Владимир Ильин - Повелитель миражей

Второй вопрос — маска вечности. Дядя был явно не в себе, возможно сказались ранения — иначе я не могу объяснить его слова. Начнем с общеизвестного факта — маски вечности не существует, это миф, выдуманный людьми. От древних осталось множество артефактов — боевые, усиливающие бахир, нейтрализующие бахир, лечащие, артефакты вызова и те, назначение которых так и не смогли понять за сотни лет существования. Немудрено, что людская молва, соблазнившись силой найденных предметов, придумала артефакт, якобы дарующий вечную жизнь. Естественно, серьезные люди только посмеиваются над такими байками, но даже сейчас есть целые организации, поставившие своей целью поиск маски. Даже находятся меценаты, что финансируют этих шарлатанов — уж больно сказка сладка. Я бы не назвал дядю Гришу наивным дураком, но в его предсмертный бред вполне верил — должен же был он как-то объяснить внезапный отказ стихии? Вот и придумал себе маску. Но почему он сказал 'дай посмотреть в последний раз'? Загадка. Я никогда не видел ничего похожего на маску в семье, да и ерунда это все — подобные мысли не стоят внимания.

Третий вопрос — Таня, ее семья, мой клан. Тут целых три проблемы, но обдумать лучше совместно. Итак, мой старый клан может кусать локти — добыча сорвалась с крючка. Могут, правда, пошантажировать чем-нибудь — но уязвимых мест нет. За Таню семья любому горло перегрызет — кстати, и мне тоже, если посчитают мой поступок недостойным, за Кавати вступится половина Японии, а пытать меня бесполезно — умру раньше, это я умею. Лучше пусть все достанется жене, чем убийцам. С семьей Тани сложнее — и дело тут не в желании убить полюбовника дочери, а в некоем дяде Роме, фото которого было бы неплохо добыть на днях. Человек поставил все на Таню и проиграл — что он станет делать дальше? Мстить без толку — получается, он сам не уследил — ошибки молодости, что перечеркивают планы взрослых, довольно частая штука. Будем верить, он отступит назад на какое-то время, а Таня тем временем все таки переговорит с отцом. Родители весьма часто оттаивают душой, услышав о внуках — так все и будет, уверен. Было бы неплохо, чтобы он оттаял чуть пораньше — прятаться от него я все-таки не особо хочу. Уж лучше самый приятный вариант — с щедрым приданным и семейной примиряющей попойкой. А теперь самый больной вопрос в это троице — моя жена, у которой, наряду со стервозностью и актерским мастерством, обнаружился недюжинный ум. Что мне делать с этим солнышком, и самое интересное — как донести до нее столь правильную идею, как семья из четырех человек? Одно приятно — Таня решила не выполнять старую заготовку 'жениться, убить, забрать наследство', все-таки, такой ход совершенно не сочетается с ее поведением — быть богатой вдовой куда лучше без детей на руках.

Хотелось бы ограничиться тремя вопросами, но ведь есть еще Ода-сан и его покровитель со своими желаниями, есть Лес и его тайны, есть мысли мести своему клану и тревога за Таню. Вот бы посоветоваться с кем толковым, да вот нет никого.

— Чего ждем? — ехидный голос благоверной вывел из раздумий.

Видимо, прилично времени уже прошло — Таня обзавелась тюрбаном на голове для сушки волос и легким халатиком.

— Сижу и думаю над своим поведением, — кристально честный ответ прозвучал без задержки и сомнения.

— Похвально, — жена присела рядом и на пару секунд задумалась, — Ладно, будет тебе приз за хорошее поведение!

— Всегда готов, — ветер мягко поднял девушку с места и перенес мне на живот.

— Кобелина, — шутливо щелкнули мне по носу, — Папа прилетает.

— Так быстро? — волнительный настрой куда-то пропал.

— Он хотел еще ночью, — потупилась Таня, — Рвался кое-кому голову отвернуть. Но я переубедила! Поэтому он прилетит вечером.

— Отрывать мне голову? — обреченно дополнил я.

— Дядя Коля перестарался, — жена сосредоточенно стала приводить мою прическу в порядок, — Говорят, вломился ночью в поместье со срочной новостью. В руках — красный сигнал тревоги, вот и пустили. А сам пьяный настолько, что ни один снайпер не попадет. Вот в таком состоянии он как бухнет папе — поздравляю, дедушка! — прыснула смехом Таня.

— Так что по поводу моего здоровья? — этот вопрос волновал куда больше приключений дяди Коли.

— Ой, да что с тобой сделается! Ну, может ногу сломает, — Таня попыталась скрыть улыбку, — Да все будет хорошо, встретишь его в аэропорту, познакомитесь.

— А ты где будешь? — я все таки освободил одну руку и приобнял ее.

— Я же хозяйка дома, — терпеливо объяснила жена, — Встречу тут. Только ты уж постарайся выглядеть посолидней.

— Угу, встречу на такси, — нахмурился я, — и чемоданы помогу подтащить.

— Какое еще такси? — маленький кулачок ударил по груди, — Уж постарайся произвести впечатление, а то скажут у дочки вкус плохой! Да не переживай ты так, папа со своим автопарком летает.

— В смысле? Он же на самолете?

— Ну да, — словно от пустяка отмахнулась невеста, — А в грузовом отсеке кортеж. Думаешь, станет он в непроверенную машину садиться?

— То-то он еще живой, — согласился я, за что получил еще один шутливый удар, — Кстати, я с тобой полностью согласен!

— Насчет чего? — насторожилась Таня.

— Врать взрослым — нехорошо, — я освободил вторую руку и, проигнорировав легкое возмущение, продолжил нелегкое дело по восстановлению рода.

Как бы не хотелось вылезать из постели, но организовывать прием дорогих гостей было необходимо. Как и оговаривалось, Таня занялась столом, а я поиском приличной машины и обдумываем тактики защиты от озверевшего отца. С машиной дело решилось довольно легко — прокат хонды кросстур с водителем обошелся не так уж и дорого — а вот с защитой дело обстояло сложнее. Если я подниму щит еще до встречи — то проявлю страх и неуважение, да и охрана напряжется — а куда такой человек без охраны? Если я не подниму щит, то возможны варианты — сдержится ли счастливый дед или нет, а если нет — то насколько сильным окажется его счастье? Тесть у меня 'мастер' и приложить может от всей широкой русской души.

Водитель достался колоритный, не из местных — индус со сверкающей улыбкой, в форменном сюртуке, белых перчатках и фуражке. Далеко его жизнь закинула — или подняла, смотря в какой касте родился. Одно остается неизменным — его путь в водители престижного автомобиля наверняка был раз двадцать сложнее, чем у любого японца — не потому, он что индус, а потому что чужак. Как вывод, водителем он должен быть первоклассным. Сам шофер оказался добродушным и счастливым, попросил звать его 'Абу', так как настоящее имя редко кто может выговорить правильно. Словом, там, где другие жалуются на жизнь, индусы отвечают 'судьба' и легко идут дальше.