Владимир Ильин - Повелитель миражей

— Что было на видео? Кто был на видео? Отвечай! — хлыстом разнеслось по комнате.

— Я не знаю, господин, — подавлено ответил пленник, — я всего лишь исполнитель.

— Тогда мы притащим сюда другого твоего коллегу, — вкрадчиво ответил Ито-доно, — Поставим его напротив тебя и будем пытать. И в его боли и смерти будешь виноват только ты. А если не знает он — ты убьешь всех своих друзей своим глупым молчанием.

— Но я не знаю! — Тадаши изобразил истерику и, через боль, стал биться в креплениях, — я работал только с файлами, я не смотрел видео!

— Кто знает? — наорали на него.

— Я скажу! — пленник начал лихорадочно перебирать варианты, чтобы не зацепить своих друзей, не зацепить близких и родных, чтобы похитители оступились, совершили ошибку и сдохли, — Я скажу! Я знаю! Парень! — осенило Тадаши.

— Какой парень? — уточнил Ито.

— Молодой, европеец! Был водителем Ода-сана! Он возился с записями, он все знает! Я слышал! — похищенный легко сдавал чужого отряду человека, к тому же уволенного, да еще и гайдзина.

— Кто такой? — Ито тихо обратился к своему спутнику.

Второй ответил еще тише, но Тадаши четко уловил знакомую фамилию 'Кояма' и с трудом смог сдержать ликование. Все получается как нельзя лучше — если парень связан с древним уважаемым родом, то у него есть шансы выжить.

— Да мне плевать, — зашипел на спутника Ито-доно, — Я хочу видеть его в этой комнате, ты слышишь меня?

— А с этим что делать?

— Он пропал без вести, — было ему ответом, — Исполняй.

Сильный удар навсегда отключил боль, страхи, легкий стыд, отчаяние и мольбы всем богам.

Два изящных пальчика касаются груди, солдатиком вышагивая туда-сюда. Таня прижалась телом, поудобнее расположила голову на моем плече и о чем-то задумалась. На душе царил мир и спокойствие, словно и не было суматохи прошедших дней. За окном розовел рассвет — спать мы так и не легли, не до того было.

— Прятаться тебе надо, — грустно выдыхает жена.

— Зачем? — я провожу рукой по плечу, скольжу еще ниже, но игривое настроение тут же пропадает под серьезным взглядом голубых глаз.

— Папа тебя за ноги подвесит, — с сожалением ответила Таня.

— Еще почему? — возмутился я.

— Как же иначе — родную кровиночку обесчестил, вне брака ребеночка несовершеннолетней заделал, — ладошка девушки скользнула под одеяло, — Вот это вот точно оторвет.

— Но-но! Руки прочь, — буркнул я, движением тела перевернул жену на спину и навис над ней, — Так уж прямо зять ему не нужен? Так уж прямо и внуку рад не будет?

— Так ведь внука нет, — бархатный голос с нотками сожаления, вкупе с совершенной красотой чуть не сподвигли на немедленное устранение данного недостатка, в который раз за ночь. — Стоп. А теперь серьезно, — Таня перекинула меня на спину и легла сверху, прижавшись всем телом, — Дорогой муж мой, рекомендую запомнить вчерашнюю дату и справлять ее вторым днем рождения.

— А что вчера было? — прикинулся я, будто не понимаю.

— Ты был во-от настолько близок к смерти, — Таня показала малюсенький кончик подстриженного ногтя, — Ты ведь понимаешь, что беременность незамужней девушки — скандал?

— Тебя волнует мнение родни? — поддел я, мягко напоминая на проделки девушки.

— Это не разбитые морды, машины и клубы, — ноготок ткнулся в кончик носа, — А честь семьи.

— Твой дядя выглядел разумным человеком, — я попытался схватить зубами столь вкусный пальчик, но безуспешно.

— Так я бы тебя прибила, а не дядя Коля, — ангельским голосом продолжила жена, — Решил всех обмануть? А мне каково было бы — изображать дурочку-паникершу или же трагедию потери ребенка, ты подумал? С какой это стати я должна страдать из-за тебя, выслушивать поучения, нотации или слова сочувствия? Мы так не договаривались, дорогой, — девушка нашла мои руки, взяла в свои и подняла к металлической спинке кровати. Две зеленые лианы зафиксировали руки к решетке кровати.

— И все же, ты согласилась, — полувопросительно сказал я, пробуя на прочность зеленые веревки — намертво.

— Я подумала, так будет правильнее. Папу и его новую семью теперь нет смысла ликвидировать — я ведь потеряла все права на престол, — Таня поцеловала мой лоб, нос и очень медленно заскользила вниз, — А еще я почему-то уверена, что мы будем очень дружной и счастливой семьей, не правда ли?

— Да, — острые зубки обозначили свое присутствие рядом со стратегически важным органом. Как тут ответить иначе?

— Я и не сомневалась, — девушка поцеловала в щечку и слитным движением вышагнула из кровати.

— Эй, а я? — возмутился, показывая взглядом на браслеты-лианы.

— А ты сиди и думай над своим поведением! — тоном строгой учительницы произнесла жена и ушла в сторону душевых.

Вот тебе и великий комбинатор. Как же все выглядело неплохо в мыслях, и как же сложно — в реальности. В планах семья и Таня имели что-то общее разве что в одной и той же гласной букве, а тут столь резкий поворот. Впрочем, я скорее всего сам себя обманывал — что такое свадьба для молодой девушки? Мечта, которой она торговать уж точно не станет — потому я сам виноват, что не встревожился после легкого согласия Тани на высказанный план с фиктивным браком. И ведь самое любопытное — не испытываю ни малейшей досады за результат. Наоборот — нечто дремучее внутри меня довольно ворочается, а подсознание скандирует 'возрождение рода'. Своего рода.

Я бы мог легко разрезать путы, но не слишком торопился — мыслей было море, а положение как раз таки располагало к обдумыванию — мягкость и тепло постели, свежесть и холодок металла кровати. Первый вопрос — что делать дальше? Вот оно — наследство, можно протянуть руку и получить… акции и доступы к счетам. За финансами нет собственного предприятия — только доли в чужом, что некогда принадлежали моему роду. Казалось бы, безбедная жизнь на проценты, вот только не иметь собственный бизнес для семьи — считается неправильным, невежливым, можно сказать. Все дело в культе преемственности, наследовании силы и власти. С молодых лет детей учат управлению тем, что достанется ему в будущем — никакой профанации, никакой протекции. Та же Кавати Юко с детства носилась по предприятию матери и превосходно знала весь процесс работы. Мне было куда легче в дестве и, как следствие, гораздо сложнее сейчас — начнем с того, что семья у нас была большая и к принятию дел готовили старших. Я, как самый младший, любимый, был баловнем и под гнетом домашних учителей почти не страдал, как оказалось — совершенно напрасно. И какое же предприятие создать, чтобы не провалить его с моими талантами, не растратить впустую родовые средства? Случай с Акети отлично показал мои невеликие способности к бизнесу.