Джеймс Клеменс - Звезда ведьмы

Принц порадовался, что путешествует не в одиночку, пускай даже его спутник — молчаливый Знахарь. Каменный Лес — не та местность, но которой было бы приятно прогуливаться. Здесь повсюду ощущалось безумие; пустынные холмы и лощины, казалось, выпивали душу из человека.

Наконец Знахарь нарушил гробовую тишину:

— Сейчас мы недалеко от моего старого дома, — его лицо поворачивалось, будто растение в поисках солнечных лучей. — Я хотел бы повидать его до того, как мы углубимся в чащу.

— А это разумно? — спросил Тайрус, опасаясь, что старые воспоминания и вид бывшего жилища повергнут его спутника в прежнее отчаяние.

— Нет, — прогудел Знахарь, разворачиваясь на запад, — но я хочу повидать свой старый дом.

У принца не оставалось иного выбора, кроме как последовать за ним. Они зашагали по длинному склону вдоль плотных рядов деревьев. Тайрус заметил странные дыры в стволах, мимо которых они проходили. Вначале отверстия показались естественными, но потом, когда они попадались все чаще и чаще, стало очевидно, что кто-то вырезал здесь куски древесины.

Он остановился, чтобы изучить одно из них внимательнее. Отверстие было приблизительно в две ладони в высоту и одну в ширину с довольно грубыми краями.

— Заготовки, из которых получились фэй-нии, — ответил на невысказанный вопрос Знахарь, поднимаясь на холм. — Я брал кусок древесины и сидел с ним, пока он не начинал со мной говорить.

— Говорить с тобой? — подошел ближе к магу Тайрус.

— Каждый кусочек в конце концов подсказывал мне, что из него получится: мужчина или женщина, ребенок или зверек. — Маг пожал плечами. — Тогда я отрезал все лишнее, высвобождая внутреннюю сущность дерева.

— И давал ему жизнь, — подсказал Тайрус.

— Моя мать… — голос Знахаря снизился до печального шепота. — Она часто болела, но у нее всегда находилась улыбка для ее единственного сына. Она передала мне наш семейный дар.

Дар стихийников, насколько знал принц, часто передавался из поколения в поколение. А после мог перейти и к фэй-нии.

— Но Раал… — горечь звучала в словах Знахаря. — Он похитил дар моей матери и испортил его злом.

Тайрус вздохнул. Он по-прежнему надеялся, что маленькая тварь не растратила попусту свой дар и он сможет с ее помощью освободить д’варфов и своих товарищей там, в деревне. Только эта призрачная надежда и привела принца в холодный безжизненный лес.

Знахарь поднялся на самую вершину холма, остановился и посмотрел вниз. Тайрус присоединился к нему.

Перед ними раскинулась небольшая долина, засыпанная камнями, — отголосок времен, когда в мир прорвался Блэкхолл. Здесь же находился маленький участок земли, расчищенный от леса. Остатки каменной изгороди отмечали границы того, что некогда, по всей видимости, было садом. Сохранился крошечный сарайчик или хлев, тоже каменный, теперь стоящий без крыши. На дальнем, безлесном склоне громоздились завалы камней и вулканического пепла. В холме виднелись зияющие дыры, в некоторых из них поблескивали осколки стекол, словно ледяные зубы земляного чудовища. Окна в доме Знахаря. В большом отверстии, окруженном каменными плитами, Тайрус признал вход.

У подножия холма бежал с вялым журчанием узенький ручей. Его воды казались болезненно зеленоватыми. В воздухе стоял смрад горелой серы и копоти.

— Дом… — с горечью простонал Знахарь.

И тем не менее решительно зашагал вперед, явно настроившись разбередить старые раны.

Принц не отставал. У него не было выбора. Его «рана» осталась среди застывших каменных изваяний д’варфов, и он должен был набраться терпения. Не пытаясь воспользоваться остатками разрушенного моста, они перешли ручей вброд. Никакая болезнетворная вода не могла причинить вреда каменным людям.

Выбравшись на берег, Знахарь подошел к входу.

— Я не был здесь с тех пор, как в ужасе бежал из подвала.

Тайрус сначала намеревался удержать его. Что бы целитель ни нашел, это, по всей видимости, только повергнет его в уныние, из которого он и так выбирался лишь изредка. Но какой смысл спорить? Катящийся с горы валун так просто не остановишь.

Знахарь прошагал по скальным обломкам и нырнул в холм. Тайрус обратил внимание, что каменные плиты когда-то были деревянными, а крепкая дубовая дверь обратилась в щебенку.

Пират с отвращением отвернулся от входа в жилища. Ветер тоненько свистел в голых ветвях деревьев, костлявые пальцы которых словно тянулись в туманные, наполненные пеплом небеса. Здесь все напоминало о Темном Властелине, о мире, который он создавал. Отчаяние ледяным обручем сдавило сердце Тайруса. Он уставился в землю. Что-то яркое привлекло его внимание. Слева от входа, выделяясь на пепельно-серой земле, пробивался меж двух плит маленький сорняк. Он казался болезненным, слабым — желтовато-зеленый с чахлыми листочками, но своим неистребимым жизнелюбием сделал мир светлее.

Принц улыбнулся. Он никогда не видел ничего красивее. Вид зеленоватого ростка вселил надежду в его сердце.

Даже здесь жизнь противостояла порче Темного Властелина. С возрожденной решимостью Тайрус оглядел ужасный лес и небо.

И вдруг из глубины подземного жилища вырвался крик. В нем звенели боль, страх и ярость.

Тайрус резко повернулся, выхватывая меч — полосу отполированного гранита.

— Знахарь!

Вопль, затихая, прокатился по лесу.

— Знахарь! — повторил принц. — Ответь мне!

Затаив дыхание, он прислушался, но ответа не было.

Тишина давила на уши, стискивала горло. Даже ветер стих, будто бы испугавшись крика.

Тайрус повернулся к мрачному входу в подземное жилище. Долго не решался, а потом сделал шаг через порог. Он понятия не имел, что ждет его внутри, но не мог поступить иначе. Только Знахарь знал, где в Каменном Лесу можно отыскать Раала. Чтобы не распрощаться с надеждой на спасение друзей, Тайрус должен был спуститься в темноту подземелья.

Перехватив рукоять меча поудобнее, он переступил обломки гранита и вошел внутрь. В прихожей царила темнота, а расходящиеся в стороны коридоры выглядели еще мрачнее. Тайрус не мог воспользоваться факелом. Но Знахарь сумел отыскать дорогу, а кроме того, сквозь разбитые окна проникал свет, слегка разгоняя мрак.

Выставив перед собой клинок, принц пошел по коридору, в котором, по всей видимости, скрылся волшебник. Тут же вокруг него сомкнулась тьма. Он шагал осторожно, ожидая встретить препятствие, и время от времени тыкал вперед мечом. Очень медленно, продолжая напрягать зрение, внимательно вслушиваясь в каждый шорох, он пересек зал.

Начинавшийся у дальней стены проход расходился в разные стороны. Здесь Тайрус замешкался. Коридор слева казался светлее, возможно проходил мимо окна. Куда же направился Знахарь — к свету или от него? Принц нахмурился. Он смутно догадывался, куда же пошел его спутник. Знахарь явился сюда, чтобы встать лицом к лицу со своим прошлым, вернуться к корням, к тем временам, когда он пришел в этот холодный, как кусок льда, мир.