Дмитрий Данилов - Гэбрил Сухарь

Кто же знал, что в скором времени именем Алура можно будет стращать прекрасных женщин с нечистой совестью?

Жозефина приняла решение. Она отстранённо улыбнулась, словно думала о чём-то далёком.

— Тогда слушай, Гэбрил. Второй раз повторять не буду.

Я кивнул. Блокнота с собой у меня не было, но есть вещи, которые не стоит доверять бумаге.

— Я хиджи, Гэбрил. Ты знаешь, кто это?

— Хиджи? Чуточку знаю. Ты эльфийка?

Жозефина отвела кудряшки на голове назад, и я убедился, что она не лжёт. Под ними скрывались заострённые ушки. Я покачал головой: слишком много эльфов замешано в этой истории, слишком много… И далеко не все из них такие же, как мои друзья Лигрель и Лиринна.

— Нас осталось совсем немного, если быть точным только пятеро, — продолжила убийца.

— Тинкриэль славно на вас поохотился, — буркнул я.

Жозефина на мгновение осеклась:

— Ты и об этом знаешь?

— Да. Продолжай, пожалуйста.

— Это было очень давно. Признаюсь, хиджи поступили необдуманно, убив дочь главы Дерева. Никто не ожидал последствий, — Жозефина запнулась. — Мы настолько уверовали в собственную неуязвимость, что совсем забыли об осторожности. Это стало страшной ошибкой. Я была тогда совсем ещё малюткой. Когда на наше поселение напали эльфы из Дерева Зимы вместе с солдатами барона, спастись удалось только мне и ещё четырём детям. Родители спрятали нас в подвале одного из домов. Никому и в голову не пришло искать нас в том месте. Когда наверху всё стихло, мы выбрались наружу и увидели, что все наши мертвы. С той минуты я поклялась отомстить за смерть родителей.

— Ты что-то затянула с местью. К тому же начала не с сородичей, а с человека.

— Мне понадобилось время для того, чтобы встать на ноги. Мы были, в сущности, самыми обычными детьми, несмышлёнышами. Разумеется, нас многому учили, но тех умений оказалось недостаточно. Эльфы могли в любой момент узнать о нашем существовании, поэтому мы вынуждены были скрываться среди вас, людей. Я выбрала себе имя — Жозефина, открыла собственное дело. Вывеска лавки волшебных товаров, помогала обстряпывать разные делишки, но они тебя не должны сейчас интересовать. Остальные хиджи признали во мне старшую. Я учила их и училась сама, и никогда не забывала о своём обещании отплатить за убийство родителей. Эльфы живут чуточку дольше, чем вы, люди, поэтому я и решила начать с барона, пока он не умер, избежав мести. Однако его гибель не должна была вызывать ни у кого даже малейших вопросов, вот почему я остановила выбор на древнем яде — Белой Дымке. Я рассчитывала на то, что его никто не сумеет распознать, потому что среди эльфов никогда не было магов, а у людей остался один-единственный волшебник, да и тот практически отошёл от дел.

— Это ещё мягко сказано. За последние сто лет старик выпил столько спиртного, сколько производят все столичные винокурни за год. Алкоголь надолго заменил ему мозги.

— Мне это хорошо известно. Поначалу всё складывалось просто изумительно. Удача сама шла в руки: у барона появилась любовница, которой всенепременно захотелось выскочить за него замуж. Она решила прибегнуть к привороту и узнала обо мне. Разумеется, я не преминула воспользоваться случаем. Девчонка помимо своей воли послужила орудием мести.

— А почему сразу её не убрали?

— А зачем? — удивилась Жозефина, — Во-первых, две смерти сразу вызвали бы ненужные разговоры, а во-вторых, мы знали, что как только барон умрёт, девица испугается и ничего никому не расскажет. Правда, я не ожидала, что Никавери решит избавиться от тела, мы рассчитывали, что врачи, прибыв на место преступления, констатируют обычное сердечное расстройство, и девушка окажется вне всяких подозрений. Тем самым ей и в голову бы не пришло связать между собой смерть барона и приворотное зелье.

— Логично, — признал я, поскольку слышал примерно то же самое, только из уст барона, а уж он то знал об этом от самой Никавери, правда, уже распростившейся с физической оболочкой. — Ещё один вопрос: почему за мной следили?

— Из предосторожности. Как только мы узнали, что баронесса обратилась к частному сыщику, я приказала установить за тобой слежку. Потом ты вышел на Никавери и что-то пронюхал, её пришлось срочно убрать. Признаюсь, это было проделано несколько грубо и топорно, но нас извиняет то, что вы действовали слишком быстро.

— Значит, Никавери убрали из-за меня?

— Да. Мы боялись, что она сболтнёт лишнего. На раз ты всё знаешь, значит, мы чего-то недосмотрели.

— Просто повезло. Особенно, когда один из твоих молодчиков решил отправить меня вслед за Никавери.

— Мы не хотели тебя убивать, Сухарь. Будь у нас такое желание, ты бы уже давно покоился с миром на городском кладбище.

— Спасибо и на этом, — ухмыльнулся я. — Приятно знать, что твоя жизнь в безопасности.

— А вот этого на твоём месте я бы говорить не стала, — дерзко улыбнулась Жозефина. — Как ты думаешь, почему я изливаю тебе душу?

— Сам голову ломаю, — вмиг подобрался я.

Держалась она великолепно, но эмоции — самое слабое место эльфийских женщин — её подвели. Я замер в предчувствии. Похоже, собеседница что-то затевает, а поскольку нет сомнений, что ремесло убийцы она знает гораздо лучше, чем я алфавит, то самое главное — не пропустить, когда всё начнётся.

— Ответ очень прост: я не вижу причины, почему бы ни поболтать с будущим покойником, — отозвалась Жозефина и вдруг, резко ухватившись за нижний край столешницы, подбросила её вверх.

Я откинулся на спинку кресла и упал вместе с ним, потом перекувырнулся назад и оказался на четвереньках. Почти сразу же кожаную обивку кресла вспороло острое лезвие узкого стилета, таинственным образом оказавшегося в руках эльфийки. Я отпрянул в сторону, нас разделяло только перевёрнутое кресло. Хиджи от досады зашипела.

— Перестань мельтешить, — воскликнула она. — Таких как ты, я ем на завтрак. Не дёргайся, прими смерть, как подобает мужчине.

Эльфийка взвилась в воздух и оказалась по одну сторону со мной.

— Поиграем, мой сладенький, — облизывая губы, произнесла она.

— Давай, — сказал я, доставая пистолет и направляя дуло ей в лоб. — Только играем по моим правилам. Они очень простые. Побеждает тот, кто быстрее: ты или пуля. Я ставлю на пулю.

Убийца изогнулась, пытаясь уйти с линии огня. Напрасно: дуло неотступно следило за её движениями.

— Брось стилет, — приказал я.

— Как скажешь, сладенький, — промурлыкала Жозефина и тут же метнула в меня стилет.

Бабах! Я успел рефлекторно нажать на курок, практически не целясь. Вот уж не ожидал от себя такой меткости: пуля, угодив в лезвие, разломила его на части. Осколки брызнули водопадом и с визгом распороли воздух. Один угодил мне в лицо, но, к счастью, прошёл по касательной, лишь сорвал кожу с левой щеки. Я невольно схватился за лицо, этого оказалось достаточным, чтобы упустить эльфийку. Она, не зная, сколько осталось зарядов в пистолете, не стала рисковать, и сбежала, оставив меня в гордом одиночестве.