Маркус Хайц - Стражи земель. Доспехи демона

— Правда, что гномы выбрали его Верховным королем?

Волшебница кивнула.

— И я благодарю Враккаса за то, что нахожусь в Преграде! Я не должна подчиняться его приказам.

Подземная жительница оперлась на парапет.

— Интересно, что случилось с настоящим Тунгдилом? Он мертв? В плену? Или стал кем-то похуже того самозванца, который выдает себя за великого героя?

— Нам не дано это узнать. — Года вздохнула.

Оживившись, Кира посмотрела на барьер.

— А что, если мы похитим одного из этих монстров и допросим его? Ты не сможешь пробить дыру в куполе, чтобы я с парой убариу смогла проникнуть внутрь?

Сперва предложение показалось Годе бессмысленным, но, подумав, она решила, что в этом что-то есть.

— И как я сама не догадалась?

— Тебе просто приходится думать о слишком многом. Ты ведь командир гарнизона. Кроме того, ты волшебница, и тебе постоянно нужно быть готовой к очередной магической атаке. — Улыбнувшись, девушка протянула гномке руки, и Года благодарно сжала ее пальцы. — Я редко говорю тебе об этом, но ты мне как мать. Мне никогда не отблагодарить тебя за все, что ты мне дала.

— Поэтому мне нелегко отправлять тебя за барьер. И дело не только в том, что там кишмя кишат чудовища. Где-то в царстве тьмы скрывается маг. Кто знает, смогу ли я достаточно долго удерживать проем в барьере? — Году одолели сомнения. — Нет, лучше нам забыть об этой идее.

Послышался сигнал фанфар, привлекающий внимание к происходящему на равнине.

Гномки поднесли к глазам подзорные трубы.

Словно муравьи, разнообразнейшие чудовища суетились у края ущелья, поднося крупные валуны к флажкам, торчавшим из земли. Из камней они строили заграждения. Монстры так торопились, будто работу нужно было закончить до захода солнца.

С другой стороны ущелья вышли какие-то высокие толстые существа с длинными когтями. Мощными лапами они процарапывали борозды в земле, другие монстры тут же заливали эти борозды расплавленным металлом. Металл застывал, образуя железные прутья. Эти прутья поднимали и устанавливали под углом.

— Мне это напоминает крепежные основы. Они строят осадные машины? — Кира осмотрела равнину.

— Похоже на катапульты. Наверное, такие же, как та, которую я разрушила.

Подозвав одного из солдат убариу, Года спросила, что он думает об этом. Воин согласился с волшебницей.

Пока они разговаривали, из ущелья выбрались другие чудовища. Они тащили за собой огромные, грубо обтесанные балки. Одно из крупных чудищ принялось руководить сбором конструкции. Постепенно над равниной выросло что-то вроде осадного сооружения.

— Ты была права, — сказала Года. — Они собирают передвижной таран. — Гномка приказала прислать на стену своих детей, Занду и Бандаала, так как те тоже были сведущи в волшебстве. — Мы не можем ждать. Магический барьер нужно сдвинуть, прежде чем чудовища подвезут свои машины к нашим стенам.

— Что же делать? — Кира смотрела вниз.

Года проследила за ее взглядом.

Чудовища наполовину собрали первые четыре осадные башни и принялись стаскивать туда новые камни, укладывая их на платформы. Их собратья притащили шкивы с длинными тросами, тянувшимися до самого Черного Ущелья.

— Противовесы, — предположила подземная жительница. — Зачем они, я не знаю, но выглядят в точности как противовесы.

— Они построят в Черном Ущелье еще одну огромную катапульту, — процедил убариу, щурясь. Его розовые глаза блеснули. — К нашим вратам приближается одно из чудовищ. Оно несет в лапах белый флаг.

Годе показалось, что это парламентер. Если бы не барьер и не вражеский маг, она уже отдала бы приказ прибить мерзкое, отвратительное существо к земле стрелами, а потом забросать камнями, чтобы порождения Тиона знали, как себя не стоит вести с гномами. Но сейчас это вряд ли было бы мудрым решением.

Переговоры займут время, пускай Года и не собиралась выполнять возможное соглашение, к которому они и их враги могли прийти. А время защитникам Преграды сейчас было необходимо. Нужно дождаться дня, когда Боиндил вернется с подкреплением, которое сможет что-то противопоставить вражескому магу.

Все знали, что ее супругу и одноглазому гному, выдававшему себя за Тунгдила Златорукого, придется нелегко, но в отличие от гарнизона Преграды Года не верила в то, что они сумеют сразить Лот Ионана.

Подходя к воротам, существо замедлило шаг и наконец остановилось в трех шагах от створ. Оно что-то крикнуло слабым дрожащим голосом. Стражники передали его слова дальше.

— Это чудовище хочет передать нам список требований? — Года удивленно посмотрела на убариу, затем на Киру. — Вот теперь я озадачена.

Они побежали вниз, в коридоры, ведущие к подъемнику. Вскоре открытая кабинка остановилась. Они почти достигли врат, когда их встретил один из стражников.

— Посланник бросил этот свиток в смотровое окошко, волшебница, — сообщил солдат.

— Опусти письмо, — приказала Года. — Осторожно.

— Но это всего лишь пергамент, — удивился стражник.

— Делай, как говорят! — рявкнула Кира. — Кто знает, какие чары они наложили на письмо. Это может быть уловка.

Тот осторожно опустил свиток.

Подойдя поближе, Года сплела заклинание выявления магии, чтобы проверить, нет ли на письме чар, которые сработают в тот момент, когда на нем сломают печать. Зеленое мерцание не окрасилось черным — верный знак, что все в порядке.

Развернув свиток, волшебница прочитала:

Защитники крепости!

Я тот, кто носит много имен по ту и эту сторону ущелья. Я требую от вас немедленной капитуляции. Оставьте крепость и откройте врата.

Далее я требую, чтобы вы отдали мне все прилегающие к ущелью земли. Если это произойдет незамедлительно, я буду милостив к вам, в противном случае не ждать вам пощады — ни вам, ни вашим солдатам, ни жителям ваших городов. Я прикажу воинам уничтожить все на своем пути.

Я тот, кто носит много имен. Я обладаю силой, с которой не сможет тягаться ваш маг. Я требую, чтобы он добровольно сдался мне. Но если мне придется сперва сразить его своей мощью, то я прикажу своим солдатам оставаться беспощадными к местным жителям.

Вы должны передать мне ответ на это письмо в течение семи дней. Ни днем больше.

В противном случае я посчитаю, что вы отклонили мои законные требования. Тогда я отдам соответствующий приказ.

Никто и ничто не укроется от моего праведного гнева, если вы осмелитесь бросить мне вызов.

Года передала письмо Кире.

— Слово «наглость». Вот что приходит мне в голову, когда я вижу писанину этого мерзавца, страдающего манией величия!

— Он зарвался, — согласилась Кира. — Вот это гордыня! Кто-то слишком много на себя берет.