Елена Жаринова - Королева Риррел

Эстрил пожал плечами. К чему излишняя чувствительность, когда уже все решено? Он разложил перед собой карту, задумчиво посмотрел на запад Иссэро, где тянулся горный хребет Венексов — цель его путешествия. И вот тут-то сон окончательно покинул его. Подумать только, завтра ему предстоит покинуть родину, покинуть великий Аникодор… Он увидит другие страны, о которых столько рассказывал своим ученикам. И пока эта мысль внушала ему больше страха, чем восторга.

На рассвете Эстрил приехал на окраину Шингвы, к храму Воздуха, откуда на ниметоне он должен был отправиться в свое путешествие к далекому северному континенту Иссэро. Молодой человек плохо спал ночью, и теперь его колотил озноб. Он кутался в теплый плащ с капюшоном, который приобрел вчера в дорогой лавке. Холодный ветер, пахнущий далекими, еще невспаханными полями, трепал его волосы.

Храм Воздуха представлял собой прозрачный купол, установленный на шести тонких столбах, между которыми были натянуты шелковые веревки с кистями, развевавшимися на ветру, и нежно звенящими колокольчиками. Наверху развевалось зеленое знамя с белым айоном — символ церкви Воздуха. За храмом поблескивал серебристыми боками ниметон. Рядом с ним жрецы — двое молодых дюжих парней в коротких и узких накидках — читали заклинания. Их голоса становились все громче, сливаясь с ветром, от которого крылья ниметона нетерпеливо гудели и вздрагивали.

Предполагалось, что они достигнут намеченной цели на закате. Сначала полет доставлял Эстрилу, никогда не поднимавшемуся в воздух, мальчишескую радость. Он, с трудом сдерживая восхищенные возгласы, смотрел, как под крылом ниметона стала маленькой Шингва, и весь Аникодор расстелился как на ладони. Потом легкая дымка облаков скрыла землю и воду; лишь иногда в просветы были видны бескрайние океанские просторы — изумрудные, освещенные солнцем или суровые, с белыми гребнями волны.

Привыкнув к полету, Эстрил снова задумался о разговоре с Ортегом. Обещание сделать его магом Огня подействовало на молодого человека, как стакан крепкого вина. Наконец ему посулили не формальную награду, а настоящее могущество! Алисса поймет, до какой степени она была не права, а сенатор Ярвиг никогда не будет разговаривать с ним свысока. Поэтому Эстрил не сомневался, как он поступит, когда девушка найдется. Он привезет ее в условленное место и передаст людям Ортега. О трудностях он не думал, совесть его не мучила. Пусть кто угодно называет это предательством — он, Эстрил, лучший ученик Специальной школы при Сенате, знает другое слово — политика.

Пусть Сенат хочет вернуть силу Звезд, чтобы воспользоваться ей и управлять миром. Пусть Ортег хочет, напротив, уничтожить все, что осталось от Звездной силы, — и тогда его магия Огня, таинственный идер, станет господствовать в мире. Пусть им обоим для этого нужна девушка, упомянутая в древнем документе. События последних нескольких дней сильно поколебали его прежнюю убежденность в правоте истин, внушенных с детства. Какая разница, цинично думал он, кто прав, — главное, кто сильнее и кто больше заплатит за выполненную работу.

Постепенно ровный полет ниметона спутал все мысли Эстрила, и молодой человек задремал. Его разбудили голоса жрецов, снова забубнивших заклинания.

— Что случилось? — спросил он, протирая глаза.

— Воздушное течение, — ответил один из жрецов. — Нас сносит на северо-восток. А там бушует ураган, это очень опасно.

Итак, захватывающее приключение превратилось в настоящую пытку: ниметон встряхивало, бросало то вверх, то вниз, отчего к горлу подступала тошнота. Эстрил прижимал к груди дорожный мешок с картой.

— Эй, чем я могу помочь? — окликнул он жрецов.

Но те словно забыли о нем, в их глухом бормотании слышалась безнадежность. И неудивительно: воздух вышел из повиновения, он проникал сквозь защитное стекло, рвал на людях одежду. Еще один виток — хвост ниметона, служащий рулем, отломился и полетел вниз. Ниметон затрясся, как раненое животное. Земля с вершинами деревьев и холмов неслась навстречу. «Это конец!» — подумал Эстрил и зажмурил глаза. Но удара не последовало. Они все еще были живы, и ниметон продолжал бороться.

Ураган немного стих. Жрецы удерживали ниметон относительно ровно земли и пытались сообразить, в каком направлении двигаться. Эстрил вытер вспотевший лоб.

И в этот миг произошло необъяснимое. Прямо перед клювом ниметона воздух превратился в подвижное, клокочущее, темное вещество — целый столб этого вещества протянулся к земле. Ударившись о столб, ниметон беспомощно заскользил вниз. Эстрил слышал еще крики жрецов, а потом все затихло: он потерял сознание.

Когда он пришел в себя, разбитый ниметон лежал на земле. Кругом простиралась каменистая пустошь. Было пасмурно и мрачно, хотя в этой части света должно было начинаться утро. Эстрил попытался приподняться и вскрикнул от боли: на его теле, казалось, не осталось ни одного не пострадавшего от ушибов места. Голова тошнотворно кружилась.

Рядом с ним, уткнувшись лицом в землю, лежал один из жрецов. Эстрил потряс его, затем перевернул на спину. Глаза у парня были открыты, из разбитого виска текла кровь. Тело второго жреца в неестественной позе молодой человек увидел неподалеку от ниметона. Очевидно, этот тоже мертв.

Откуда-то донеслись женские голоса, говорящие на незнакомом языке. К ниметону подошли две женщины в голубых плащах. Они сначала пощупали пульс у мертвого, а потом склонились над Эстрилом. Лица незнакомок были важны и суровы. Он попытался заговорить с ними, хотел прибегнуть к помощи жестов, но одна из женщин повела рукой, и его тело сковала странная неподвижность. Последнее воспоминание: три другие женщины, тоже одетые в голубые плащи, внимательно осматривают обломки ниметона, а затем с видимым усилием вытаскивают кусок крыла. А затем — непроницаемая холодящая тьма, похожая на забытье.

Очнулся он уже в каком-то помещении, окруженный бесчисленной толпой женщин, которые показались ему все на одно лицо. Они о чем-то взволнованно шептались, глядя на него со страхом и любопытством. Потом Эстрил различил, что среди них были молодые и старые, а похожими их делает одинаковая одежда голубого цвета. И вдруг…

Эстрил слово в слово помнил древнее пророчество. Он получил приказ найти женщину, описанную в этом документе. Но разве по таким приметам, как глаза и волосы, можно найти человека? Вот, например, все эти женщины голубоглазы… И тем не менее он сразу узнал ее в толпе: молодое красивое лицо с огромными глазами цвета весеннего неба, удивленно приоткрытый рот, грустный излом бровей, пышные каштановые волосы… И самое главное — маленькая продолговатая родинка на щеке у самого уха, по цвету чуть ярче остальной кожи. Эстрил не мог поверить своим глазам, но сердце подсказывало: это, несомненно, она.