Игорь Федорцов - Черная нить горизонта

В понимании многих амад это еще меньше, чем спафарий. Титул подходящий для большинства бродяг в мире. Он означает все и ничего. Его может носить десятник из орды стратов и житель Венчи, а так же Свейди и Висби. На побережье влияние степи велико. Но рахш, искупит любые недостатки. Низкородность, уродство, дурную славу. Даже титул амад.

Кайрин с дозволения Натана отправилась встретить брата. Они обменялись приветственными поцелуями.

− Вы слишком холодны для любящего родственника, − не понравилась Кайрин его сдержанность.

− А разве так должна выглядеть бахайа бану*? - проронил Костас употребив словечки Венчи.

Ему Барбитон напоминал рынок в шумном Мумбали. Желание придержать карманы не покидала его, как только переступил порог зала. Вдруг и здесь попытаются обчистить?

Кайрин сама скромность и сдержанность. Бахайа бану не могут перечить и возражать мужчинам. Только слушать и соглашаться.

Обмен любезностями окончен, и рани Сарази повела Костаса представлять близким знакомым, знакомым знакомых и тем, кто мог в дальнейшем пригодиться. Краткий диалог с Каби ди Роу сулил обернуться взаимовыгодным приятельством. Жена сакеллария подыскивала себе нового любовника. А Кайрин?

"Если вы знаете состояние финансов человека, фамилии, гильдии, фемы или страны, вы знаете о них достаточно!" Слова мудрого Турома достойны заучивания! Как молитвы!

Результат знакомства, амад Костас, возглавил список претендентов. Рахш лучшая рекомендация фавориту.

Семейство Лагри малоприятные люди, но... Вы можете не хотеть с ними общаться, но не забывайте они в родстве со многими знатными родами империи и Децимии. Ласси ди Лагри напоминает хорошо оттоптанную курицу. Нахохлившаяся и испуганная. Кьюп ди Лагри похож на суслика. Вертит головой, трясет толстыми щеками, и постоянно жует.

Представили Костаса и пэрансэс ди Крайт. Встреча с Армин сравнима с обменом ударами тяжелых мечей. Каждый оценил не узоры на доле, не богатство эфеса, ни витиеватость гарды, а свойство клинка.

Катепан Войдич, древний как мироздание, обратился к Костасу как к старому знакомому.

− Вы слышали о тане Корпини и катепане Бруже?

− Нет.

− У меня нет слов! - возмущался Войдич (правда Кайрин казалось, скорее облизывался) − Касайся дело меня хоть как-то, вызвал бы отца бедной Луннии на поединок!

Обсуждения неблаговидного поступка тана Корпини, уступившего за пять тысяч солидов девственность своей дочери Луннии*, удалось избежать. В Барбитоне во время появилась Аяш ди Буи. Белое платье севасты не очень вязалась с многоцветьем праздника.

Не сразу, но Аяш увидела Кайрин и Костаса. Об амаде она уже слышала, вернее о его баснословном подарке. Добрая четверть столицы судила-рядила второй день. Многие, зная о её дружбе с Кайрин, просили Аяш свести их поближе.

Приветствие заняло мгновение.

− Мой брат, амад Костас. Севаста Аяш ди Буи, − представила Кайрин обоих друг другу.

Удивительная встреча. Где риск оправдан и просчитан, где прозрение приведет к краху и свершению надежд, где результат предсказуем, неважен, но любопытен. Попробуйте разобрать, кому и что соотнести из сошедшейся троицы?

То, что Аяш его узнает, у Костаса никаких сомнений. Через минуту на его теперешний облик ляжет образ человека с ярмарки, а тот в свой черед на облик убийцы с поляны.

Тянуть время нет смысла. Костас делает шаг вперед. Черное и белое. Извечный контраст и столь же извечная гармония. Две противоположности, понять единство которых можно только когда они рядом.

Они опять лицом к лицу. Тонкие брови, серые глаза, косица облако, огонь волос. Так уже было. А как будет? Через минуту, день, неделю?

Хаййее...

... Высокий свод. Свет факела не дотягивается, и темнота висит над головой. По влажным стенам скачут блики будто сползают. В ржавую масляную остро пахнущую грязь, погружается тело Аяш ди Буи...

Видение четко до мелочей, до тех деталей, которые скорее изумляют, чем пугают.

− Что не нравлюсь? − прохрипел Костас соблюдая тогдашнюю интонацию. − А ты мне очень.

Аяш вздрогнула. Нет, не испугалась. Из-за слов. Смысл, которых теперь ей понятен.

Все происходит быстро. Севаста отступает. Костас делает шаг назад. Дуэлянты, решившие закончить конфликт миром.

Кайрин не до них. Её взгляд устремлен к Брину. Сын глориоза ничего не пропустил из быстротечного свидания Аяш и Костаса.

"Так просто!" - восхищается Кайрин и, не сдерживаясь, шепчет.

− Хитрец!

Что Костасу её слова? Слова....

− Брат нашей Кайрин, рискует нарваться на неприятности, − толкует бэну Фиала Натану.− Ты помнишь, несчастного Джено ди Хааса? Встреча обернется ссорой.

Брин ди Бекри полностью солидарен с Сарази-старшей. Поединок! Они очень бы удивились, прочитав мысли Кайрин: Скорее бы!

− Огни! Огни! Огни! - пронеслось по залу.

Одномоментно смешались: пары, группки, знакомые, чужие... Гости Барбитона, дружно повалили на улицу смотреть, полет разноцветных стрел в ночное небо.

− Пойдемте! - перехватила Аяш решительно настроенного Брина. До амада тому оставалось каких-то шесть-семь шагов.

Медь волос, жемчуг косицы-облака, небезразличный взгляд... Впервые в жизни Брин уступил женщине. Потому что не ожидал подобного, потому что давно этого желал и безуспешно добивался. И не важно какие причины подвигли севасту сделать ему приглашение, он согласен. Все остальное после!

К желтым звездам понеслись красные, синие, зеленые огни. Их сменили фиолетовые, голубые, белые. Залп и огни сложились в рисунок.

− Роза! - крикнул кто-то и все дружно повторили. - Роза! Роза! - хлопали в ладоши, возбужденно смеялись и восхищались редким зрелищем.

Новый залп. Стрелы достигают вершины полета и на мгновение застывают в ночном воздухе.

− Экбольм! − прочитано тут же.

Ликующие голоса вразнобой повторяют имя Нобилиссима и Клариссима. И так несчетно. Залп и новые крики и восторги.

В зале осталось совсем мало народу. Человек двадцать равнодушных к огненной потехе. Среди них и владетель Райгела. Пэранса Крайта, подобным не удивишь. Если здесь, в Тайгоне, зрелище в диковинку, дорого и устраивать толком некому, нет мастеров, то у него такое диво показывают чуть не на сельских ярмарках.

Остался в зале и Ларс ди Бекри. На то были свои причины. Причина.

Глориоз и пэранс обменялись приветственными поклонами.

Жийно ди Крайт не мог похвастаться приятной внешностью. Грубые черты, тяжелый подбородок, холодный недружелюбный взгляд. Наделенный высоким ростом он смотрел на людей свысока, что делало общение с ним не очень комфортным. Пэранса сторонились и лишь не многие искали дружбы. Как правило, безуспешно. Впрочем тем кому было не отказано, отзывались о Жийно ди Крайте как о радушном и приветливом человеке.