Владимир Лосев - Королева ночи

— Нет, не слышали о таком, если здесь поблизости где-то был бы, точно знали бы. А Россия что такое?

— Так вы и о телевизоре ничего не слыхали? — слова о России Костик пропустил мимо ушей, решив про себя, что над ним издеваются. Родную страну по всему миру знают, чуть ли не в каждую войну его соотечественники стараются влезть. — А радио у вас есть?

— Это еще что за невидаль?

«Все… попал, — Костя вздохнул, все больше понимая, что дело даже не в том, что деревушка глухая, даже если это было и так, все равно что-то бы знали, дело, похоже, гораздо хуже — он оказался в другом времени. Видать, все-таки сон. — Как же отсюда выбираться? Одно пока ясно, надо вести себя тихо и смирно, чтобы оставили в деревне, иначе погибнешь без еды и одежды, а в лесу наверняка дикие звери водятся…»

— Телевизор — это когда что-то происходит в одном месте, а картинка оказывается здесь.

— Да… — Ефим вздохнул. — Парень, может что другое придумаешь, не такое странное. Вранье должно быть более правдоподобным, иначе кто ему поверит. А может, для разнообразия правду скажешь? Так откуда шел?

— Не помню, — юноша развел руками. — Как по голове ударили, все забыл, а то, что шишки нет, ничего не значит, на мне все быстро заживает — природа такая…

«А что ему еще говорить? Мир незнакомый, ничего здесь не знает, стоит назвать что-то, как окажется, что такого в округе нет, как и с телефоном и телевизором, хорошо бы вообще молчать, только есть очень хочется…

Нет, зря пришел в эту деревню, определенно зря. Правда, шел сюда, потому что думал — это сон. А сейчас что думать?»

— Природа, говоришь? — староста внимательно его еще раз осмотрел с ног до головы. — Только что же твоя природа царапины не заживила от колючек? Или ты это специально нам сказал, чтобы мы тебя колом осиновым проткнули? Мы вообще-то только оборотней знаем, у которых все заживает. Их убить трудно, сердце проткнешь, а как только нож вытащишь, а он снова встает, разорвать тебя хочет. Не хочешь ли ты сказать, мил человек, что оборотень? Так мы с тобой быстро разберемся…

— Это я неудачно пошутил, — Костя испугался, тем более, что сзади снова придвинулся подручный и схватил за плечи, а кузнец снова взялся за заготовку меча, которую поднял с земли, она уже остыла — И о телевизоре просто так сболтнул…

— Нет у нас к тебе веры, парень, а правду ты говорить не хочешь. Подумай, стоит ли врать? Убьем же… нам это раз плюнуть!

— Мне бы одежду, да поесть, и я бы ушел, — угрюмо проговорил Костик. — Хорошо бы еще меч, раз у вас тут средневековье, без него, похоже, будет никак…

— Одежда понятно, а меч-то зачем? Я понимаю топор, или там вилы, ими сподручнее…

— Вдруг лихие люди встретятся или зверь, а с дубинкой неудобно, — юноша показал на брошенную в угол кузницы свою самодельную дубину, которой так и ни разу не воспользовался. — Топором ни разу не пользовался, как и вилами, а мечом меня драться учили — убивать, правда, еще никого не пришлось…

— А где тебя учили с оружием обращаться? — поинтересовался староста. — Меч — оружие не крестьянское, для нас вилы привычны, и по-моему никто против рогатины хоть с каким мечом не устоит…

— Да хоть толпой со своими вилами налетайте, хоть по одному — мне без разницы, только меч дайте самому выбрать, — улыбнулся юноша, чувствуя как слабеет хватка подручного. Так и должно быть, невозможно в одном и то же напряжении долго мышцы держать. Сейчас он легко бы вырвался — одним движением, но спешить некуда, надо понять, куда разговор староста ведет, не из простого же любопытства о мече спрашивает. Только вот отвечать надо так, чтоб им понятно было. Не о секции же карате рассказывать и о деревянных мечах, которыми там сражались? Говорить надо так, чтобы решили, что он может им пригодиться для защиты. Предложить ему все равно больше нечего, за всю жизнь только и научился, что кулаками махать, да еще деревянным мечом и шестом…

— А откуда у тебя такое редкое уменье, парень? Кто учил ратному делу?

— Отец обучал с раннего детства, — Костя вздохнул, все еще чувствуя, как внутри адреналин бурлит. Ему было страшно, холодно и противно. — Он — воин.

Тут он не соврал, отец действительно был офицером, только его воинскую часть сократили, а всех офицеров отправили в отставку. Пришлось папе мастером на завод устраиваться, денег после этого в семье стало мало, а жить трудно.

— А ты чего по его стопам не пошел? Воинам в мирное время сытно и не обременительно, ходи себе в воздух плюй, тебя кормят, поят, одевают. Война — понятное дело плохо, убить могут, но когда ее нет — не жизнь, а одно удовольствие…

— Меня в армию не взяли, у меня отсрочка есть, я в институте учусь…

— Похоже, опять чего-то врешь, да не пойму что, — недоверчиво хмыкнул Ефим. — Но ладно, это твое дело, парень ты, может, и неплохой, да только не можем тебя к себе в деревню принять. Уже две семьи взяли — больше никак.

Хоть и жалко тебя, но деваться некуда, вас наверно сотни три, а то и четыре бездомных наберется, да, считай, деревни три пропало — не дай бог, объявятся. Нам всех пришлых не прокормить…

Руки у подручного разжались, тот отодвинулся и потянулся к бадье с водой.

— Дайте поесть что-нибудь, одежду, меч, и я уйду, если участкового нет … — Костик, пользуясь свободой, подошел к очагу, снова подставляя бока и руки теплу. — Немногого же прошу, доберусь до города отдам все, и даже денег пришлю электронным переводом, только не сразу, их еще мне заработать надо, я в кафе вечерами работаю иногда грузчиком, чаще официантом…

Он слушал себя и сам себе удивлялся. Чего это он несет? Какие могут здесь быть электронные переводы, если даже телевизора нет!

— Шустрый ты, парень, да только невнимательный, объясняю тебе, не можем мы…

— Подожди, Ефим, — вступил в разговор кузнец. — Что ты там о железе говорил, когда я за тобой с заготовкой по всей улице гонялся? Чем оно тебе не понравилось? Ты, что с кузнечным делом знаком?

— В кузнице работать не приходилось, но меня кое-чему учили, поэтому и сказал — не так куете. Плохие мечи у вас получаются, неудобные, баланс неправильный, это сразу видно…

— Одежда, меч и еда с неба не падают — все чьим-то трудом создано, — заметил кузнец. — Я дам тебе то, что просишь, да только за это придется отработать. А когда на кузнице потрудишься, тогда и решим, что с тобой делать. Спать будешь здесь же, если только Ефим что другое не придумает. Другого места кроме кузни у меня нет. По деревне не ходи, ни с кем не разговаривай, иначе мужики побьют. Согласен?

Юноша вздохнул. Не того он хотел, но ничего не поделаешь, придется подстраиваться к обстоятельствам, другого выхода-то все равно нет. Хотя бы понять, где оказался, что за место и далеко ли город…