Ирина Якимова - Серебром и солнцем

- Нежданная гостья! Что-то случилось, Мира?

Она долго молчала, просто смотрела на него, а в её памяти проносились все годы в Ордене и вся его ложь, ложь, ложь...

- Зачем вы не сказали мне сразу, что Винсента не исцелить? - наконец спросила она.

Латэ сел в кресло. Он выглядел радостным: словно давно готовился к этому разговору. Он откинул голову на спинку и пронзительно посмотрел на вампиршу.

- Когда ты поняла?

- Только что. Даниель сказал мне. Сказал прямо! И всё равно я не могу поверить...

- Ты уже достаточно сильна, чтобы принять это.

- Винсент - не моя кукла, - еле слышно запротестовала Мира. - Я не могу видеть его глазами, слышать его ушами. Он пропал семь лет назад, и я не знаю, где он!

- А ты пробовала хоть раз почувствовать его?

- Нет...

- Попробуй. Это самый простой способ поверить, Мира.

- Не хочу вам верить!

- Я уже слышал это... знаешь, от кого?

- Вы... вы говорили с Винсентом об этом?! Боже... - Мира без сил опустилась на пол, закрыла лицо руками.

- Винсент спросил это в первый же день своей вечности, - Латэ досадливо поморщился. - Впрочем, не стоит вовсе упоминать его имя. Винсент погиб пятнадцать лет назад. Тот, о ком мы говорим, только твоя кукла.

- Вы чудовище! - выпалив это, Мира немного успокоилась. Она поднялась, устроилась на диване напротив старика.

- Хорошо, - она мяла пальцами виски в попытке собрать мысли, но всё, за что пыталась цепляться памятью, пылью улетало в Пустоту. - Хорошо, пусть кукла! Но разве кукла обладает самостоятельностью? Обычно ненужные хозяевам марионетки хранятся в специальных земляных ямах. А Винсент... он действовал, существовал и без меня. Он рисовал картины в Карде, Карл писал мне, что он навещал их в Термине... Не я приказывала ему делать это!

- У Лелии также была некоторая степень свободы. Тебе знакома эта сказка?

- Да! ...Но при чём здесь она?!

Латэ, не вставая с кресла, достал из шкафа книгу, и Мира почувствовала быстрый болезненный укол старого воспоминания: эту самую книгу читал Винсент в первый день после обращения, когда в этот самый кабинет зашла Мира...

- "Эрвин был вампиром, Лелия, его возлюбленная, смертной", - скороговоркой начал Латэ. - Впрочем, это нам неважно. Вот! -

- В тёмной зале горели свечи, она лежала на каменном ложе, усыпанном яркими цветами. Лицо её было закрыто вуалью - она сильно разбила его при падении, но Эрвин откинул вуаль, не испугавшись, не отвратившись, поцеловал её истерзанные разбитые губы, а потом закричал, отрицая её смерть, споря со Смертью: "Она жива! Она будет моей!" Должно быть, он плохо видел от слёз: ведь Лелия была мертва, безнадёжно мертва...

- Прекратите! Пожалуйста! - но старик был безжалостен:

- Теперь они могли быть вместе всегда: и ночи, и дни. Эрвин забрал Лелию к себе, поселил в лучшей комнате своего дома. У неё появился собственный новенький гроб из светлого дерева. Ночами Лелия была послушна и весела, лицо её светилось в лунном свете, и радостная улыбка не сходила с него, она вновь не смотрела вокруг - только на него. "Ты забыла Солнце?" - спрашивал Эрвин, всё ещё ревновавший её к вечному источнику света. "Да, - отвечала Лелия. - Я люблю тебя". Днём же, когда Эрвин крепко спал, она, бессонная, вертелась в своём гробу. Она не знала Солнце, но помнила, что мертва, давно мертва... Она выла в тоске и сдирала в кровь пальцы, царапая изнутри свой новенький красивый гроб.

Долго так продолжалось: годы, десятилетия, века... Но, говорят, однажды крышка гроба Лелии истончилась настолько, что начала пропускать лучи Солнца. Заметив ожоги на её чудесной бледной коже, Эрвин уложил её спать в свой гроб, а сам лёг в её постель. Тогда он заметил ужасные зарубки. "Отпусти меня", - прочитал он в неровных, тёмных от пропитавшей их крови полосках... Тогда он постиг ужас своего деяния: его Лелия мертва, давно мертва! Перед ним лишь кукла, сплетённая из нитей его воспоминаний, призрак, который он сотворил своим проклятием! Нет, меньше, чем призрак: тень настоящей Лелии! Нет... меньше, чем тень: сон-обманщик...

Следующей ночью он призвал свою рабыню и спросил:

- Здесь ли ты? С кем я говорю?

- Её нет здесь. Одно твоё проклятие, - ответствовал призрак Лелии.

Но Эрвин подошёл к ней, обнял, покрыл поцелуями её лицо и руки... Она была холодна и безжизненна, как все carere morte, но радостно отвечала на его ласки, как все, кто любит и любим. И он увидел на её лице отражение собственной улыбки...

- Я всё ещё люблю память о тебе, - тогда сказал Эрвин. - Но я помню! - крикнул он, указывая на её гроб, - вспоминаю во сне, когда заботы отступают, как ты любила Солнце! Иди. Я отпускаю тебя.

Тогда Лелия улыбнулась. Другой, не его улыбкой. То была знакомая всем carere morte усмешка Бездны:

- Только прикажите, куда идти, Господин...

- Выйди и встреть гостя, высочайшего из всех, кто когда-либо посетит этот дом: Солнце, - еле выговорил Эрвин. -

- Латэ тоже еле выговорил это и остановился, строго посмотрел на Миру поверх очков. Вампирша сидела съёжившись, уронив руки на колени, опустив голову. Сдавленным голосом старик закончил:

- Лелия послушалась. Она выполнила его приказ с похвальной точностью, и её пыль кружилась в воздухе, поблёскивала искорками, встречаясь с лучами Солнца, до самого вечера...

Мира разомкнула губы.

- Вы считаете, я сделала себе куклу, как Эрвин, в память о Винсенте? Наделила её всеми чувствами и мыслями, которые успела узнать в... оригинале? Чушь! - последние слова сказки отдавались эхом в голове, и чтоб не слышать их, она почти кричала.

- Не совсем так... - Латэ долго подбирал, как закончить фразу, но не смог, только устало вздохнул.

- Кстати о картинах. У меня нет никакого таланта к рисованию! - Мира поглядела с торжеством. - А последняя картина Винсента, с рассветом? Такое мог нарисовать только Избранный!

- Избранный? - с грустью спросил Латэ и повторил ещё, чуть тише, с неподдельной горечью: - Избранный! - старик поднялся, подошёл к бюро и долго искал что-то в его ящиках. Мира ждала, нервно сцепляя и расцепляя пальцы.

- Только Избранный? - повторил Латэ. Он повернулся к ней, держа в руках большой кусок стекла. На нём тушью был набросан город и рассветное солнце. - Узнаёшь?

- Это... Это рисовал Алан, очень давно. Откуда это у вас?

- Марк принёс из рейда. Похоже на последнюю картину Винсента, не правда ли?

- Винсент и Алан. Они, вообще, похожи, - не подумав, заметила Мира. - Стойте! Вы хотите сказать, Винсент... - она задохнулась. - Он - это кукла Алана? Я сделала себе куклу в память об Алане?!

- Это тяжело принять. Мой совет: ещё раз перечитай историю Эрвина и Лелии. Перечитай... и сделай, как Эрвин.

Вампира жутко улыбнулась - улыбкой мертвеца:

- И на рассвете... стать пылью... в лучах солнца?

- Нет. Я бы этого не хотел. Никто в Ордене этого бы не хотел. Ты сейчас в шаге от исцеления. Найди Избранную и избавься от своего проклятия... и от проклятой связи с куклой.