Александр Белых - Доспехи Крестоносца

С тех пор, как на город обрушилась метель, прошло больше недели. Граждане уже давно вернулись к прежней жизни, будто и позабыв о бушевавшей вьюге. Конечно, теперь забот только прибавилось. Снежные заносы приходилось очищать и без того занятые, люди еще сильнее погрязли в делах и заботах.

Наверное, единственными, кому вьюга принесла радости, оставались дети. Не ведая, стихия выстроила для детворы настоящие ледяные замки, горы и пещеры. Снега нападало столько, что в сугробе с головой утопали взрослые, чего говорить о детях. Но если первых это приводило в раздражение и сулило головную боль, то вторые безумно радовались. Неугомонная ребятня выстроила в один миг туннели, лабиринты и подземные галереи, где проводили большую часть времени. Здесь они могли укрыться от назойливых взрослых, проводить вечера. А главное играть и воплощать в жизнь фантазии. Ведь каких только существ не может обитать в ледяных подземельях.

Вот и опять ночь опустилась на Имперский город, переливаясь драгоценным светом далеких звезд. Таких ярких, необычайно огромных и загадочных. Но жизнь продолжал бить ключом, не обращая на поздний час особого внимания.

Снег давал много света, и поэтому даже ночь не мешала продолжать игру.

Мягкие хлопья снега, медленно кружась в танце, падали на землю. Белые хлопья, похожие на бесшумных бабочек. Разве может быть нечто более желанным в дополнение городского пейзажа и прекрасного озорного настроения.

Но нищенке, кутающейся в жалкие лохмотья, и склонившейся под тяжестью невидимой ноши, было не до красот зимних ночей. Грязная прядь немытых волос постоянно падала на глаза, и женщина то и дело поправляла непослушные волосы. На усталом еще отнюдь не старом лице собрались морщины. Пар от прерывистого дыхания мгновенно исчезал в нарастающем холоде. Но нищенка была слишком занята, чтобы чувствовать морозные прикосновения. Молодая женщина спешила. Ее ноги то и дело проваливались с сугробы, было видно, что движется нищенка из последних сил. Лишь несломленная сила духа подгоняла ее, вперед не давая упасть в сугробы и забыться вечным сном. Неожиданно раздался детский плач, тут же впрочем, смолкнувший. Кучи тряпья, которые нищенка держала в руках, прижимая к груди, зашевелились. Тишину ночи вновь пронзил детский плач. Такой звонкий, полный детских невинных слез. Женщина сильнее обняла младенца, стала покачивать, тихо напевая колыбельную. Голос у нищенки оказался приятным. На удивление завораживающим. Дитя вновь утихло. То ли забывшись сном, то ли просто успокоившись. Нищенка продолжила нелегкий путь. Когда она достигла конца пути, ее дыхание сделалось хриплым. Тощая фигура едва передвигалась, руки все сильнее дрожали.

Оглянувшись по сторонам, нищенка убедилась, что за ней никто не наблюдает, и осторожно опустила грязное тряпье с прячущимся в их недрах младенцем. Выдохнула тяжело и настойчиво постучала в дверь дома. Затем прислушалась. Вновь постучала. И вот когда слух различил чью-то уверенную поступь, нищенка облегченно выдохнула и поспешила спрятаться за стену.

Вскоре послышался скрип отпирающейся двери. Тяжелые шаги стихли. Видимо их обладатель остановился подле двери.

- Это еще что? - раздался удивленный мужской бас. Мужчина склонился над оказавшимся у двери тряпьем.

В ответ обладателю грубого голоса раздался плач ребенка.

- Ничего не скажешь, славная ночка, - хмыкнул мужчина. Поднялся и крикнул вглубь дома. - Рита! Ты только посмотри, какого я обнаружил у порога!

Быстрые шаги и последовавшее удивленное восклицание известило о появлении жены незнакомца.

- Милостивые боги! - всплеснула руками женщина. - Ребенок!

- Ребенок, - подтвердил мужчина и спустя мгновения замешательства спросил. - Откуда он здесь?

- Видимо подкидыш. Какая-то непутевая мамаша оставила. А самой, небось, давно и след простыл. И зачем только рожают дурехи?

На пустую болтовню жены мужчина внимания не обратил.

- И что будем с ним делать?

- Как что? Возьмем к себе, конечно. Неужели ты возьмешь на себя грех и оставишь голодного ребенка умирать на холоде?

- А нам на кой черт он нужен. Этот вопящий демон?

- Молчи, старый дурак! - зашипела рассерженно жена. - Не гневи богов! Раз дитя оставили у нашего крыльца теперь мы за него в ответе. Понятно? И некуда я его не отдам. Наш он теперь! Слышишь? Наш!

- Как знаешь, - ворчливо уступил жене муж. - Дело твое. Что мы демоны какие, чтобы младенцев на верную смерть обрекать. Ладно, чего стоять мерзнуть. Пошли в дом. Вот как орет.

- Наверное, голодный, - предположила женщина и сочувственно посмотрела на ребенка, неловко прижимая его к груди. - Идем. Сейчас я напою тебя молоком. А потом ты поспишь. Ночь на дворе. А ночью всем нужно баяньки.

Дверь закрылась, и голоса стихли.

Нищенка выбралась из укрытия. Простерла в благодарности к небесам руки, и зарыдала.

***

Привычка, выработанная годами, и навсегда вбитые мастером в голову истины заставили Таниэля покинуть постель еще до восхода солнца. И хотя подобная процедура уже давно была не обязательна, Таниэль продолжал жить по обычному расписанию. Не так просто изменить привычке. Тем более, когда она становится частью тебя самого.

Хотя кроме вбитого до конца жизни рефлекса мужчину подняло еще и чувство холода. Потухший еще в середине ночи камин едва тлел углями. А без постоянного подогрева все тепло помещения мгновенно поглощалось камнем стен. Поэтому мигом выбравшись из точно такой же остывшей постели, мужчина первым делом собрал матрас и постельное белье, убрав в комод. Кровати в комнате никогда не было. За все годы, а таковых насчитывалось двадцать девять, Таниэлю вообще ни разу не приходилось спать на кровати. Матрас вполне устраивал привыкшего с ранних лет жизни к суровым условиям мужчину. Бойцы Арены просто не знают иных условий.

Приведя комнату в порядок, Таниэль выглянул в узкое окно-бойницу.

Ночь заканчивалась. Темный небосклон стремительно светлел, наливаясь багряным. Звезды тускли и меркли, готовые в любую минуту исчезнуть без следа. До начала нового утра ждать оставалось не долго.

Потянувшись, разминая затекшие мышцы, Таниэль не задумываясь, принялся совершать утреннюю зарядку. И желательно окончить ее до прихода мастера. Иначе последует наказание. Тут парень осекся, поняв, что сморозил чепуху. Мастер Овин не придет. Как не приходил вот уже четыре последних месяца. У того, кто обрел титул Великого Чемпиона Арены, имеются перед остальными бойцами поблажки. Например, такие, как утренние занятия под неустанным наблюдением учителей и Мастера меча.

Окончив разминку, разгоряченный Таниэль принялся спешно одеваться. Немного подумав, он все же решил не зажигать камин. Все равно большую часть дня он проведет вне комнаты. Зачем тогда спрашивается попросту жечь дрова?