Владимир Ильин - Повелитель миражей

Огромный торнадо жадно вгрызся в стену поместья. Силы обезумевшей стихии вырывали каменные блоки из кладки, оставляя за собой пустырь мертвой земли. С диким стоном и грохотом охранные сооружения рушились под пятой рукотворного бедствия, раскидывая в разные стороны камень, пластик и металл. Поместе тут же расцвело огнями освещения, люди в панике выбегали на мансарду, чтобы тут же забежать обратно, спасаясь от обломков. В мои цели не входило убийство, я хотел напугать и довольно быстро добился своего. Торнадо снес ворота и ушел на задний двор, оставив припаркованные автомобили в целости. Люди тут же воспользовались предоставленным шансом, спешно покидая обреченное поместье. Некоторые задерживались, пытались плетьями воды обуздать безумство воздуха, но куда им! Я бы и сам остерегся быть рядом. Через минуту погасли огни — стихия добралась до линии электропередачи и снесла ее с грацией слона в посудной лавке. Тут уже отступили даже самые стойкие. Еще через десяток минут поместье окончательно опустело. Я закрылся сферой преломления и несколькими длинными прыжками проник внутрь. Признаюсь, это была не лучшая идея — блуждать в темноте, еле освещенной светом мобильного. Хаотичные поиски по дому привели меня в общий зал, где на почетном месте, в самом центре, под тяжелым балдахином скрывались массивные очертания моей пропажи. Сфера закрыла мою прелесть, воздух подхватил вновьобретенное и под мое негромкое напевание полузабытой мелодии 'Я тучка-тучка-тучка, я вовсе не медведь' отлевитировал меня на кресле обратно домой. Завтра его все равно заберет Сайто.

Дома удалось поспать пару часов — Таня собралась в школу и решилась разбудить меня по телефону — номерами мы обменялись еще вчера. Будет подозрительно сегодня не пойти — лениво подумал я и все таки встал. После душа и переодевания, решился в последний раз посидеть на легендарном кресле. Кресло неожиданно оказалось жестковато. Смутные подозрения обуяли меня. Ярко раскрашенный чехол был убран в сторону. Под плотной тканью оказалась странная конструкция из красного дерева — словно очень широкий стул с гипертрофированной спинкой, богато украшенный росписью.

— Это не кресло боевого робота, — отреагировал разум, — Тогда что это? О вчерашнем событии явно должны сказать по новостям, потому на помощь пришел ноутбук, вместе с сайтом информагентства.

'Полиция считает, что дерзкий налет на особняк рода Ито произведен ради хищения общенациональной реликвии — Хризантемового трона династии Камму. По информации от аукциона Сотбис, трон, датированный восьмисотым годом нашей эры, был оценен в семьсот двадцать миллионов долларов. Заказчик грабежа — предположительно неизвестный коллекционер. Дело передано чрезвычайному прокурору города Токио.'

Так, где мой телефон?

— Але? Шеф? Нет-нет, за креслом пока не приезжайте, — неопределенно хмыкнул я, мрачно посматривая на трон, — Я тут особо важное дело раскрыл. Не по телефону. Ага, жду.

А вообще — управлять боевым роботом, сидя на императорском троне, это где-то даже стильно!

Вот только где настоящее кресло?

— Лишить зарплаты! Нет, двух зарплат! — ярился Сайто, расхаживая по моей гостиной. Начальник пытался придумать мне достойное наказание не в ущерб работе, но что-то не особо получалось, — Трех зарплат!

— И сладкого, — подсказал я.

— И сладкого! Что? Тьфу на тебя, — наконец Сайто остановился напротив трона, — Ребенок, честное слово. Вот что с тобой сделать?

— А вы присядьте на трон, быть может мудрость императоров снизойдет на вас, — мрачно пошутил я. Мне было совсем не смешно, ситуация была похожа на похмельное утро, как его описывают в романах — всюду разгром, а в душе смятение и дикий стыд за свои поступки.

— Чем ты вообще думал? — в очередной раз гаркнул Сайто, — Кому твое кресло вообще нужно?

— Ну, не скажите, — хмыкнул я, — о таком все с детства мечтают.

— Ребенок, — начальник схватился рукой за лицо, — Ты почему мне не позвонил, как увидел кражу века, а?

— Так вы же были заняты, — я вильнул взглядом и смутился.

— Пойми, при любой ситуации ты просто обязан сообщить мне, не важно где я и что делаю! — гаркнул он в очередной раз, — В полицию почему не обратился?

— Что я им скажу? Дяденьки, у меня сперли кресло боевого робота, которое я спер у министерства обороны? — хмыкнул я.

— И ты пошел громить дом Ито-сана, — обреченно вздохнул Сабуро, — Без подготовки, без разведки, без доказательства вины!

— А кто еще? Больше я никому дорогу не переходил, — буркнул я. Ну, почти — если забыть Акети.

— Включи голову. Встреча состоялась ночью, кресло утащили днем. И вообще — зачем Ито-сану кресло от боевого робота? — Сайто устало присел на трон, тут же вскочил, опасливо оглянулся и занял обычный стул, — Ты хоть свидетелей опросил перед своим подвигом?

— Соседка пришла после кражи, — отвернулся я.

— А другие соседи? — уточнил Сайто.

— С другими я не знаком, — виновато ответил, чуть сжавшись.

— Поленился, — констатировал начальник.

— Так ведь ночь же! Все спят, неудобно.

— Отлично! Спрашивать соседей ему неудобно, а громить особняк — вполне нормально, так? — едко констатировал Сайто, — Когда ты поймешь, что не бессмертен? А если бы тебя вычислили? Если бы семья Ито-доно не перепугалась, а наоборот — широким гребнем прочесала район и нашла тебя? Ты хоть понимаешь, как тебе повезло?

— Простите, — на душе было мерзко.

— Нет, ты просто не понимаешь! — сорвался Сабуро, — Считаешь себя крутым в окружении 'ветеранов'? Хочешь спарринг с полноценным 'учителем' на нашем полигоне? Качаешь головой, знаешь, кто это такие? А в роде Ито таких — трое. И поверь, сбежать от них очень сложно, даже с твоими талантами.

— Простите, — очередная просьба вышла очень тихой.

— Не боишься смерти? Хорошо. Представь, что тебе отрежут руку. Или ногу — в бою случается всякое. Калека на всю жизнь, этой судьбы ты себе возжелал? — в голос орал Сайто, — Придурок малолетний!

Несколько минут мы молчали.

— Пойду, опрошу соседей, — Сайто протер лоб и двинулся на выход, — Никуда не уходи.

Я подавленно сидел на диване, и не думая куда-то уходить. Ничего не хотелось делать. Слова начальника глубоко врезались в душу, фантазия рисовала протез на месте рук, волны запоздалого страха проходили по телу.

— Итиро? — в щели возле выломанной двери показалась голова Тани. Надо будет починить вечером — сделал себе пометку, — Можно зайти?

— Входи, — безучастно ответил я.

— Вы громко говорили, я все слышала, прости, — девушка присела на дальней стороне дивана.

— Вот как, — хмыкнул я, — соседи наверняка уже звонят в полицию.

— Под нами никого нет, — обрадовала соседка, — На четвертом редко кто любит селиться, четыре же как смерть звучит. В доме достаточно свободных квартир на втором и третьем.