Андрей Шулятьев - Грации солнца. Приманка для зверя

Сколько ни наблюдал изгнанник, Пресветлая смотрела только вперёд, что не мешало старейшей замедляться, когда Йоко с Маниусом начинали отставать, и изредка корректировать направление выразительными жестами. Стояло молчание, нарушаемое только плеском воды и вялыми звуками ночной природы. Время от времени в убаюкивающий шум врезался резкий свист. В такие минуты Примус хотел начать новый разговор, но боялся без необходимости отвлекать спутниц. Напряжение нарастало.

-- Здесь начинаются твёрдые скалы, -- заговорила Анэ, чей белый силуэт светился в небольшом отдалении. -- Взгляните на север -- это подножье Ареморских гор.

-- Аремория? Варварское название Нонии? -- уточнил Примус.

-- Не совсем так, Эксул. В Ареморию входят прибрежные районы Мирнии, вся Нония, и побережье восточнее Хорридуса, включая горы.

-- Восточнее Хорридуса, значит. За границей...

-- Именно, Эксул.

Маниус и Йоко недолго любовались тёмными очертаниями невысоких гор, временами межевавшихся с крупными холмами. Взгляд предпочёл речную гладь, игравшую тусклыми лучами ночных светил. Дальний берег Тенуса вовсе терялся во мгле.

-- За холмами, если присмотреться, можно увидеть горы повыше и покруче. Ареморские горы не всегда были такими низкими и пологими. Есть следы, говорящие об их бурном прошлом. Тогда, я думаю, они высились на два, а гиганты, может, и четыре миллиария, пронзая пиками облака, -- продолжила рассказ старейшая, уводя своих спутников всё дальше от берега.

-- Что же с ними случилось? -- поддержала беседу Йоко.

-- Они сгорбились под натиском тепла, холода, воды, ветра и времени: состарились, как и любой...

Реплику Анэ прервал мощный свист, источник которого находился явно ближе, чем источники предыдущих.

-- Как далеко? -- спросила древняя.

-- Примерно два миллиария, -- ответила Йоко.

-- Все на юге?

-- Кого чувствую.

-- Ещё далеко, -- успокоился Маниус.

-- Ничтожное расстояние, Эксул, -- не согласилась Анэ. -- Ничтожное, пока мы на южном берегу.

-- Тогда нужно переплыть на северный берег.

-- Гениальная идея, Эксул, -- заметила Пресветлая. -- Однако срединное течение слишком сильное: из-за груза нас снесёт далеко на запад.

-- Срубим сосну и переправимся на ней, -- предложил изгнанник.

-- Мани! -- воскликнула Йоко. -- Ты уже успел позабыть о своём обещании?

-- Нет, но...

-- То, что тебя преследует несколько серых тварей, ещё не значит, что можно вредительствовать, Эксул, -- отрезала Анэ. -- Рубить деревья мы не будем.

-- Я не понимаю этого, -- признался отверженный.

-- Прими как должное, Эксул, -- посоветовала древняя. -- Когда мыйо придут, отойдёшь на глубину. Надеюсь, ты умеешь плавать.

-- Конечно.

В ответ на реплику ромея, глаза Йоко блеснули.

-- Постарайся шагать быстрее, Эксул, -- сказала Пресветлая, вглядываясь вдаль. Изгнанник не ответил, только начал резче передвигать ногами. Мышцы вскоре почувствовали утомление, но ободряющие слова априк заставляли держать темп.

Вода холодела. Медленно, но неумолимо ноги начали застывать. Русло сужалось, течение не забывало усиливаться. Априкам приходилось идти всё ближе к берегу, поскольку русло неторопливо меняло глубину. Примус чувствовал, что не выдерживает дикий ритм речного перехода, однако взгляд на тёмную стену, днём именуемую лесом, заставлял Маниуса шагать из последних сил.

-- Знакомая излучина! -- крикнула Анэ, глядя на русло реки. -- Потерпи немного, Эксул: скоро твои ноги позабудут о воде.

-- Поправь пробки в ушах, -- произнесла Темноокая, не позволив изгнаннику обрадоваться. -- Отступай на глубину.

Ромей без лишней суеты выполнил указание. Априки вручили сумы юноше и сняли с жилетов боцьены, выдвинувшись навстречу тёмной стене деревьев. Вскоре изгнанник увидел маленькие светящееся точки, появившееся внутри стены. Точки замерли, временами мигая во мраке. Примус отступал, пока вода не зашла за пояс. Глубже решил не спускаться -- жалко пиры.

Априки тем временем вышли на берег; точки моментально зашевелились, устроив хаотический пляс. Девы не стали ждать, пока мыйо обступят их, и атаковали первыми. Белые фигуры двигались настолько быстро, что превращались в неясные серые линии. Маниус не мог понять, что происходит на берегу: слышался только дикий свист, который даже сквозь пробки давил на уши. Облако предательски закрыло луну, накрыв реку чёрной тенью...

...Примус чувствовал бешеный стук сердца, сознавая, что априки пропали где-то во тьме. Глаза напряжённо вглядывались в чёрную стену, но ничего не могли рассмотреть. Свист больше не доносился, что скорее пугало, чем успокаивало. Маниус стоял на месте, словно изваяние, решая как поступить. Внимание взгляда привлекла неясная тень, через мгновение принявшая знакомые звериные очертания. Мыйо приземлился в воду прямо перед ромеем, окатив его мощной струёй брызг. Глаза изгнанника округлились. Тварь отличалась ото всех, виденных им ранее: тварь была больше раза в полтора. А посреди ночного сумрака, окутавшего реку, мыйо казался и вовсе огромным. Бешеный свист монстра ощущался кожей; пробки не смогли сдержать его удар по ушам. Страх сковал тело изгнанника, только ноги тряслись, желая поскорее убежать. Морда хищника резкими рывками избавилась от воды, оскалив два ряда серебристых зубов. Маниус охладел от ужаса, видя, как зверь группируется, готовясь нанести удар; в уши вернулся знакомый звон. Руки выставили вперёд сумы априк, стараясь хоть как-то защитить тело. Примус замер, ожидая кночину. Сердце всё стучало и стучало, однако мыйо так и не ударил, будто окаменел. Юноша не рисковал заглянуть за пиры; с лица изгнанника стекали сначала струйки, потом мелкие капельки воды.

А туча продолжала пересекать небосвод, глядя на сражение с мыйо столь же безразлично, как на полёт комара возле сарая далёкой варварской деревни. Лунный свет лёг на водную гладь, избавив от сумрака речные просторы.

Когда страх оставил естество, Маниус убрал пиры и увидел торчащую из воды спину упокоенной твари. Подле него стояла Йоко, разглядывающая свой боцьен в тусклом лунном свете. Пресветлая двигалась вдоль края леса, делая призывный жест рукой.

-- Идём! -- Темноокая хлопнула изгнанника по плечу и забрала белые пиры. Примус медленно зашагал вперёд; разум так и не смог отойти от шока.

Твёрдая земля под ногами вместо обнимающей икры воды придавала движениям лёгкость. Смерть мыйо наполняла душу радостью. Если бы ещё полы туники да набедренная повязка не вымокли, Маниус мог бы назвать себя счастливым. В противовес изгнаннику, Йоко чёрной тучей шла позади группы; взгляд девы непрерывно сверлил землю. Анэ по-прежнему вела, не особенно отвлекаясь на спутников. Примус периодически оборачивался, замедляя шаг, однако дева не хотела выходить вперёд.