Татьяна Бражник - Зеркало

— Не обращай внимания. — без слов понял мня Целитель. — Это у него по мере приближения к Лесной обостряется традиционная эльфийская неврастения.

— Это ты о Михее? — с видом блаженной дурочки уточнила я.

— Ну, да. Тебе ведь он интересовал…

— А как ты понял?

— Это было не сложно. — Дарен слегка приподнял уголок губ с ухмылке. — Ты вообще очень явно выдаешь все свои мысли, даже магия не нужна, чтобы понять, что у тебя на уме. И врать ты не умеешь.

— Я совсем безнадежна? — обжегшись на слове «врать» я поспешила перевести разговор в другое русло.

— Ну почему же. — поспешил меня утешить Дарен. — По-моему, это даже к лучшему. От вранья никогда не бывает ничего хорошего.

— Я вообще про то, что я не умею скрывать свои эмоции. — слегка замявшись, решила я побыстрее отвязаться от парня и замедлила шаг.

— Извини, если задел. — По инерции обогнав меня на пару шагов, Дарен остановился, обернувшись. — Ты ведь хотела меня совсем о другом спросить.

Я вновь поравнялась с Целителем и, стараясь больше не упускать возможности, принялась его расспрашивать:

— Почему Михей не хочет в Лесную? Там же, вроде, эльфы. Такие же как и он.

— Вот потому и не хочет, что там эльфы. — криво ухмыльнулся Дарен без тени веселья.

— У него комплекс неполноценности? Самые маленькие уши во всей общине? — строила я догадки. — Или он просто задолжал своим дружкам порядочную сумму и теперь не хочет рассчитываться?

— Если бы. — с иронией произнес Хранитель. — Все не так просто.

— Это очередной секрет за семью печатями? Или моя изнеженная женская психика не выдержит ноши этой тайны?

— Зря глумишься. — прервал мое бурное высказывание Дарен. — Нет никаких тайн. Просто Михей не любит об этом распространться. И вообще вспоминать об этом не любит.

Я замолчала, уже не надеясь на то, что меня посветят в сию загадочную историю, но неожиданно Хранитель все же заговорил:

— Только обещай не трепаться об этом, идет?

— Идет. — без размышлений согласилась я. Трепаться совсем не в моем вкусе. Да и рассказывать особо-то не кому.

— Фактически Лесная разделена на две независимые друг от друга общины: одну из них полностью занимают эльфы, другую — люди и Малые. Эльфийской половиной руководит Верховный Эльф, человеческой — Верховный магистр. Последний — это и есть тот мужик со шрамом на щеке, которого ты предвидела. — пояснил парень.

— Игнат. — решила я блеснуть своей осведомленностью.

— Точно. — подтвердил Хранитель. — В отличие от Феофана или того же Софона, он вполне себе смертен. Верховный магистр выбирается из Хранителей голосованием и утверждается Феофаном. Срок службы у него от избрания и до могильного погоста, так что — сама понимаешь — к старости лет проку от таких магистров ноль. Только вот наш Великий Старец смотрит на это сквозь пальцы. Пару раз к нему приезжали из общины, говорили, что уже сил нет терпеть бред этого полоумного старикашки, который никак не может пригодиться даже на небесах, но Феофан отмахивался от них как от надоедливых мух. Говорил, что как только появится нужный человек, то тут же его пришлет на место Игната. В общем, к чему я это все говорю: реально делами Лесной вертит Азиульдриэн — нынешний Верховный. Вот с ним-то у Михея и проблемы.

— Что-то не поделили?

— Вроде того. Власть Верховного передается по наследству, от отца к сыну. Для эльфов правитель — практически божество. Приближенные к трону — это что-то вроде специально выведенной породы болонок. Они даже внешне отличаются. И грызня за более мягкую подстилку у трона соответствующая.

— Так я слышала, что Михей из благородных.

— И из каких благородных! Он был вторым претендентом на Посох Верховного после собственного же отца. Азиульдриэн — только шестым.

— А почему тогда он Верховный, а не Михей?

— Пятый претендент неожиданно скончался при не совсем понятных обстоятельствах — увяз в болоте. Ничего не смущает? Четвертый — тронулся умом. Как гласит официальная версия, от чрезмерной любви к некромагии.

— А Михей с отцом?

— Когда скончался правивший в то время Верховный — а всех этих их имен и не перепомнить — Посох должен был перейти к Сакируиндиэн, отцу Михея. Мы его просто называли Сакиром. После смерти Верховного должно было пройти две луны, чтобы новый правитель занял свое законное место. Конечно, этим временем тут же воспользовались знающие свое дело сторонники Азиульдриэна, поспешившие припомнить Сакиру его связь с человеческой женщиной и то, что она ждала от него ребенка. Не то, что такое случилось в первый раз, но для благородного эльфа считалось большим проступком хотя бы просто посмотреть на женщину с интересом, а не то, чтобы бросать ради нее дом и семью. Тем не менее эльфийские старейшины, чьего собрания требовал Азиульдриэн, решили, что на все прежние грехи можно закрыть глаза, дабы не портить кровь Верховных, отдавая Посох менее родовитому наследнику.

Такое решение не устроило Азиульдриэна, конечно. Он спорил до хрипоты. Потом вдруг неожиданно сдался. Сакир спокойно готовился к принятию нового статуса. Из Волчьих Яров, невзирая на ее сопротивление, привезли Леокардиэ с маленьким Михайиндиэном на руках, человеческую жену Сакира увезли от греха подальше к Явору, разрешив будущему правителю их навещать… Благодать! А за день до Церемонии передачи Посоха Сакира убили.

— Ази… А… Азилю… Вот этот самый эльф?

— Свободные. Нелепое совпадение, правда?

Я положительно закивала головой, усиленно пытаясь осмыслить услышанное.

— А Михей тут причем тогда?

— Естественно, в общине началась паника. Азиульдриэну Посох так и не достался тогда, но он выиграл время. Совет решил, что пока Михей не вырастет, править будет один из старейших эльфов, который вообще не имеет отношения к этим благородным дрязгам. Кстати, хорошим мужиком был тот эльф, толковым. Единственным его минусом было то, что он ничего не смыслил во всей этой подковерной борьбе.

Не мешкая, Леокардиэ собрала вещички с прямым намерением вернуться в Новрогородскую общину и уберечь сына от всяких неприятных неожиданностей навроде стрелы в сердце. В ту ночь как они собрались уезжать, выяснилось, что у весеной мамы раньше срока начались схватки. Ей не сказали, что Сакира убили, боялись навредить. А она как сердцем почувствовала, звала его, плакала, умоляла сказать ей правду, почему он не приходит к ней. Узнав об этом, Леокардиэ тут же кинулась на помощь той, которая увела у нее мужа. Спасти женщину не удалось, хотя говорили, что эльфийка на самом деле сделала все от нее зависящее, зато Веся выжила. Леокардиэ увезла этот пищащий оставшийся без матери комочек с собой.

Пятнадцати лет до того времени когда Михей мог быть признан способным руководить общиной Азиульдриэну вполне хватило, чтобы подмять под себя всех благородных. По крайней мере, их большинство. Михея доставили в Лесную. Несмотря на протесты Лазаря, Леокардиэ все же потащила за собой Весю. Наверно, хотела показать ей эльфийскую жизнь, не знаю. Только это был единственный и, надо отметить, не самый приятный опыт общения нашей травницы с себе подобными.