Пину с Тиули. Вы скоро мне понадобитесь.

Сайо выслушала известие о скором расставании с вежливым вниманием.

— Я решил отправить с тобой Симару и кого-нибудь еще. Скорее всего — Пину. Чтобы ты появилась в Канаго-сегу со слугами, как подобает благородной даме.

— Благодарю тебя, Гатомо-сей.

— Посмотри, пришел там Чжанчол или нет.

Сайо выглянула из кабинета.

— Он здесь, мой господин. И служанки тоже.

— Зови всех, — распорядился рыцарь.

Оглядев собравшихся, он сказал:

— Моя воспитанница Сайо-ли уезжает ко двору самого сегуна!

Слуги переглянулись.

— Мы должны дать ей все необходимое на первое время. Одежду, обувь и прочие мелочи, необходимые благородной девушке. Составьте список, чего нет в замке, и принесите мне.

Когда все пятеро покинули кабинет, Чжанчол поклонился и сказал:

— Сайо-ли, может быть, посмотрите без меня? Пришлешь потом Пину или Тиули. Уж очень много дел.

— Иди, — отпустила ключника девочка.

И женщины занялись увлекательнейшим делом: разборкой гардероба. И хотя он был не так велик, занятие это потребовало очень много времени. Нужно было прикинуть, что одеть в дорогу, еще раз перемерить домашние платья, приготовить нижнее и постельное белье. Только к обеду Сайо отправила служанку на склад к Чжанчолу. Та вернулась с рулонами ткани. После обеда, вооружившись ножницами, служанки засели за работу, а Сайо со списком отправилась к господину. Ей ну совершенно необходима новая косметика и главное — как минимум, пару домашних платьев. Учитывая место, куда она направляется, девочке не хотелось бы ударить в грязь лицом.

Пробежав глазами листок, Гатомо крякнул. Сайо испуганно сжалась.

— Если это слишком… Можно кое-что исключить, — пробормотала она.

— Ничего исключать не надо! — оборвал ее опекун. — Я хорошо тебя знаю. Лишнего ты не попросишь. Завтра же едем в город и все купим!

— Спасибо, Гатомо-сей, — благодарно поклонилась девочка, со счастливым лицом выходя из кабинета.

Проводив ее взглядом, рыцарь еще раз просмотрел список. «Краски да маски — это ерунда. А платья купим готовые. Тысяча золотых Айоро все окупит».

Когда Сайо ушла к господину, Тиули отложила ножницы и с тревогой взглянула на подруг, словно колеблясь.

— Что стряслось? — испуганно спросила Пина.

— Говори! — поддержала ее Симара.

— Не знаю, как и сказать, — девушка вытерла лоб.

— Да не тяни ты вола за… хвост! — прикрикнула Симара. — Начала — так продолжай!

— Мне Кирибуцо-сей сказал, что Мирамо выпросил у Гатомо голову Алекса!

Пина в испуге прижала руки ко рту.

— Не может быть!

— Может! Он говорил, что раб, его оскорбивший, должен умереть!

— И Гатомо согласился? — стала допытываться Симара.

Тиули покачала головой.

— Кирибуцо сказал, что господин будет думать!

— Ой, девочки! — Пина посмотрела на служанок. — Его же убьют!

— Да уж, Мирамо не помилует, — вздохнула Тиули и с ожесточением добавила. — Все из-за сыночка своего прыщавого.

Несмотря на сложные взаимоотношения между собой замковые слуги оставались сплоченной группой, старавшейся не выносить внутренние конфликты на суд господ.

— Может, попробуете его отговорить, девочки? — робко спросила Симара.