Андрей Шулятьев - Грации солнца. Приманка для зверя

Свиток из архива Ромейской библиотеки.

Сумрак. Гладкие стволы деревьев впереди; закрывающие чистое небо кроны в вышине; хруст сухих веток и шуршание иголок под ногами; запах смолы в носу. Маниус оглянулся, но не увидел ничего, кроме широких стволов многолетних сосен и ровной местами поросшей папоротником подстилки из сухих иголок. Однообразие. Изгнанник считал шаги, каждый раз сбиваясь на восьмой сотне, а мир вокруг не желал меняться, будто спутники, пойманные в ловушку судьбы, путешествуют по мрачной фреске, украшающей храм подземных богов. Стоило ромею лишь на мгновение бросить взгляд в сторону, как глаза начинали лихорадочно искать априк, успевающих спрятаться за верстовой сосной. Вот два белых силуэта снова предстали перед уставшим взором; на душе полегчало. И тут, словно цунами, вынырнувшее на отмель далёкого острова, по ушам ударила волна высокого звука. Далёкий вопль успел ослабнуть, но даже в жалкой перепевке эха чувствовалось могущество существа, сумевшего его издать.

-- Мыйо, -- выдохнул ромей и почувствовал лёгкий холодок, вместе с дрожью пробежавший по спине. На гнев или ужас просто не хватило нервов. Спутницы покосились на юношу, предпочтя смолчать. Примус не мог заставить себя заговорить, хотя вопросов накопилось не меньше, чем законов в республике. Изгнанник лишь наблюдал за движениями априк, которые, казалось, светятся посреди царства сумрака. Маниус, будто одинокий мотылёк, силился приблизиться к ним вплотную, ускоряя движение ног, но охотницы, словно по волшебству, держались от него в трёх шагах. Несмотря на то, что в желудке была лишь горсть сушёных ягод, изгнанник не чувствовал голода. Напротив, после болезни тело стало будто вполовину легче, и кровь наполняла мышцы приятной теплотой. Примус чувствовал, что достиг предела скорости шага и боролся с желанием побежать, временами ловко перепрыгивая валежник.

Вопль повторился, развеяв однообразие, но принёс скорее успокоение, чем страх.

-- Слышу, -- прервала молчание Анэ.

-- Где? -- спросила Йоко.

-- Там, -- старейшая показала рукой на северо-запад. Маниус не разглядел ничего, кроме сливающихся с тенями стволов.

-- Что там? -- спросил юноша, щуря глаза.

-- Река, -- информировала Темноокая. -- За ней холм...

-- Зачем нам на холм? -- поинтересовался отверженный.

-- На возвышенности легче обороняться, -- ответила Йоко.

-- Это не просто холм, Эксул, -- наполненное поучительными интонациями меццо-сопрано заполнило пространство, -- а место сбора друидов, живших здесь ещё четыреста остановок назад.

-- Друидов? Жрецов варваров? -- уточнил ромей.

-- Именно, Эксул.

-- А сколько это, четыреста остановок? -- поинтересовался юноша.

-- Одна остановка происходит летом, другая -- зимой. Это здесь, на севере. В Благой Земле не бывает зим, -- пояснила Йоко.

-- А что такое "остановка"?

-- Пречистый бог встаёт на востоке. И плывёт на запад, даря миру свет и жизнь, -- начала дева, сбившись на вдох. -- Но Атон движется не только так. Сто восемьдесят дней он путешествует с юга на север, неся лето в самые дальние страны и земли. Затем останавливается и разворачивается, путешествуя на юг столько же дней. Затем снова останавливается и разворачивается, чтобы вернуться на север. И так повторяется его путь уже целую вечность.

-- Правда? -- удивился изгнанник.

-- Ты не замечал?

-- Нет...

-- Сколько помню себя, это так, Эксул, -- подтвердила Анэ. -- Ты и сам заметишь, если будешь наблюдать за Атоном каждый день.

-- Я верю, верю, -- сказал Маниус и удивлённо огляделся. Вместо стройного соснового леса перед глазами росли заросли прибрежных ив. Нос изгнанника вдохнул прохладный воздух, наполненный речными запахами.

-- Пока пойдём вдоль реки: дождёмся твёрдого дна, -- информировала Пресветлая. Странники начали двигаться к морю вместе с неспешным течением.

Сначала реку загораживали плотные массивы кустарника, и полумрак наступающей ночи начал угнетать спутников. Маниус шёл осторожно, ощупывая землю там, где не мог опознать кочки, канавы или валежник глазом. Йоко и Анэ временами останавливались, ожидая отставшего. Примус бросал на них хмурые, тяжёлые взгляды, сокрушаясь, что ничего не может поделать. Вскоре земля стала заметно ровнее, и расслабившийся было ромей заметил, что и кустарник отступил, позволив взглядам спутников видеть рисунок, оставленный почти полной луной на излучине реки.

-- Спускайтесь к воде, -- скомандовала Пресветлая. -- Тут мель.

Изгнанник послушался незамедлительно. Ступившие в воду ноги нашли её тёплой и приятной. Каждый шаг заставлял поток тереться о кожу, издавая еле слышный звук. Ночные путники подняли свору комаров и прочей мошки, норовившей наказать их за столь дерзкое вторжение. Целью атак почему-то был выбран именно Маниус. Отверженный яростно махал руками, чтобы не оказаться ещё и покусанным. К счастью, под ступнями оказался твёрдый камень, потому работа рук не мешала устойчивости ног.

-- Речной бог за что-то взъелся на меня, -- вылетело из уст изгнанника. -- Неужели не до кого больше докопаться?

-- Речной бог... Какие всё-таки забавные у ромеев суеверия, -- прокомментировала Анэ.

-- Дай ему насекомоотпугивающее, -- продолжила древняя по-априкски.

-- Сейчас...

Юная охотница сняла с пояса один из флаконов и спешно вывернула крышку.

-- Намажь этим руки и лицо, -- Йоко вложила в руки Маниуса слизь неясного цвета. -- Это отпугнёт насекомых.

Примус последовал совету. Вскоре комары действительно куда-то пропали, хотя пары, источавшиеся слизью, немного резали глаза.

-- У вас и такое есть, -- изумился юноша.

-- Охота на мыйо в этих краях идёт не первый день, Эксул. У нас большой опыт, -- объяснила Анэ. -- Хотя насекомые пытаются покусать априк только от безысходности.

-- Тогда почему ты раньше мне её не дала? -- спросил изгнанник. -- Мошка постоянно вокруг меня роится.

-- Это только на крайний случай: запас не бесконечный, -- ответила Йоко. " Сейчас, что, крайний случай? " -- мысленный вопрос повис в сознании юноши, но ответить на него не удалось. Успев уйти вперёд, Пресветлая окликнула спутников: пришлось поторопиться.

Сопротивление водной стихии со временем перестало восприниматься ногами. Небо заполнилось яркими звёздами, кое-где скрывавшимися за неплотными перистыми облаками. И хотя спутники отдалились от берега на добрый десяток шагов, вода никак не желала добираться до колен. Маниусу стало интересно, будет ли русло глубже, если взять ближе к середине, но группу вела Анэ, не делившаяся ни с кем причинами такого маршрута.

Ромей взглянул на Йоко; дева показалась спокойной и в какой-то мере довольной, однако с её лица не пропала обычная сосредоточенность. Временами юная априка дежурно осматривала окрестности и бросала беглый взгляд на юношу. В такие моменты зелёные глаза будто загорались, казались ромею яркими и живыми. Но после недолгой проверки взгляд девы неизменно гас и равнодушно осматривал водную гладь, ласкаемую мягким лунным светом.