Татьяна Бражник - Зеркало

— Едем, — тяжело вздохнув, согласился Верен, — уже и так полночи потеряли. Парни дружно повернули к заведенным машинам, которые горели в ночи, как два огромных светлячка, оставив меня одну-одинешеньку стоять и думать над своим поведением. Темно, значит действительно скоро рассвет.

— А как же я? — крикнула я в след быстро рассаживающимся по своим местам парням.

— Садись в машину. — скомандовал Деян. — Останешься в Лесной. Там может Игнат что умное скажет.

— От него мало чего умного дождешься. — небрежно заметил Дарен.

— А вдруг повезет? — с явным сомнением предположил Верен. — Не нравится мне это все, ой не нравится!

— Мне оно уже скоро полгода как не нравится, а вы только очнулись. — пробурчал Сэт.

— Я что-то не так делаю?

— Твой Дар… — словно обдумывая, в чем же меня обвинить, произнес Михей. — Тут что-то такое, с чем тебе не справиться.

К середине дня, который начался столь неожиданно и явно не предвещал ничего радужного, мы добрались до забытого Богом и людьми села. Уверенно обогнав телегу, запряженную измученным дистрофией и многочисленными лишениями жизни конем, мы остановились у небольшой избушки. Парни уверенно открыли двери и вышли из машины, разминая кости.

— Все, барышня, можешь выползать. Приехали. — Сэт хлопнул ладонью по крыше внедорожника.

— Это и есть ваша Лесная? — уточнила я, с изрядной долей недоверия разглядывая открывшиеся пейзажи.

— И с каких это пор вы всяких девок по обочинам собираете? — Так и не дав никому возможности мне ответить, из дома показался осунувшийся древний старик в потрепанной фуражке и с трубкой в зубах.

— Здравствуй, дед Явор. — Верен подошел к ворчливому старикану и пожал его костлявую, иссеченную тысячами глубоких морщин руку. — Это Аля. Она Хранитель, так что мог бы быть и повежливее.

— С каких это пор Феофан начал посвящать в Хранители всяких сопливых девчонок? Она, небось, меч и двумя руками поднять не сможет. — ворчал противный старикашка, пристально разглядывая меня, как курицу на рынке, изо всех сил пытаясь сбить цену.

— В случае чего, я знаю методы поэффективнее меча. — со злобой выпалила я, сама от себя того не ожидая, и тут же прикусила язык. Как будто какая-то скверная скандалистка внутри меня на мгновение вырвалась на волю.

Понимая, что слова обратно не засунешь, я решила поддерживать произведший на окружающих впечатление имидж и нагловато вылупилась на отчаянно пытавшегося сообразить «А что это было?» старичка, сложив руки на груди.

Явор пожевал беззубой челюстью и сконфужено произнес:

— Ну, если Феофан решил, то оно наверно так и верно… Я-то что… Я так…Просто…

Кинув на меня неодобрительный взгляд, Верен продолжил разговор:

— Все спокойно?

— Так если бы все было спокойно, вас сюда и не звал бы никто. — продолжал в своем снисходительном тоне Явор. — Все уже пять раз рассказывал этому вашему попу. Кстати, тут неподалеку ко всему прочему еще такой всплеск был мертвецкой энергии, что я замаялся гулей в могилы обратно загонять. Вся нежить взбесилась. Знать, славного Златан себе некромантишку завел. Ох, чует моя печенка чего-то недоброго! Ох, помяните мои слова!

Поддернув бровями, Сэт игриво посмотрел на брата, но тут же получил колючий взгляд в ответ.

— Думаешь, это все заметили? — старательно пытаясь сдержать дрожь в голосе, спросил Деян.

— О! — протянул Явор. — Так это небось и медведи на Северном полюсе учуяли.

Хранители обеспокоенно примолкли.

— Да это ладно! Лишь бы пингвинам на Южном жилось спокойно. Остальное мы переживем! — попытался перевести все с шутку Сэт. Казалось, его совершенно не беспокоила собственная учесть. К тому же за прошедшее время парень окончательно оклемался и был полон сил и нездорового чувства юмора. Впрочем, все как прежде.

Зато на Деяна было больно смотреть. Казалось, его током бьет от каждой мысли, что содеянное братом уже никак не исправить. И больше всего его коробила собственная беспомощность.

— Думаю, пора отправляться. — прервал молчание Дарен. — Не будем тебя больше отвлекать, дед Явор, своей пустой болтовней.

Михей и Верен не сговариваясь сели в машины и загнали их во двор дома Явора. Выгрузив все необходимое, парни накрыли внедорожники плотной тканью, похожей на парусину.

Я гордо отобрала у Дарена свой меч, который парень намеревался нести за меня, и демонстративно подняла его одной рукой, хотя это оказалось не так-то и легко. Потешив чувство собственного достоинства, я с проворством слона в посудной лавке водрузила эту здоровенную железяку себе на спину. Махать ей вряд ли придется (да и вряд ли получится), так что пусть весит себе, зато каждый лесной стрекозел будет знать, что меня не с обочины подобрали.

Самую большую ношу взял на себя Пахом. Тролль подымал тяжеленные сумки, как пушинки. Такими ручищами он бы любого из нас поломал как зубочистку. Уж меня-то точно. Как только у людей получилось практически истребить таких монстров? Да и Михей, невзирая на всю свою кажущуюся легкость и хрупкость, запросто мог потягаться силой с любым из человеческих парней.

Героически волоча за собой не самую легковесную сумку, через полчаса прогулки по непролазным дебрям я поняла, что быть гордой и независимой не так уж и прикольно, как казалось раньше. Но я продолжала стоически терпеть все тяготы, чтобы только потом эти качки не зудели мне над ухом всю оставшуюся, что не женское это дело и, вообще, сидела бы я дома, носки вязала, штопала и стирала.

— Отдай сюда, смотреть противно. — Сэт резко дернул на себя мой багаж, и я непроизвольно выпустила его. Предприняв пару отчаянных, но безрезультатных попыток вернуть себе сумку в купе со званием женщины «сильной и гордой», я махнула рукой на это бесперспективное занятие, в глубине души радуясь, что избавилась от ноши.

Михей немного поостыл в своей ненависти ко мне, но все же поминутно косился, словно проверяя, не пытаюсь ли я там учинить диверсию у них за спиной. Когда мы углубились в лес на приличное от деревни расстояние, эльф, не скрывая своего раздражения, резким движением стянул с головы шапку, надежно маскирующую его выдающиеся слуховые органы, и небрежно засунул ее в карман, будто та была в чем-то виновата.

Если раньше он вел себя совершенно адекватно, то теперь его просто распирало от злости. Он делал каждый шаг с таким видом, будто его заставляют глотать безумно горькую, но необходимую пилюлю.

Поравнявшись с Дареном, я шла с видом Красной Шапочки, которая разглядывает окружающее ее пейзажи, ни на чем особо не зацикливаясь, а на самом деле прокручивала в голове варианты, как лучше спросить парня, что это с Михеем творится такое.