Петр Викулов - Попаданец в мире Морровинды

— Я могу предположить, разные варианты, достопочтенный господин. Например, между Кассиусом Косадесом и госпожой Мило могла быть тайная любовная связь.

— Тайная любовная связь одной из жриц не может касаться дел Храма?

— Да, я так считаю, достопочтенный господин.

— Даже так. Ладно, ещё вопрос. Господин Косадес посещал Вивек две недели назад и во время этого посещения встречался с госпожой Мило.

— Мне об этом ничего не известно, достопочтенный господин. — Мой собеседник помолчал минуту и, наконец, сказал.

— Милостью Альмсиви дано мне прозревать сердца людей и видеть ложь в их словах.

Помыслы Ваши не чисты, но в Ваших словах нет неправды, а в сердце — злоумышления. Я отпускаю Вас с миром, господин Вварави, и буду молиться за то, чтобы Вы отринули скверну и припали в любви к истинной вере. Но помните, пока Вы в Вивеке, каждый Ординатор будет следить за любым вашим шагом. Если Вы споткнётесь хоть раз, мы поможем Вам подняться и сбережём Вашу душу. Даже против Вашей воли. А сейчас, Вы свободны.

— Благодарю Вас, достопочтенный господин. — Стоявшие во время всего разговора у меня за спиной молодчики расступились, и я, наконец, смог покинуть эту комнату.

Да, дела, думалось мне, когда я шёл коридорами Зала Справедливости. Мехра, совершенно очевидно, уже арестована. Почему не арестован я сам, для меня продолжало оставаться загадкой из загадок. Инквизиторы решили, что я не представляю никакой опасности? Или, может, надеются проследить за мной и выйти на мои контакты? Или ожидают, что я совершу какую-нибудь глупость, — например, ринусь освобождать Мехру из их застенков, — и тогда уже они смогут запереть меня там же, — на совершенно законных основаниях? А я вот их обману. Я не буду кидаться за советом к Каю или любому другому знакомому Клинку. И не стану, очертя голову, лезть в коридоры Министерства Правды, пытаясь проникнуть в тамошнюю тюрягу. Жалко, конечно, госпожу Милу, но кто она мне, в конце концов? Пусть сама выпутывается. Или потерпит. А у меня тут ещё своё важное дело осталось недоделанным. Касающееся моей личной шкуры, между прочим.

— Доброго Вам дня и благословения богов, достопочтенная госпожа. Тысячу раз покорнейше прошу извинений за свою неуклюжесть. Ни за чтобы бы не осмелился заступить дорогу Вам, если б не задумался, хотя это и не может служить мне оправданием. — По правде говоря, я не то что «заступил дорогу», а чуть ли не налетел на пожилую данмерку в чёрных одеждах и закрытым вуалью лицом. В последнюю секунду смог затормозить.

— Ах, оставьте, сэра. — Улыбнулась та в ответ. — Я сама чуть на Вас не упала. Прошу простить меня, я внезапно почувствовала слабость.

— Позвольте, я помогу Вам присесть. — Предложил я даме согнутую в локте руку. Та с видимым облегчением положила на моё предплечье затянутую в шёлковую перчатку руку. Опора женщине оказалась весьма кстати, — её буквально шатало.

— Благодарю Вас, сэра. Да пребудет на Вас благословение Альмсиви. — Она со вздохом опустилась в близлежащее кресло и продолжила ворчливым тоном. — С тех пор, как я заразилась этой гадостью, моё тело отказывается слушаться меня. А по ночам мучают кошмары.

— Вам нужно больше думать о своём здоровье, достопочтенная госпожа. — Вежливо заметил я. — Что говорят доктора?

— Доктора? Что могут сказать эти шарлатаны?!! — Возмущённо воскликнула дама. — Милостью Альмсиви мы избавлены от болезней здесь, в Морроувинде. Но от корпруса нет излечения, и даже алтарь не может помочь…

— Корпрус? Прошу меня извинить, я не знал. Но разве это повод для столь мрачного настроения? — Спросил я с ободряющей улыбкой. — Я слышал, волшебник Дивайт Фир уже близок к созданию лекарства. Возможно…

— Дивайт Фир безбожник и чернокнижник!!! — Возмущённо воскликнул стоявший неподалёку и внимательно прислушивавшийся к разговору данмер в богатых одеяниях.

— Все Тельвани безбожники и чернокнижники, но этот хуже всех!

— Извините, не знаю Вашего имени, уважаемый господин. — Обернулся я к нему и продолжил вежливым тоном. — Но не могу согласиться с Вашим доводом. Альмалексия учит нас проявлять сострадание к страждущим, и господин Фир следует этому совету на деле, пусть даже не отдавая Нашей Леди подобающего уважения. В его Корпрусариуме больные получают уход, и им дают лекарства, облегчающие их муки.

Дивайт Фир лично, не боясь заразиться смертельной болезнью, общается с больными, и его дочери помогают ему в этом нелёгком труде. И, кроме того, я слышал, сам лорд Вивек иногда приглашает его в свой дворец, чтобы усладить свой слух учёной беседой. Разве он стал бы приглашать к себе безбожника и чернокнижника?

— Моё имя Горан Варен, и я не позволю тебе позорить его, ничтожество! — Выплюнул сквозь сжатые зубы тот, хватаясь за кинжал. Это был, очевидно, ответ на самую первую мою фразу, а всю остальную речь он пропустил мимо ушей. — Назови своё имя, чтобы я знал, кого убиваю!

— Меня зовут Ридал Вварави, уважаемый господин. И я предлагаю уладить дело миром.

— Дружелюбно предложил я. Чёрт, только дуэли мне тут не хватало для полного счастья!

— Горан, не думаю, что твои родители одобрят это… — Неуверенно начала стоявшая рядом с сердитым господином девушка, прикоснувшись кончиками пальцев к его локтю.

— Позволь мне самому решать, что делать, Морузу. — Резко бросил он, дёрнув плечом и освободившись от её прикосновения. — Я сам объяснюсь с родителями. А ты, слизняк, хватит ли у тебя мужества принять вызов?

— Я бы предпочёл этого избежать. — Мягко ответил я. И продолжил уже твёрдым голосом. — Но если Вы настаиваете, то я принимаю Ваш вызов, уважаемый господин. К сожалению, у меня нет свидетелей среди присутствующих. Возможно, мы отложим поединок до тех пор, пока я не отправлю весть кому-либо из своих знакомых?

— Мы в Арене, нам не нужны свидетели. — Речь шла о строгом этикете, действующем в отношении дуэлей. С каждой стороны должны были присутствовать минимум двое свидетелей, готовых в случае убийства своего «подзащитного» подтвердить представителям властей, что поединок состоялся по обоюдному согласию. — Выбирайте своё оружие, уважаемый господин. — Последние два слова звучали, как оскорбление, но это был уже явный прогресс по сравнению с «ничтожеством» и «слизняком». Да, если вызываешь кого-то на поединок, тебе волей-неволей приходиться признать его ровней.

— Вот моё оружие, уважаемый господин. — Ответил я, прикоснувшись кончиками пальцев к рукояти кинжала Тёмного братства, висевший на поясе. От использования призванного оружия я решил отказаться. Я не совсем твёрдо помнил из слышанного мною ранее, в каких пределах разрешено применение магических заклинаний на подобного рода дуэлях. Зато отлично знал, что Храм не одобряет призыв даедра, а, как я уже упоминал ранее, призванное оружие, — это именно даедрот, облечённый в соответствующую материальную форму заклинанием.