Игорь Рябов - Гоша Каджи и Венец Гекаты

— Чего?! — вытаращив глаза, взбунтовалась девчонка. — Поиграться, говоришь? Ну да, люблю. И знаешь, Гоша, какое у меня самое обожаемое развлечение? Раздача бесплатных подзатыльников слева направо, а потом в обратном порядке…

Янка даже попыталась начать забаву прямо сейчас, развернувшись к парнишке вполоборота и занеся руку для отменного удара. «Болонка, да? Пудель, значит? А с волкодавом не хочешь пообщаться, дружок любезный? А ты чего зыркаешь на меня своими лупешками, варежка хвостатая? Сейчас вот Каджи оприходую, чтобы поменьше фантазировал, экспериментируя с непоэтичными сравнениями моего характера, а потом и тебе достанется на мешок орехов. Все зубы сточишь, пока сгрызешь. Тогда посмотрим, волк ты или заяц, трусливо драпающий от меня в кусты».

Парнишке несказанно повезло. Он остался ненаказанным, хотя, по правде, и не успел заметить нависшей над загривком нешуточной угрозы, погрузившись в чтение послания. Снежок примиряюще ткнулся лбом в бок близняшки, недвусмысленно напрашиваясь на то, чтоб его приголубили. Рука, уже начавшая спуск по пологой траектории к удобно склонившемуся затылку Каджи, замерла на полпути. Янка победно усмехнулась, потом лукаво прикусила губу, прищурившись, и решила отложить массовую экзекуцию до лучших (или худших, глядя с чьей стороны смотреть) времен. Ладонь девчонки опустилась на волчью голову, пробежавшись легким почесыванием тонкими пальчиками по холке, особо задержавшись за ушными впадинами. Волк от блаженства даже зажмурился, оскалив желтые клыки в звериной улыбке и мгновенно простив легкомысленной близняшке «собачку», да и заранее все последующие эпитеты тоже. Пусть обзывается, как хочет. Слово — не палка, по хребту больно не шарахнет.

— Вот, значит, какой ты у нас сурьезный, гроза тундры и тайги?! — ухватив Снежка за уши, Янка заставила его поставить мощные передние лапы на скамейку, а нос приподнять кверху, в кожаный пятачок которого и не замедлила уткнуться своим, с откровенным превосходством всматриваясь в оторопело расширившиеся зрачки зверя. — Ну-ну! Только больше не рычи на меня. Договорились? А то я хоть и добрая девчонка, но тоже умею огрызаться. И кусаться, если потребуется…

Выпрямившись, близняшка многозначительно подмигнула животине и, закрепляя договоренность, крепко прижала волчью голову к себе, ласково поглаживая его по шкуре, покрытой мелкими бисеринками дождя.

— Странно, почему я его никогда раньше у Мэри не видела? А она, противная, даже ни разу не заикнулась о том, что у нее живет такое чудо природы.

— Снежок уже старый стал, — пожал плечами Гоша, не отрываясь от письма. — И в последнее время не очень любит шумные компании. Вот и предпочитал во время наших визитов отлеживаться в Меридиной берлоге. Сама прекрасно знаешь, что стоило нам появиться в сторожке у сестры, как там начинался сущий ад. Чего только одни ваши погони за Робом стоят! И как Мэри удается нас терпеть, не пристукнув на месте, ума не приложу, да еще и всякой вкуснятиной угощать, радушно улыбаясь? Я бы на ее месте давно уже подсыпал в пирожки порошок «Степная тишь» [74] На несколько часов лишаешься возможности сказать что-либо громче, чем едва слышным шепотом. ( Прим. авторов ). или накапал в компот зелье «Полуденной дремы» [75] Комментарии излишни. Срок действия всего час, но начинается резко, как обухом по голове. ( Прим. авторов ). .

— Ты бы еще про цианистый калий вспомнил, умник. А Мэри нас терпит потому, что она классная девушка и все понимающая, в отличие от тебя, Каджи. Иди, Снежок, познакомься с моей сестренкой, — через пару минут плена Янка амнистировала волка на свободу. — Анька тоже до безумия любит «мягкие игрушки». Гарантирую, что ты не пожалеешь.

Зверь радостно помахал мохнатым хвостом, подметая пол, и бодрой трусцой переместился по другую сторону от девчонки, вклинившись с довольной мордой между близняшками. Только зря он добровольно сунул голову в западню, наивный.

— Ути-пуси, какая прелесть! — теперь в четыре руки на волка обрушилась двойная порция ласки, от количества и качества которой ему стало настолько хорошо, что натуральным образом поплохело. А если в этот коктейль еще добавить пару крохотных капелек блаженства, то и даром никакого посмертного рая не нужно, здесь гораздо лучше, и Снежок был готов остаться хоть призраком, только бы рядом с этими сестренками. — Сейчас мы тебя накормим, напоим и в порядок приведем. А то, смотри, какой ты лохматый и грязный. Порядочные волки в нынешние времена такими охламонами уже не ходят. Хиппи вышли из моды уже много десятилетий назад…

Письмо прибыло из Нижнего Новгорода от бабули. В нем заботливая старушка строго попеняла внуку на его непозволительное легкомыслие, из-за которого он, по ее мнению, и простудился. Дальше на половину свитка следовали общеизвестные тривиальные советы, каким образом ему избежать повторения такой неприятности в будущем: мед-малину с чаем трескать, холодной окрошкой не увлекаться (блин, даже про это успели доложиться!), ушами по ветру не хлопать, горло шарфиком заматывать, ноги в тепле держать, а рот на замке и т. д., и т. п., и иже с ними. Жаль, что бабуля Мериде подобное забыла внушить, особенно касающееся закрытого рта, ибо это именно она сдала брата с потрохами, раз письмо притащил ее волк почтовый. Интересно только, когда она успела подстроить братцу маленькую пакость? И в отместку за что? Платье не понравилось?

Не обошлось и без банальных угроз, кое-где открытых, а иногда спрятавшихся между беззлобно-ворчливых строк, но все равно легко читаемых: что, дескать, не видать Каджи в дальнейшем Хилкровса, как своего затылка коли не прислушается к голосу разума и не научится беречь себя, драгоценного. У Никисии, мол, найдутся возможности, желание и желающие обучать парнишку волшебству на дому. Так сказать, индивидуально и в тепличных условиях, дабы разлюбимый внучок, единственный и неповторимый, упаси Единый, ненароком не пострадал от непогоды и собственной безалаберности, граничащей с преступной халатностью.

«Конечно, надо себя поберечь, — складывая пергамент вчетверо, саркастически подумал парнишка. — Мне же еще с Вомшулдом нужно кое-какую мелкую проблемку обкашлять. А коли от простуды загнусь, кто тогда ему рога поотшибает и хрюкалку набок свернет? Нет, болеть ни в коем случае нельзя! Спектакль сорвется, зрители расстроятся, а все билеты уже давно раскуплены. Аншлаг, одним словом. Но ответное послание сочинить придется таки, несмотря на всю мою лень-матушку и нелюбовь к писанине. И желательно в нем густо посыпать пепла на буйну головушку: критику принял во внимание, осознал до глубины души, в следующей жизни исправлюсь. Всенепременно».