Маркус Хайц - Стражи земель. Доспехи демона

Врата со скрипом закрылись.

— Три на три, — заметил Слин.

— Что? — повернулся к нему Балиндар.

Четвертый указал на створы, за которыми виднелись черные доспехи.

— Нас трое против них троих. Я выбираю Харгорина. Выстрел из моего арбалета придется ему не по вкусу. Боиндилу придется сражаться с Тунгдилом, а Балиндару остается Барскалин.

— Я предпочел бы Тунгдила в противники, — возразил Пятый.

— Что за чушь вы несете? У меня от этой несуразицы борода дыбом встает! — возмутился Бешеный. — Никому из нас не придется вступать с ними в бой.

— Да это так… Просто разглагольствования. Прости за болтовню. — Слин понурился, ему действительно было стыдно. — Больше не повторится, Боиндил.

Но по тону Балиндара Равнорукий понял, что тот уже задумывался о чем-то подобном. И всерьез, а не в шутку.

— Ладно, давайте попросимся к кому-нибудь на ночлег. Есть идеи на этот счет?

Повернувшись, Слин обвел взглядом маленькие каменные домики, жавшиеся к гордым стенам Вызова Враккасу.

— По-моему, они все одинаковые. Я не могу выбрать.

— Значит, остановимся в доме подальше от стен, покрытых кощунственными надписями. — Железнопалый устремился по следам своих же санок.

Через пару минут они подошли к крестьянской избе с большим сараем и постучали в дверь.

Им открыла молодая миловидная женщина. Она удивленно осмотрела гномов с головы до ног.

— Вы не солдаты Смертоносного. — Высунувшись за порог, она взглянула на крепость. — Входите скорее, пока вас не заметили. Вас убьют на месте, как только увидят!

Боиндил был тронут тем, что крестьянка так печется о судьбе совершенно незнакомых ей гномов.

— Добрая женщина, не волнуйся за нас…

Балиндар протиснулся мимо него и вошел в дом.

— Да благословит тебя Враккас! Спасибо за предупреждение. — Он украдкой подмигнул Бешеному. Видимо, Железнопалый хотел сделать вид, будто не имеет отношения к Третьим. Он представился. — Мы подумали, что эта крепость принадлежит гномам, которые противостоят альвам. Увидев руны на стенах, мы поняли, что ошиблись. Но мы слишком устали, чтобы продолжить путь.

— Проклятые гномоненавистники! — подыграл ему Слин.

Боиндил до сих пор стоял на пороге. Ему не нравилось дурачить этих людей. Тем не менее он понимал, что они смогут выяснить о Харгорине многое из того, о чем крестьяне умолчали бы, если бы знали, что их сюда прислал Смертоносный.

— Еще раз спасибо. — Равнорукий наконец вошел. — Да сохранит Враккас твой семейный очаг за твое великодушие и отвагу.

Женщина провела гномов на кухню, где собралась вся семья. Боиндил насчитал одиннадцать человек от мала до велика. Все они сидели за столом, сгрудившись вокруг горшка с ужином. Пахло пшенной кашей и жареным салом.

— Грольф и Лирф! Быстро, затащите санки в сарай, заметите следы, — распорядилась женщина.

Двое мальчишек выбежали на улицу.

— У нас гости, — представила хозяйка гномов. — Настоящие дети Кузнеца, не то что эти Третьи.

— Во имя Паландиэль, неудачное же вы выбрали местечко для отдыха! — воскликнул беззубый старик и оглушительно расхохотался.

— Они проведут ночь здесь. До утра нужно придумать, как бы им убраться отсюда. Господин не оставит их в живых, если найдет здесь. — Женщина хлопнула себя по лбу. — О боги! Я же забыла представиться. Я Рильда. — Затем она назвала имена всех, сидящих за столом.

— Боиндил Равнорукий? — Пожилая женщина, которую Рильда представила как Милу, удивленно приподняла брови. — Тот самый Боиндил, который прославился в боях за Потаенную Страну?

От гордости Бешеный, казалось, подрос на пару пядей.

— Значит, он пришел сюда, чтобы убить Харгорина! — обрадованно воскликнула девчушка по имени Ксара.

— Прекрати! — осадил ее Ломбрехт, тот самый беззубый старик. — Харгорин — хороший господин. Кто знает, кто займет его место.

Боиндил заметил на шее старика медальон с символом Ситалии.

— Человек, который чтит эльфийскую богиню… Это большая редкость, — сказал он, усаживаясь за стол.

— И требует немалой отваги. — Слин мотнул головой в сторону замка.

Все знали, что гномы недолюбливают эльфов, а уж Третьи и подавно.

— Кто-то же должен помнить о ней, — пожал плечами старожил, глядя, как Рильда раскладывает по деревянным тарелкам еду. — Эльфы были неотъемлемой частью Потаенной Страны. Они не заслуживают забвения.

Гномы удивленно переглянулись.

— Насколько мне известно, некоторым эльфам удалось сбежать. — Бешеный поднес ложку ко рту. Каша была неплохой, хотя, конечно, ни в какое сравнение не шла с гугульим рагу, которое готовила Года. — Говорят, они укрылись в какой-то чаще и ждут, пока дети Кузнеца решат все их проблемы.

Рильда села рядом с гостями. Ксара принесла три кружки и кувшин со светлым пивом.

— Хорошо, если так, — вздохнула девочка. — Но в наших легендах говорится о другом.

— По-моему, нужно почаще выбираться к долговязым, — шепнул Слин Балиндару, с аппетитом поедая ужин. — Тут можно много интересного узнать.

— Расскажите же, что вам известно, — попросил Боиндил. — Где последние из народа эльфов?

— Я расскажу вам, как альвы проникли в Потаенную Страну и уничтожили последних эльфов. — Ломбрехт откашлялся. — Это случилось около двухсот солнечных циклов назад. Парочка влюбленных пришла на берег Лунного озера, что располагалось на землях королевства Лезинтеиль. И звали тех юных эльфов Фанариль и Алюсанта…

Детишки слушали с открытыми ртами, да и гномов увлек рассказ старика. Вскоре они позабыли, где находятся, и история уничтожения эльфов предстала перед их внутренним взором.

— Моя жизнь — твоя жизнь, и так будет всегда. — Эльфийка склонилась к возлюбленному и нежно поцеловала его в губы.

Вода стекала по ее светлым волосам, капельки серебрились на обнаженной груди и животе и падали на мягкую траву.

Рассмеявшись, Фанариль ответил на ее поцелуй.

— Ты похожа на русалку, — поддразнил он девушку, выпрямляясь.

Алюсанта сидела перед ним нагой, последние лучи солнца играли в листве, и отблески падали на прекрасное лицо.

Взяв любимую за руку, эльф осторожно поцеловал ее ладонь, а затем запястье.

— Моя жизнь — твоя жизнь. Без тебя не было бы и меня.

Алюсанта нежно обняла его, они чувствовали тепло друг друга, в их телах пробудилась страсть, и они занялись любовью на берегу чудесного озера, а потом, взявшись за руки, побежали к воде, чтобы освежиться.

Молодые эльфы нырнули в глубокие воды, поверхность озера пошла волнами, голубые и белые лилии закачались, брызги оросили сочную зеленую траву на берегу.

— Смотри, Фанариль, цветы пляшут для нас! — Залившись звонким смехом, Алюсанта подплыла к любимому и поцеловала его.