Александр Зорич - Сборник Круг Земель

Все стало на свои места.

Если бы Герфегест был обычным человеком с обычными человеческими слабостями, он бы возопил, призывая на голову Ганфалы все мыслимые и немыслимые кары. Он бы рвал и метал, крушил треножники и швырял бы в стену масляные лампы. Но Герфегест лишь улыбнулся. И хотя его улыбка не была улыбкой всепрощения, она все еще была улыбкой.

– Ганфала обманул меня, – сказал он, проводя ладонью по пепельным волосам Хозяйки Дома Гамелинов.

– Ганфала обманул тебя, – шепотом вторила ему Хармана.

– Он обвел меня вокруг пальца, словно ловкий торговец сельскую простушку. Хармана кивнула.

– Он выманил меня из Сармонтазары, – начал объяснения Герфегест. – Выманил вместе с Семенем Ветра. Вначале он послал один отряд, располагавший Слепцом, – они требовали Семени Ветра. На их щитах были черные лебеди, символ твоего Дома, Хармана. Когда стало ясно, что Семя Ветра в моих руках по праву и что я сведущ в Пути Ветра – а это стало ясно, когда я уполовинил их бойцов, – на сцену вышел отряд освободителей. Их было трое – Двалара, Гор-хла и Киммерин. Они помогли мне разделаться с остатками первого отряда – с мнимыми Гамелинами и объявили себя избавителями, посланными великодушным и праведным Ганфалой.

Хармана, опустошенная и несчастная, сидела на ложе, являя собой картину рассеянного внимания. Скорее всего она пыталась представить себе то, о чем рассказывал ей Герфегест. Удавалось ли ей это?

– Разумеется, как и всякий обман, тот обман имел свои слабые стороны. Подоспевшие на помощь люди Ганфалы первым делом прикончили всех «Гамели-нов», кто еще подавал признаки жизни. Чтобы у меня не возникло желания поговорить с кем-нибудь по душам. Я, конечно, заметил, но это сказало мне не больше, чем шелест волн на берегу. Они обманули меня, и я позволил себя обмануть.

Хармана встревоженно вскинулась.

– Семя Ветра необходимо Ганфале как воздух. Он был готов на любой обман, чтобы заполучить его. Ста-гевд говорил мне, что существуют лишь две вещи, способные волновать Надзирающего над Равновесием.

– Какова же вторая?

– Остров Дагаат, – отрезала Хармана. – Мы положили немало сил, чтобы захватить его. Ни я, ни Стагевд толком не знали зачем, как не знаем до сих пор. Не ведали мы и о назначении Семени Ветра.

– Значит, я переоценивал Путь Стали, которым следует твой Дом, – обескураженно сказал Герфе-гест, до недавнего времени пребывавший в уверенности относительно осведомленности Гамелинов о тех планах Ганфалы, о которых сам он мог только гадать.

– Путь Стали – всего лишь один из трех Путей, ведомых Синему Алустралу. Мы не всесильны. Я слишком молода для того, чтобы знать все тайны Стали. Но в одном я готова поклясться так же, как и в моей любви к тебе, Герфегест. Не будь этой моей уверенности, мы не стали бы воевать с Ганфалой. Я знаю, что мир изменится и погибнет все, что мы мним как привычное и доброе, если Ганфала получит те две вещи, которых он жаждет более всего на свете: Семя Ветра и Священный Остров. Синий Алустрал перестанет существовать.

– …перестанет существовать? – задумчиво переспросил Герфегест. Нечто подобное он уже слышал от Ганфалы, глаголящего измененными устами Кимме-рин… Нечто подобное ему уже говорил Ганфала, но тогда главными виновниками всех мировых безобразий отчего-то объявлялись Гамелины…

– Потому что Путь Надзирающего над Равновесием – это Путь Зла, не имеющего Имени. Чело Рыбьего Пастыря мечено посохом Хуммера, и ты был слеп, если до сих пор не замечал этого.

Герфегест вспомнил взмах плаща, заслонившего его тело от стрел Орнумхониоров. Он вспомнил злосчастного лекаря Синфита, встреченного им в каменной утробе Великой Матери Тайа-Ароан. Вспомнил Октанга Урайна, большого мастера подобных благодеяний. И он пристально посмотрел на Харману. В ее глазах не было ничего, кроме искренности.

– Я принадлежу тебе, Герфегест. Дом Гамелинов принадлежит мне, – сказала Хармана. – Стало быть, Дом Гамелинов принадлежит и тебе. Возьми же его, как ты взял меня этой ночью.

– Я согласен, Хармана, – сказал Герфегест, отбросив колебания.

В самом деле, если до разговора с Харманой у него было две альтернативы – уходить или оставаться, то теперь, похоже, выбор исчез. Хармана улыбнулась и обвила шею Герфегеста своими ласковыми руками. Она поцеловала его в лоб.

– Сильнейшие моего Дома ждут в Нефритовой гостиной. Они преклонят колени перед новым Хозяином Дома. Он твой – перстень Хозяина Гамелинов.

Нефритовая гостиная освещалась весьма своеобычно – у потолка в хрустальном яйце плескалась некая фосфоресцирующая жидкость. В центре комнаты на порядочном возвышении стояло два трона. Каре из лавок, предназначавшихся для вельможных задов Дюжины Сильнейших, было скрыто полумраком.

Они опаздывали. Когда Герфегест, с перстнем Хозяина Дома на указательном пальце, облаченный в чёрные одеяния с гербом Гамелинов на плече, и Хар-мана, прекрасная и величественная, как никогда, вошли в зал. Сильнейшие развлекали себя праздной, хотя и несколько сумбурной беседой. Их было чуть меньше обещанной Дюжины – двое Сильнейших сложили свои головы в сражении под знаменами мятежников. Не считая Стагевда, голову которого Хар-мана несла в «мертвой корзине».

Похоже, Сильнейшие имели весьма смутное представление о том, зачем Хозяйка Дома собрала их в Нефритовой гостиной. По этому поводу строилось немало предположений, но все они утонули в устрашающей тишине, которая воцарилась в зале, когда Герфегест и Хармана ступили на тронное возвышение.

– Приветствую вас, люди Черного Лебедя, – сказала Хармана и села на богато украшенный черным сердоликом трон.

Вассалы склонил» головы, искоса наблюдая за Герфегестом, который счел за лучшее сесть на предложенное Харманой место. На место Стагевда.

– Я созвала вас сюда, чтобы поведать вам о судьбах нашего Дома.

Хармана сделала щедрую паузу. Пусть все желающие получше рассмотрят своего нового Хозяина и Перстень на его указательном пальце. Пусть.

– В этот день удача была не на нашей стороне, и вы знаете это. Битва с Хранящими Верность проиграна. Проиграна потому, что Ганфала остался жив. Проиграна по вине Стагевда. Теперь он мертв, и всякий может убедиться в этом, заглянув в «мертвую корзину», стоящую у моих ног.

Сильнейшие зашептались, но на сей раз Хармана обошлась без паузы.

– Наш Дом и наше дело в опасности. Старый Хозяин опозорил нас. Он мертв, и стихия Стали вопиет о новом Хозяине, который вернет нам милость судьбы. Я, Хармана, дочь Мианы, внучка Ло, Истинная Хозяйка Дома, милостью Стали и Пути, по которому следует наш Дом, нарекаю Герфегеста из Дома Кон-гетларов новым Хозяином Дома.