Василиса Огнева - Коварство дикой магии

Он привязал ее к кровати за железные кольца, надел магические кандалы и вставил в горло призванный магией шланг.

— Теперь ты не захлебнешься в блевотине, — с отвращением сказал он и закрыл за собой дверь на замок.

Потом она почувствовала еще несколько замков снаружи. 9й уровень. Интересно, это сколько по ихнему….. На своей Земле, Дана имела самый высший магический уровень. Она легко управляла любыми колодцами силы с любого места Земли. И подобрали ее не где-нибудь, а на поле боя, рядом с убитыми лидерами магов Земли. Где она рыдала над изувеченными чужой магией телами родителей, вместе с которыми обучала самородков и вместе с которыми сражалась на передовой. Но находилась она там не просто так. Однако, враги не поняли этого. Они поняли только что захватили сироту-недоучку с зачатками магии и ценную своей девственностью. Некоторых магов забрали в тюрьму. И находясь еще в рабском доме, и в борделе она слышала, как не стихали их крики. И они тоже знали о ней и прикрывали ее как могли. Здесь она их не слышала. Наверное, таково было свойство замка или он был очень далеко от Тюрьмы. И Дана терпела все унижения, боль, и пройдет через все, даже через Ад, чтобы уничтожить это проклятое место, населенное проклятыми жестокими врагами. Но магию надо было тренировать, если она хотела прятаться и дальше. Это место, где она оказалась, оно было переполнено высокоуровневыми магами. Особенно тот, от которого ее вырвало. Его магия была самая сильная. Надо учиться поглощать эту магию. Чтобы никто не смог ее раскрыть и посадить в тюрьму. Она саккумулирует силу двойной магии, она выберет момент, и она нанесет удар мести. Один-единственный, но в самое сердце этой самой проклятой Идиллии. Так она решила. Когда магия Фортрана была поглощена, Дана заснула.

А в гостинной, между Фортраном, его родной сестрой Делирией, ее женихом и другом Фортрана Мартином Щлаковым, сводной сестрой Вазилией и ее женихом Флэшем Гордоном шел скучный разговор о новой рабыне.

— И когда теперь я смогу собрать с нее ингредиенты, Форт? — капризно спросила Вазилия.

— Через месяц, не раньше. Но стричь волосы и ногти ты можешь, когда тебе захочется. Читаешь заклинание — они отрастают.

— А на кровь, печень и пункцию разве так нельзя — раскрыла удивленные кукольные глазки Делирия?

— Нет, — ответил ей Мартин Шлаков, на восстановление этих ингредиентов заклинании нет, и она умрет. Хотя, если тебе надо совсем немного крови, 1 маленький шприц например, то ничего страшного не случится. Все остальное мы можем попросить у Форта?

— У Форта можно только что-нибудь на что-нибудь обменять — по-кошачьи улыбнулся Фортран,

— ну и само собой я бесплатно делюсь всем с Вазилией, — поймал он на себе ее гневный убийственый взгляд. Но не для Флэша, а именно для нее.

— Ну и сексом с ней могут заниматься все! — разрешила Вазилия, — кроме как во влагалище. Лоно это табу, надо там внутри магическую печать с сигнализацией поставить. Если мы не хотим остаться без дорогущих в магазинах и на рынках ингредиентов. Эта сучка стоила нам… и она беззастенчиво назвала всем цену, которую затребовал продавец и которую они с Фортраном так и не заплатили. Это всем ясно? Делирия?

— Ну вы даете! Такие траты… — ахнули все, хотя, при таком папочке можно многое себе позволить.

А Делирия обиделась. Я что, самая глупая тут? Да и чем мне ее девственности лишать….

— Девочки, не ругайтесь — сказал Мартин Шлаков, — может, доставим ее сюда и развлечемся все вместе, если она там уже от переливания оклемалась?

— Ой, — вспомнила Вазилия, а сколько дней может не есть человек? У нее кажется, второй день пошел как она без еды.

— Она ела сперму у Фортрана и у меня — рассмеялся Мартин, только моя ей кажется, пришлась не по вкусу, вся оказалась на полу.

— Она ее выплюнула? — сурово сузила глаза Делирия.

— Она ее выблевала, мусик, — за это нельзя наказать.

Я пойду проверю, — сказал Фортран, — и отнесу ей еду

Когда он зашел в комнату, Измазанная в промежности кровью девушка в пеньюаре с торчащей попкой стояла у зарешеченного окна и слушала чаек

— У тебя больше нет аллергии на сперму? — спросил Фортран

— Девушка тут же кинулась к его ногам:

— Нет, господин Фортран, все прошло.

— Как жаль что я в ботинках — засмеялся он, — а то бы на мои ноги легли твои груди.

— Мне снять с вас ботинки, Господин?

— Раздеть меня и ублажить, — неожиданно вырвалось у Фортрана.

И полуголая рабыня в кровавом пеньюаре начала его раздевать. Он смотрел на это кровавое место между ее ног и вдруг выплюнул заклинание, появились таз и кувшин воды. И велел рабыне:

— Сними пеньюар и подмывайся.

— Я знаю заклинание чистоты

— Ты споришь со мной? — разозлился он.

Он сел на кровать, продолжая раздеваться, а она сняла пеньюар, оставшись совсем обнаженной, и поставила таз напротив него, растопырив над ним ноги так, чтобы Хозяину было видно все ее влагалище. Одной рукой она поливала туда из кувшина, другой рукой она мыла себе внутреннюю сторону бедер, промежность и задний проход.

Его дыхание стало тяжелым и прерывистым. Он хотел ее именно туда, куда нельзя было. И даже ему, Фортрану Огневому этого никто бы не простил. Когда вода в кувшине кончилась. Она так и осталась стоять над тазом с водой с растопыренными ногами.

— Иди ко мне, — велел он ей, и начни с ног. Применяя все известные ей сексуальные заклинания Дана начала ублажать Огневого. Она вылизывала ему пальцы ног, рук, ноги, руки, живот, спину, попу. Терлась грудью обо все его тело. Он мял и больно кусал ее груди, но она терпела. Он грубо и цинично имел ее то в попу то в рот и когда он кончал, она каждый раз говорила ему 'спасибо'. В конце концов, он велел ей лечь на кровать и сказал, что высечет за то, что она с ним поспорила. Он распял ее на кольцах и отхлестал ремнем по груди, по животу, по промежности, которая влекла его как безумного и делала из него безумца. Он бил со всей силы, Она начала кричать. Ремень выпал из его руки, и он кинулся на ее избитое тело, жестко проводя пальцами по самым чувствительным местам, добрался к ее лону и начал вылизывать и сосать клитор, как раб. Она пыталась столкнуть его с себя, но ее сопротивление только усиливало его возбуждение он начал кусать ее лоно. Она перестала дергаться, и он опять начал вылизывать ее так нежно, так быстро, как можно глубже, он так сильно втягивал ее клитор себе в рот, сосал его, а потом с такой силой выпускал его и так часто, что услышал протяжный птичий крик Даны сразу несколько раз.

Когда в комнату вошли его друзья, он сидел на кровати, а Дана сосала его член, Вся ее попа была красная. Пеньюар был вычищен заклинанием чистоты и надет на Дану.

— Понятно, все это время он ее имел, — насмешливо скривил губы Мартин Шлаков, — ты ее хотя бы покормил?