Говард Уолдроп - Дикие карты

— Хуже, чем в Джокертауне, — пробормотал один.

— Вот паршивка ушастая, — добавил другой.

Убедившись, что всеобщее внимание приковано к пестрой кошке, которая самозабвенно когтила томаты, сидевший в засаде черный прыгнул в кузов фургона и схватил в зубы цыпленка. Это был невероятно крупный кот, никак не меньше сорока фунтов весом, и поднять цыпленка ему не составило никакого труда. Потом соскочил с бортика и скрылся в темном переулке. В это мгновение пестрая ловко увернулась от метлы и помчалась следом за ним.

Черный кот поджидал подругу на полпути к следующему кварталу. Когда пестрая догнала его, оба взвыли хором. Охота оказалась удачной. Они побежали обратно в парк, а оттуда к своей хозяйке. Время от времени пестрая помогала товарищу затаскивать цыпленка с мостовой на тротуар.

Вонищенкой ее как-то раз в один из нечастых моментов относительной трезвости обозвал какой-то из таких же, как она сама, бродяг, и прозвище приклеилось намертво. Ее друзья, дикая городская живность, знала ее не по имени, а по ее образу, этого было достаточно. А она сама вспоминала свое имя лишь изредка.

Женщина накинула на себя отличное зеленое пальто, которое отыскала на свалке у какого-то многоквартирного дома. Потом осторожно села, чтобы не потревожить опоссума. Так, с опоссумом на коленях и с белкой на каждом плече, она поприветствовала гордых собой котов с добычей. Легким движением, которое изумило бы тех немногочисленных бездомных, которые имели с ней дело, женщина протянула руку и почесала своих верных друзей за ушами. Одновременно с этим она нарисовала в своем мозгу мысленную картину: эта парочка, вытаскивающая наполовину объеденного костлявого цыпленка из мусорного бачка у какого-то ресторана.

Черный задрал нос и негромко фыркнул, стирая этот образ из своего сознания и сознания Вонищенки. Пестрая в притворном возмущении не то мяукнула, не то зарычала и вытянула шею по направлению к женщине. Перехватив ее взгляд, она передала хозяйке свои воспоминания об охоте: кошка размером с льва, окруженная человеческими ногами, похожими скорее на ходячие деревья. Храбрая пестрая замечает добычу, цыпленка величиной с дом. Свирепая пестрая вцепляется в человеческое горло, обнажает клыки…

Сцена померкла: Вонищенка внезапно переключила внимание на что-то другое. Пестрая возмущенно мяукнула, но тяжелая черная лапа перевернула ее на спину и прижала к земле. Пестрая утихомирилась, изогнула шею так, чтобы видеть лицо женщины. Черный кот выжидательно замер.

В мозгу всех троих проявилась картина: мертвые крысы. Потом гнев Вонищенки заставил ее померкнуть. Она поднялась, стряхнула белок и переложила опоссума на землю. Потом решительно повернулась и зашагала по направлению к одному из боковых туннелей, уходящих вниз. Черный кот бесшумно пронесся мимо нее и побежал вперед на разведку. Пестрая побежала следом за женщиной.

— Кто-то поедает моих крыс.

В туннелях было темно, хоть глаз выколи; лишь редкие очаги биолюминесценции там и сям давали немного света. Вонищенка не видела в темноте так хорошо, как ее кошки, но она могла смотреть их глазами.

Когда все трое очутились уже довольно глубоко под парком, черный почуял какой-то странный запах. Единственное, с чем он смог связать этот запах, было изменчивое существо, полузмея-полуящерица.

Еще через сто ярдов они наткнулись на разоренное крысиное гнездо. В живых не осталось ни одной крысы. Некоторые трупики были объедены. Все тела кто-то искалечил.

Вонищенка со своими спутниками наткнулись на залитый водой туннель. Женщина сделала шаг и почти по пояс очутилась в зловонной воде. Шерсть на загривке у черного кота встала дыбом, и он передал ту же картинку, что и несколько минут назад, но на этот раз чудище было даже больше. Кот предлагал всем троим выбираться из туннеля обратно. Быстро. И тихо.

Держась за скользкую стену, Вонищенка подобралась к еще одному опустошенному гнезду. Здесь кое-кому из обитателей удалось остаться в живых. В маленьких умишках образ их губителя запечатлелся как смутный силуэт немыслимо огромной и уродливой змеи. Она погасила сознания тех, чьи ранения были смертельны, и двинулась дальше.

В пяти ярдах впереди в туннеле было углубление, служившее водостоком для находившегося наверху парка. Вход туда располагался в трех футах над полом туннеля. Черный кот вздыбил загривок, прижал уши к голове и негромко зарычал. Он был перепуган. Пестрая высокомерно двинулась ко входу, но черный оттолкнул ее. Большой кот оглянулся на Вонищенку и попытался передать ей все самые негативные образы, какие только мог. Но женщина, охваченная гневом, сделала знак, что пойдет туда первой. Она сделала глубокий вдох, задержала дыхание и заползла в углубление.

Сквозь решетку в потолке в двадцати футах наверху проникал скудный свет. Его серые лучи обрисовывали обнаженное тело какого-то мужчины. Он был, на взгляд Вонищенки, лет тридцати с лишним, мускулистый, но не чрезмерно. Подтянутый. Вонищенка рассеянно отметила, что он не такой истощенный, как большинство отбросов общества, которых она видела. На миг ей показалось, что он мертв — еще одна жертва загадочного убийцы. Но когда ее разум сфокусировался на нем, она поняла, что тот просто спит.

Кошки следом за ней пролезли в камеру. Черный озадаченно зарычал. Его чутье твердило ему, что след полуящерицы-полузмеи ведет именно сюда — он обрывался там, где лежал мужчина. Что-то с ним было не так — Вонищенка чувствовала это. Обычно она не пыталась читать мысли людей, это было слишком сложно: вечно что-то замышляют, интригуют… Женщина медленно опустилась на колени рядом с ним и протянула руку.

Незнакомец очнулся, увидел грязную бродяжку, которая собиралась дотронуться до него, и шарахнулся в сторону.

— Что тебе надо?

Женщина молча смотрела на него. Он сообразил, что лежит голышом, и дернулся в сторону выхода из камеры. Послышался низкий горловой рык, и ему едва удалось избежать удара когтистой лапы самого здорового кота из всех, что он когда-либо видел. На миг его охватило чувство, что он проваливается в темноту внутри собственного сознания. Потом он выскочил в главный туннель и исчез.

Кошки засыпали Вонищенку вопросами, но у нее не было ответов. Почти получилось, подумала она. В его сознании. Я почти почувствовала — что? Не успела.

Вонищенка, пестрая кошка и черный кот продолжали поиски еще почти час, но больше никаких следов странного запаха не обнаружили. Чудовище исчезло.

Бродяги, бездомные, отбросы общества и прочий уличный люд начинали свой день очень рано: именно тогда можно было отыскать самые лучшие бутылки и жестяные банки. Розмари тоже выскользнула из пентхауса ни свет ни заря. За всю ночь она почти не сомкнула глаз, а утром, зная почти наверняка, что происходит сейчас за запертыми дверьми библиотеки, сочла за лучшее уйти как можно скорее. Доны объявляли войну.