Александра Якивчик - Не будите в кошке зверя! Последствия бури

Пожалуй, это один из тех немногих обычаев моего народа, переживших правление Акианы, которая все пыталась подстроить под себя. А то, с чем не удавалось это сделать, просто уничтожала. Но уважение к долгу крови было изначально заложено на подсознание каждого демона тем богом или демиургом, который нас создал. Единственная клятва, которую мы никогда не нарушим. Единственное ограничение, которое никто из нас не мог преодолеть.

И Алекса об этом знала. Это было видно по её глазам. Да и не могла кошка, не одно столетия воевавшая с демонами, не знать о врагах то, что можно при необходимости обернуть против нас.

Немного подумав, я вытащил из поясных ножен кинжалы, которыми Алекса сегодня убила птицу, и положил их на стол около изголовья её кровати. Кошка во сне невольно поежилась, почувствовав находящегося на расстоянии удара демона, но почти сразу расслабилась.

— Ты уверен, что это необходимо? — раздался за спиной сухой голос Акианы.

Неспешно обернувшись, я столкнулся с пылающим негодованием взглядом сиреневых глаз. Демонесса безуспешно пыталась сдержать одолевавший её гнев, но пока у неё это не выходило.

Ты настолько её боишься, госпожа? Даже в полуживом состоянии?

— Алекса спасла мне жизнь, — спокойно ответил я, считая это веской причиной для своего поступка.

Несмотря на то, что Алекса отказалась признать во мне своего должника, некоторый дискомфорт я все-таки ощущал. Поэтому подобное решения возникшей проблемы показалось мне единственно верным. И Акиана ничего с этим не могла сделать. Когда демон дарит кому-то свое оружие, это значит, что он выказывает ему высшую степень доверия и все остальные просто обязаны с этим считаться. И что-то изменить другие демоны были не властны.

Похоже, именно невозможность мне помешать и злила мою госпожу.

— Ты ведь понимаешь, что кошка сделала это под давлением обстоятельств? — справившись со своими эмоциями, мягко произнесла Акиана. — Без посторонней помощи она бы оттуда не выбралась…

— Но спорю, — покорно кивнул я, неспешно приближаясь к демонессе. Губы тронула легкая улыбка, — Но кинжалы я ей дарю не поэтому.

— А почему же тогда?

— Я защищал её по твоему приказу, — неспешно начал я, — Это моя обязанность, поэтому кошка мне ничего не должна. Но когда Алекса не дала этой твари меня убить, я стал её кровным должником. Ведь таковы наши законы, не так ли?

— И? — прищурила глаза Акиана, не найдя ответа на свой вопрос в моих рассуждениях.

Я подошел к ней почти вплотную и чуть слышно произнес:

— Она освободила меня от долга, Акиана. Отпустила, несмотря на то, что я — враг.

По мере того, как я произносил эту фразу, выражение лица моей госпожи медленно и почти неуловимо менялось. И я видел, что она не верит ни единому моему слову. Точнее, не хочет верить. Но понимает, что я не вру.

— Это не повод давать ей оружие, — хриплым голосом произнесла демонесса. Ее лицо окаменело, и только змеиные глаза пылали лютым и непонятным мне огнем ненависти к Алексе.

— Может быть, — равнодушно пожал плечами я, направившись к выходу из комнаты кошки. Только на пороге задержался и сухо добавил, — Но я уверен, что Алекса никогда не использует их против демонов. Я ей доверяю.

Уйти мне не дали. Акиана вдруг успокоилась и полным сладкого яда голосом спросила:

— Настолько, что смело ставишь наши жизни под угрозу? Она слаба, но не беззащитна, особенно с такими клинками.

— Да. Настолько.

Демонесса замерла на середине комнаты, изучая меня лукавым взглядом:

— Быстро же ты изменил свое мнение о кошках, Орес. Уже забыл, как эти твари убили твоих братьев?

Никто не знает, каких сил мне стоило сохранить невозмутимое выражение лица. Хотя больше всего на свете мне хотелось утробно рычать.

Это был запрещенный удар. Акиана знала, как тяжело я переживал потерю братьев. Это было во время моей первой войны, и выжил я тогда только благодаря чувству ненависти, неукротимым огнем сжигающей меня изнутри. А потом случилось то, что и должно было случиться. Я чуть не перегорел. Чуть не умер, заживо сгорев в огне собственных чувств. Выжил я тогда только чудом.

Нет, нелюбовь к кошкам никуда не делась. Я всегда знал, что они — враги. Но, во-первых, война давно закончилась и следующей никогда не будет. А во-вторых…

— Просто посмотрел на эту войну их глазами, — спокойно ответил я, выдержав выпад змеи, — Мы ведь тоже убивали чьих-то братьев, мужей, возлюбленных. Эта война принесла кошкам столько же боли и горя, как и нам. Всем нам свойственно ошибаться.

— Хочешь сказать, эти войны были моей ошибкой? — прошипела Акиана, неправильно поняв мои слова.

Я долго молчал, внимательно разглядывая разъяренную демонессу.

Раньше ты была спокойнее, госпожа. Наверное, именно поэтому Сверхдемонам удалось тебя победить. Ты стала слишком раздражительна и несдержанна. Когда же это произошло? И почему мы, твои лорды, этого не заметили?

— Когда-то я принес тебе клятву верности, Акиана, — жестко произнес я. Столкнувшись с моим холодным, как лезвие клинка, взглядом, демонесса невольно вздрогнула, — И моя жизнь будет принадлежать тебе до конца моих дней. А то, что я думаю — это мое дело и мои проблемы. Прости, но над моими мыслями ты не властна.

После этих слов я покинул лазарет и быстрым шагом направился прочь.

Этого разговора не должно было быть. В отличие от других демонов, которых не устраивали действия Акианы, но они предпочитали молчать, я её не боялся. Дело было в другом. Я сам пришел к Верховной демонессе тогда, после смерти братьев, и напросился на службу. А значит, должен соблюдать данную клятву. Я — слуга, она — хозяйка, и не мне говорить Акиане, что она делает правильно, а что — нет. А то, что сейчас мне дозволено немного больше, чем обычному слуге… что ж, на этот счет я не обольщался. Когда мы вернемся в родной мир, все снова станет на свои места.

Если вернемся.

Я прислонился к забору одного из домов, устало прикрыв глаза. Немногочисленные демоны, бродившие по улицам в это время, обходили меня по широкой дуге. Иногда за моей спиной раздавались чье-то раздраженное шипение, которое почти сразу смолкало, стоило мне немного повернуть в ту сторону голову.

Для демонов уже давно не секрет, что в лазарете живет кошка, которая пока слишком слаба, что дать им достойный отпор. И мне стоило огромных трудов сдерживать их от необдуманных поступков. Пока это удается, но долго ли так будет продолжаться? Поэтому кинжалы сейчас Алексе будут не лишними. Вдруг меня снова не окажется рядом, как сегодня, с этой дурацкой птицей?

Я задумчиво посмотрел на ночное небо и усмехнулся.

Кое-что от Акианы я все-таки утаил. Не знаю, почему. Может, из благодарности или ещё по какой причине, неважно.