Анна Московкина - Исток

— Вот не ожидал, значит, предатели все-таки есть. — Велор с трудом загнал нож в ножны.

Зубоскальство колдунов ему не нравилось, он вообще предпочитал не разговаривать с противником — примета плохая. Сфера поглотила камешки, всосав их в черную муть, и увеличилась вдвое.

Майорин взмахнул мечом, тот снова засветился. С лезвия соскользнула ослепительно-белая дорожка, стрелой пронзила сферу, рубя надвое. Черный сгусток с хрустом рассыпался, будто был сотворен из стекла.

— Ух ты, отрицание! — искренне восхитился названый Непадом. — Ты как всегда удивляешь! А ты знаешь, что применение положительной и отрицательной энергии запрещено в Инессе?

— Знаю. — Майорин медленно пошел к магу, будто скользя по полу.

Эльф двинулся следом. Он достал свой диковинный меч.

Маг был не один, за ним стояла полненькая темноволосая женщина с бархатными синими глазами.

— Райен, — узнал колдун и ее. — И ты тоже.

— Извини, Майорин, — сказала она. — Ничего личного. Я только следую своим убеждениям. А мои убеждения говорят, что будущее здесь.

— За убеждениями или за любовником? — холодно спросил колдун.

— Не путай, — незлобиво ответила Райен. — Инесса катится в пучину, ее путь окончен.

— А менее кровавого пути ты выбрать не могла?

— Всегда что-то ломается, Майорин. И рушится. Иначе никак.

— Ясно.

— Я бы постарался все тебе объяснить, да боюсь, ты не станешь слушать. — Непад печально наклонил голову, собрал в горсть пальцы правой руки. Медленным плавным движением прочертил в воздухе линию.

Опустил кисть, линия полетела за ней, обретая материальность и чернея. Непад взмахнул магическим кнутом. Перед Велором и колдуном стеклом появился щит, кнут хлестнул в середину, щит покрылся трещинами.

— Демонстрируешь новые умения?

— Хвастаюсь. Что ваши стихийные потуги, когда есть положительная и отрицательные техники!

— К стихийным потугам некоторые добавляют умственные, — съехидничал колдун, отражая очередную нападку, черный гибкий конец несколько раз обернулся вокруг меча. Клинок светился.

Эльф сглотнул, свербело в горле.

— Велор! — Майорин пнул друга ногой. Эльф машинально шагнул назад, свербеть перестало. Райен опустила руку, шипя. Кожа у нее тлела. — Вижу, вы позабыли и про честь.

Теперь Райен взмахнула обеими руками, Непад ослабил натяжение, позволяя кнуту сползти с меча.

С другой стороны забряцали кольчуги. Стражников было двое.

Велор отвернулся от колдунов, обращаясь лицом в сторону стражников. Звякнул о камни меч. Майорину были нужны обе руки.

Он наступал на Райен и Непада, заставляя пятиться. Свистнул кнут, левая рука колдуна его поймала. Правой Майорин оттолкнул Райен с такой силой, что женщина полетела навзничь.

Плеть, обвивающая руку, дымилась. В воздухе повис запах паленой плоти, смешавшись с запахом факелов, пота стражи, крови.

Эльф распрямился. Стражники были мертвы.

Райен начала вставать, доплетая «подвешенное» заклятие.

Никто так и не узнал — какое.

Метательный нож летел слишком быстро и бесшумно. Глаз потек по щеке с кровью. Непад хватанул ртом воздух, захлебываясь криком.

Колдун рванул плеть на себя, прыжком покрывая разделяющее противников расстояние. Правая рука впилась в лицо мага.

— Все. — Майорин отнял ладонь, переступил через трупы и, не оглядываясь, пошел вперед.

— Ты их знал, — утвердительно произнес эльф.

— Знал, — тихо ответил колдун. На левой кисти проступила багровая полоса сильного ожога.

Валья обессиленно сполз на пол, стражник среагировал мгновенно — ухватил менестреля за волосы и поставил на ноги.

Айрин продолжала кусать губы. Часто, ритмично.

Вошел Фарт, за ним Щегол и Кавель.

— Все готово, господин, — отрапортовал Щегол.

Валья удивился, думал, маги ходили вместе.

— Где Непад?

— Не приходили, — ответил Дарт.

— Начнем без них, сами виноваты. Ведите химер, я открою портал.

Айрин продолжала кусать губы. Но в этот раз, заметил менестрель, она сжимала зубы сильнее. По подбородку потекла струйка крови.

Девушка сжала челюсти, кровь потекла обильней.

— Нет… — прошептал Фарт. — Что ты делаешь, дура!

— То, что должна была сделать месяц назад. — Она улыбнулась. Улыбка вышла кровавой, девушка сплюнула. Она кусала не только губы, но и щеки. — Надо было не только остричь мне ногти, но и вырвать зубы.

Щегол и Кавель рванули на себя створки двери и чуть не остались без рук. Дверь захлопнулась, по залу понесся порыв ветра, туша свечи. Стало темно.

В окно проникал слабый свет заходящей луны.

— Убьешь и себя, и своего дружка.

— Валья! — крикнула Айрин. — Прости меня! Прости и попытайся выжить!

Менестрель мотнул головой в сторону, где минуту назад стоял стражник, толкнул его и упал на Жарку, он вцепился в полукровку связанными руками.

Потом Валья, которому удалось тогда выжить, напишет балладу. Эту балладу он большей частью выдумает — он мало что запомнит из той ночи. Но кое-что…

Запомнит, как хрустело бьющееся стекло в окнах. Крики магов, в панике мечущихся по залу. Звук ломающихся костей, крошащихся стен. Странное ощущение безудержной силы.

Мощной, вечной силы жизни. И горящую огнем кровь, кровь истока, бегущую по искусанным губам. Так Валья и назовет ту балладу — «Кровь истока».

По залу птицей вился гобелен, распадаясь на ниточки в полете. Со стуком рам летали семейные портреты Фартов, колотясь о стены.

Зеленью засветился квадрат портала, две неясные фигуры прыгнули в него с разбегу, сила смяла и портал, искажая траекторию направления.

Валья плотнее прижался к Жарке, прикрывая ее своим телом. Где-то стонали, кто-то скулил. Жалобно, тоненько.

Майорин бежал по коридорам, инстинктивно выбирая нужное направление. Он уже не сомневался, что происходит на втором этаже замка.

Он узнал.

Велор просто догадался.

Колдун рванул дверь, чертыхнулся, сообразив, что надо толкать.

Дверь отворилась.

Темнота.

Темнота и холод. Кружились снежинки.

Айрин стояла у окна и ловила снежинки рукой. Колдун щелкнул пальцами, под потолком повис светляк.

Велор отвел глаза от обезображенного трупа, около которого стоял. С того будто сняли кожу.

Остальные выглядели лучше, но по-разному. Одних словно отходили кузнечным молотом, других только чуток помяли. Живые лежали у дальней стены.

Среди них была Жарка.

Майорин медленно подошел к стоящей у окна девушке.

— Айрин…

— Долго вы искали этот замок.

— Айрин, ты остановила исток? Сама?

— Да. — Она повернулась.

Колдун взглянул ей в глаза. Они были холодными, равнодушными и совершенно безжизненными.

— Химера! — завопил Солен, пригляделся и завопил еще истошней: — Две химеры.