Кирилл Клеванский - Колдун. Путешествие на восток

Но все звуки смолкли, когда мы миновали рощу и выехали в поле, за которым, буквально в нескольких километрах виднелся обрыв и… море. Величественная водная гладь, мерцающая в лучах солнца, словно разбитый хрусталь на весеннем лугу. Крик чаек смешивался с шумом волн, бьющих о скалистый берег. В воздухе разливался тот самый, маняще-пьянящий запах соли и воды. Свежий бриз, забираясь в складки одежды, приятно обдувал тело. И повсюду царила некая легкость, совсем не та, которая пронизала Цветущие Холмы, а особая легкость. Ощущение свободы и полного отсутствия пределов. И лишь где-то вдалеке, линия горизонта, сливаясь с небом, обещала подарить ощущение безграничного полета. Закрыв глаза, я полной грудью втянул морской воздух, которого я не ощущал вот уже почти девять лет и порядком успел соскучиться.

— Ты сейчас похож на идиота, — хихикнула Мия.

— Ага, — кивнул я и улыбнулся.

— А сейчас на счастливого идиота.

— Жу-жу.

Девушка вздрогнула, я засмеялся и мы поехали дальше. Уже виднелись впереди стены порта. Не такие большие как я видел в приграничье, но и не малые. На вскидку, метров шесть в высоту. Свернув с тропки, наша телега вклинилась в плотный строй других повозок, едущих по главной дороге. Здесь были и внушительных размеров экипаже, запряженные восьмеркой белых, как первый снег лошадей. И уже подгнившие, затхлые сундуки на колесах, которые тянули разве что не седые ослы. Иногда по обочине скакали одинокие всадники, или целая когорта наемников. Редкий путник останавливал какого-нибудь доброхота, и скинув пару монет запрыгивал на козлы. И вся эта вереница терялась где-то в порту, а начиналась далеко за холмом. Народ спешил в порт: продать, обменять, купить, узнать последние новости, нанять корабль все это можно было в Нудаде.

Через два часа, мы подъехали к воротам, массивные створки которых внушали толику уважения. Четверо стражей, встретивших нас улыбками и рукопожатием, не проверив товар, взяли пошлину и пожелали счастливого пути. Сперва я было удивился такому, но стоило нам проехать через воротную арку, как вздох изумления застыл в горле. Нудад отличался от всех виденных мною ранее городов. И нет, здесь были все те же узкие улочки, аккуратные дома на два или три этажа и чистая, словно вылизанная мостовая основных дорог. Но все в порту было все по другому. Все здесь было пронизано нескончаемым праздником. То и дело слышались веселые крики, смех, азартный торг у палаток торговцев. Из кабаков доносились песни и тосты моряков, и якобы обижено-возмущеные возгласы гулящих девок. Запах дешевого вина и браги, печеной картошки и соленой рыбы, пронизал все так же сильно, как дымный угар в квартале полуросликов. Глазея по сторонам, я бесцельно катил по дороге, наслаждаясь всеобщим радушием. Наша телега, словно айсберг в океане людей, она рассекала разношерстные толпы и ехала в направлении, известном лишь кобыле. Сложно поверить, но так или иначе, мы приехали аккурат к торговой точке, где можно было продать провиант. Что я и сделал. Привязав кобылку и доверив Мии почетную должность охранника, я прошел в маленькое здание, служившее одновременно и магазином и домом. Меня встретили разве что не с распростертыми объятиями. Немного тучноватый, усатый и лысый мужик, сторговался со мной на восемь серебрух за все. Я был доволен. Мы ударили по рукам, по странному обычаю грохнули по чарке браги и вот шустрый посыльный уже тащит на своем хребту лишний для нас провиант. На всякий случай я оставил один тюк с сухарями и мясом.

Выходя из лавки, я приметил как Лиамия резво стрекочет с тремя девчушками цветущего возраста. Кажется они обсуждали последние сплетни, простите мой эльфийский — конечно же новости. Сняв шляпу и поклонившись, я поздоровался с леди, а Мия с ними уже прощалась, уезжали мы под веселый смех и махание руками. Удивительно радушные люди. Следом мы заехали к кузнецу.

Им оказался северянин, чей пудовый кулак видимо был основным орудием ремесла. В итоге за один золотой я скинул ему все железо, добытое в честных боях или в честных запугиваниях. Продешевил раз в десять, но зачем мне крупные торги — это лишь лишне внимание для моей скромной персоны. А так сошел за продовольственного торговца, ни демона не понимающего в добротной стали. Тоже хорошая легенда. Вновь ударив по чарке и во второй раз залив в глотку брагу, я отправился наружу. В этот раз Мия ни с кем не общалась, но читала непонятно откуда добытую брошюру. Заглянув её через плечо, я поразился тому, как здешние мастера умеют качественно изображать бальные платья. Впрочем, думаю без артефактной магии здесь не обошлось.

Далее меня ждала встреча с плотником, чей цех мы искали битый час. Сбивчивые подсказки горожан, только усугубили дело. Но мне было трудно представить, что вон тот спешащий к нам страж, вовсе не хочет прицепиться к какой-нибудь мелочи, дабы выманить звонкую монету, а просто хочет помочь. Лейтенант городской стражи, узнав от местных о телеге, на которой сидит какой-то высоченный мужик и красавица-смуглянка, поспешил к нам на выручку. Скорее всего, будь я чуточку менее удивлен, то моя челюсть отправилась бы в вольное путешествие, но я пребывал в когнитивном диссонансе. В итоге этот страж, разве что не под уздцы отвел нас к плотнику, отвесил парочку комплиментов Мии, посетовал на судьбу что всех нормальных жен уже разобрали, пригласил меня вечерком в таверну "Пьяный рыбак" и, отдав честь, был таков. Монеты он так и не спросил. А моя вера в человечество, проснувшись где-то в самых темных уголках души, самым наглым образом заявила о себе и приняла решительную попытку укрепить свои позиции. Помешать ей я был не в силах.

Пропуская перед собой стайку смеющихся детей, я зашел к плотнику. Степень моего шока лишь возрастала, когда взгляд встретил за прилавком миловидную женщину. Она оказалась женой ремесленника и вела хозяйство вместо него. Так как у муженька "ума ни на что кроме стружки не хватает". Мы с ней довольно жестко торговались, но в помещение зашла Мия, и мне пришлось около часа сидеть на стуле, в ожидании пока женщина наговорятся. В итоге, когда в мой карман перекочевала полушка, мы выпили вместо браги, терпкого вина и отбыли, получив приглашение уже в другую таверну.

Последним в очереди был конюх. Его мы нашли сразу — по характерному запаху так сказать. В итоге сердобольный старичок, трясущийся словно шаткий карточный домик, проел мне всю плешь и вера в человечество была вынужденно смиренно сделать пару шагов назад. В итоге наша пегая, грустно фыркнув и обдав нас волной жаркого воздуха, была уведена, а в мой карман упали три серебрушки, но чувствовал я себя будто получил тридцать — до того паршиво. Дело поправила целая пинта браги. Которую деде лакал словно молоко. Сразу видно — бывалый, опыт имеется.