Камли Брайт - Рождение Зверя

Удар, от которого дрогнула каменная стена, последовал, когда Ральф еще сидел в кресле. Разведчик не был полностью уверен, правильно ли поступает, выполняя указания Дэвида: с одной стороны, Нечистый запросто мог обойти его еще раз, но, с другой, Ральф вполне допускал, что на какое-то время их интересы в самом деле совпадали и им было выгоднее держаться вместе. Главное, не пропустить тот момент, когда эти самые интересы разойдутся. И к тому же, сколько еще Ральфу хотелось узнать…

«Вот на этом ты снова и попадешься…» — мысленно одернул себя разведчик.

— Пора, — Дэвид смог-таки подняться и теперь открывал выход в лабиринт. — Возьми факел…

«Иди за мной…» — вспомнилось Ральфу, и сразу странно защемило сердце: ведь еще совсем недавно они вот точно так же выходили отсюда с отцом. Если бы знать заранее, чем…

— Что было, то было, — вслух откликнулся Дэвид.

— Если ты не перестанешь копаться у меня в мозгах… — огрызнулся Ральф.

— То что? Ты меня застрелишь? Или, может быть… — Дэвида прервал очередной удар в стену. — Ого, а они там, в отличие от нас, времени даром не теряют, — усмехнулся Нечистый, однако в глазах у него была только усталость.

«Я идиот: он же еле держится на ногах…» — подумал Ральф…

Он шел первым, время от времени останавливаясь, чтобы подождать Дэвида, который почти не отрывался от стены; потом не выдержал: закинул руку основателя «Sunrise» себе на плечо и, обняв его за талию, потащил практически на себе…

Коридоры раздваивались, растраивались, петляли, поворачивали то влево, то вправо, и казалось, им не будет конца. О том, что Дэвид уже давно мог заблудиться, Ральф старался не думать и, чтобы отвлечься, попытался представить, кому и с какой целью понадобилось возводить столь впечатляющие подземные коммуникации. Приглядевшись повнимательнее, Ральф вскоре заметил, что многочисленные проходы и коридоры далеко не одинаковы: одни были гораздо шире и кое-где на стенах даже сохранилось некое подобие украшений; другие, узкие и мрачные, по сравнению с первыми производили довольно убогое впечатление. Сам собой напрашивался вывод, что подземелье разрасталось постепенно, в течение многих веков, и строилось совершенно разными людьми, преследовавшими, вероятно, очень разные цели…

— Здесь. — Дэвид, наконец-то, перенес тяжесть тела на стену, в которую уперся очередной коридор.

Ральф только молча потер онемевшее плечо: с его точки зрения, это больше походило на тупик, но поскольку происходящее с санрайзовцем с некоторых пор все меньше напоминало реальность, он предпочел пока не вмешиваться.

А чудеса, между тем, продолжались: Дэвид провел ладонью по шершавой поверхности стены, и в ней, словно по волшебству, открылся очередной проход. Разведчик переложил факел в левую руку и посветил: огромный ящик, куча сухой травы в углу, вентиляция…

— Если я ничего не перепутал, мне был обещан выход, а это… — Ральф продолжал водить факелом по крохотному, с низким потолком, помещению, — похоже, скорее, на карцер.

— Будет тебе и выход. — Дэвид закрыл дверь и тут же повалился на сено. — Не все сразу.

— Я понял, сначала ты немного очухаешься, потом переберешься в мое тело…

— Ага, выйду отсюда, взорву вместе со всеми потрохами этот гадюшник и во главе десантников вернусь к твоей женщине. Нарожаем с ней детей, потом пойдут внуки, правнуки… — Дэвид засмеялся, наблюдая за тем, как изменилось лицо разведчика. — Ладно, теперь вот что: ты пока меня не трогай — мне действительно нужно отлежаться. В сундуке — все, что нужно, а если захочешь спать… вот, — показал он на спальный мешок.

«Спасибо за заботу, справиться со спящим, конечно, уже не составит никаких хлопот…» — съехидничал про себя Ральф, однако его внимание тут же переключилось на нечто уже и вовсе невероятное: на стене, как раз там, где он собирался укрепить факел, находилась труба с краном посередине.

В первый момент разведчик просто не поверил своим глазам. К вентиляции он уже привык, но чтобы еще и водопровод… Для верности Ральф сначала только ощупал ее рукой и лишь затем осторожно повернул вентиль — из крана закапала вода. Покачав головой (что и говорить, обосновались здесь когда-то капитально), разведчик еще раз огляделся: прямо напротив громоздился тот самый сундук.

«Так, посмотрим, — разведчик поднатужился и приподнял крышку. — Сушеное мясо, сухари. А это? — Ральф присвистнул. — Похоже на вино…»

Ну что, совершить очередную глупость? Сколько он их сегодня уже успел сотворить… Несколько раз подбросив тщательно закупоренную бутылку, Ральф оглянулся на Дэвида — тот не шевелился — затем вытащил пробку и сделал пробный глоток. Вкус был незнакомый, но приятный — разведчик отхлебнул еще. Посмаковал, затем постепенно, медленными глотками отпил примерно до половины… Конечно, хорошо было бы что-нибудь съесть, но после того, что пришлось пережить за последние часы… Интересно, сколько времени прошло с тех пор, как он вошел в это подземелье? Часы куда-то пропали, на медальоне ничего не разглядеть. Ральф попробовал определиться хотя бы примерно, но попытка сосредоточиться немедленно отозвалась головной болью — натруженный мозг напрочь отказывался работать, — и разведчик поспешил оставить это бесполезное занятие. В конце концов, не все ли равно?

Тень от горящего факела причудливо изгибалась, то укорачиваясь, то удлиняясь; чуть слышно капнула плохо закрытая вода… Невозможно… — разведчик даже потряс головой. Однако он на самом деле все еще находился где-то глубоко под землей, в крохотной камере, вдвоем — не больше не меньше — с самим Нечистым, который перед тем, как впасть в беспамятство, даже не позаботился о том, чтобы научить его открывать дверь…

Ральф опустился на сено рядом с бесчувственным Дэвидом и, привалившись спиной к стене, снова отпил из бутылки. То ли вино было слишком крепким, то ли действительно сказалось переутомление от сегодняшних приключений, но разведчик вдруг почувствовал, как здорово опьянел: ему было тепло, уютно, а главное — появилась непоколебимая уверенность в том, что безвыходных ситуаций не бывает и все обязательно как-нибудь образуется. Потом одно за другим начали наплывать воспоминания — в основном приятные (неприятные Ральф сразу же отгонял); а когда стали постепенно слипаться веки, разведчик даже не подумал сопротивляться: интуиция беспечно молчала — здравый смысл же, по-видимому, отправился на отдых несколько раньше. Лишь в тот момент, когда возврат от сна к бодрствованию был уже практически невозможен, где-то далеко-далеко, на периферии сознания промелькнула мысль, что за легкомыслие потом придется платить, однако разведчик только улыбнулся: «потом» наступит потом…