Елена Жаринова - Королева Риррел

Досада, с которой управительница призналась в своей беспомощности, заставила Хэйсоа незаметно усмехнуться. Итак, своим исчезновением Шайса вызвала переполох, теперь ее старательно ищут. Хэйсоа тоже пыталась обнаружить местонахождение Шайсы, но не смогла — как и раньше, когда они искали ее вместе с Мэттой. Девушка обладала большим могуществом, которое защищало даже без ее ведома. Поэтому Хэйсоа, не торопясь, с достоинством села рядом с управительницей и вызвала карту. Сияющая напряженно вглядывалась в нее — безрезультатно.

— Видишь, моего опыта недостаточно, Хэйсоа изобразила разочарование.

— Ладно, оставим пока поиски. Она найдется — мои искательницы прочешут, если надо, весь мир. Я звала тебя не только за этим, сестра.

— Вот как? — Хэйсоа искренне удивилась. Они с управительницей ни разу не общались наедине.

— Ты знаешь, сестра, у нас в храме не может быть секретов друг от друга. Мы живем открыто. И то, что мне известно о каждом вашем шаге, должно послужить к всеобщему благу. Поэтому тебя не должно удивить, что стражницы сообщили мне о твоих ночных работах. Я считала, что ты больна и спишь, а оказывается, у тебя всю ночь горела свеча. Так что вполне естественно с моей стороны было отправиться к тебе и поинтересоваться, что же ты пишешь. Но тебе стало лучше, ты отправилась прогуляться… Поэтому я просто взяла почитать твои бумаги. Занятные записи! Ты записала собственный бред во время болезни, или это правда?

Управительница кивнула на свой стол. Там, кроме любимой чашки управительницы — синей, с серебром, — действительно лежали какие-то листы. Хэйсоа незачем было подходить ближе: она и так поняла, что это ее записки, однако не подала виду.

— Это правда, — спокойно сказала она.

— Значит, ты уверена, что эта девушка, которую в миру звали Шайсой, происходит из рода королей Риррел?

— Да.

— И ты рылась в древних книгах, несмотря на мой запрет?

Хэйсоа ничего не ответила. «Если она прикажет своим стражницам схватить меня, я постараюсь ее убить, — подумала она. — Сейчас мы наедине, у меня будет время».

Но Сияющая не спешила звать стражу. Она приветливо улыбнулась.

— Я требую беспрекословного подчинения от молодых сестер. Не хочу, чтобы они совершали непродуманные поступки — ведь я отвечаю за их безопасность. Но у старших я сама готова поучиться. Это прекрасно, сестра, что ты не приняла мои запреты буквально и не утратила интереса к науке. Зная о твоей любознательности, уверена, ты не откажешь мне еще в одной просьбе. Я хочу спуститься вместе с тобой в книгохранилище.

Просьба была удивительной. И Хэйсоа, хоть и собиралась быть очень осторожной при разговоре с управительницей, действительно сгорала от любопытства. Она старалась не подавать виду, но по удовлетворенной улыбке, мелькнувшей на тонких губах собеседницы, поняла, что ее интерес не остался незамечен.

К двери книгохранилища Хэйсоа приблизилась с трепетом, вспоминая ту ночь, когда пробиралась сюда тайком, оглядываясь и опасаясь разоблачения. Сияющая повернула в замке огромный ключ, и дверь беззвучно распахнулась. Установив на столе высокий подсвечник, управительница велела Хэйсоа сесть, а сама, опустившись на колени, сдвинула с места каменную плиту пола и достала из тайника свиток. Края его обгорели, он весь был покрыт сажей.

— Я ведь правильно тебя поняла, сестра, ты не собиралась разглашать свое открытие всему храму? — глядя на Хэйсоа ледяными глазами, поинтересовалась управительница. — Так вот, этот документ тоже тайна. Искательницы, нашедшие того мужчину, отобрали его вместе с картой. Я не знаю языка, на котором он написан.

Сияющая развернула один лист свитка, старясь не раскрошить хрупкую, пострадавшую в огне бумагу. Но Хэйсоа покачала головой: язык был ей незнаком.

— Но ведь ты сможешь прочесть? Я разрешу тебе брать любые книги, какие понадобятся. Ты будешь работать, когда тебе удобно. Сейчас ты поймешь, почему это важно.

И управительница развернула второй лист. На нем был набросок женского лица. Он был сделан углем и немного смазался, но отчетливо видна была густо заштрихованная продолговатая родинка. Опять Шайса?

— Знакомое лицо, правда? Я уверена, теперь ты сделаешь все возможное и невозможное. Возьми свиток. Но помни: все это тайна, за которую ты отвечаешь головой. — Сияющая неожиданно ласково улыбнулась.

Управительница велела Хэйсоа поторопиться с переводом бумаг, отнятых у пленника. Но и без ее указаний сестра не находила себе места. Страсть к знаниям всегда была главной в ее натуре. А теперь, когда можно было не только изучать написанное предками, но и открывать новое, она думала только о поставленной перед ней задаче. Сделанное ею недавно открытие померкло в свете открытия предстоящего, еще более значительного. Хэйсоа перестала есть и спать, похудела и, благодаря взволнованному румянцу и горящим глазам, помолодела лет на десять.

Незнакомые буквы чужого убористого почерка даже во сне мелькали перед ее глазами, а ведь их еще надо было разобрать среди разводов сажи и грязи. Сначала она тщательно скопировала текст, боясь, что документ рассыпется у нее в руках, а затем обратилась к словарям и древним книгам.

Довольно скоро Хэйсоа убедилась, что на этом языке не говорят ни в одной известной им части мира. Значит, это какая-то неведомая страна, а может, целый континент — о наличии такого предполагали древние ученые. Язык не походил на другие мировые языки, в большей или меньшей степени сохранившие черты единого языка Риррел (на одной из таких разновидностей говорили и в храме). Можно было предположить, что этот язык древнее Риррел. Но буквы, которыми пользовался пленник, были явно моложе: похожей письменностью пользовались в Лехе и других развитых городах северного материка. Отличий было много, но они не помешали Хэйсоа выяснить звуковой облик каждого слова. Она поняла, что непременно прочтет документ…

Одно из слов звучало как «Венексы» — название гор, откуда родом была Шайса. Одно-единственное слово — но это была ниточка, за которую потянула исследовательница. Множество листов бумаги было исписано, а потом разорвано и сожжено в камине, и вот наконец смысл записи стал ей ясен. Она переписала его на чистый лист и долго любовалась строчками, которые знала наизусть…

«Появится на свет смертная женщина, и возродится, и усилится в ней сила Звезд… И взойдет она на алтарь Колон… Она позовет, и Звезды вернутся… Она умрет, и Звезды уйдут навсегда… И покинут мир чудеса… И каждый будет предоставлен своим силам…

Так гласит древний манускрипт, растолкованный Эстрилом из Окоона…» И далее приводилось описание Шайсы, время и место ее рождения, название селения, возле которого должен находиться загадочный алтарь Колон, а также описание обряда, который сделает Шайсу королевой Риррел. Все становилось на свои места. Орудие к исполнению цели, завещанной Мэттой, было у Хэйсоа в руках. Но как воспользуется им Сияющая, от которой вряд ли удастся скрыть, что работа над бумагами пленника закончена? Хэйсоа понимала, что жизнь Шайсы будет висеть на волоске. Чтобы сила Звезд исчезла, она должна погибнуть на алтаре. Управительница, конечно, не захочет этого. Но если Шайса умрет в любом другом месте, Звезды никогда не вернутся в мир.