Всеволод Буйтуров - Золотой Разброс 2. Путь к себе

— Правильно! Содержал меня в своих подземных казематах. Склонял к сожительству с преступником. А теперь, вишь, голосок ему знакомый!

— А, жива ещё, худая сучка! Я ж тебя из жалости под Утёс пустил да пищей обеспечил. И тебя пожалел, и этих вот, которые чуть собачье поголовье не извели. И кто же тебе такое сказал, что у меня, Духа Земли, кто-то сбежать может?

— Сама встречала этого Бормана. Далеко, между прочим, отсюда!

— Так я его погулять отпустил. Интересно было, как далеко удрать сможет. А бегать от меня бессмысленно: любая ямочка или колодец на пути, да каждая канавка по первому моему знаку беглеца остановят и путями подземными на место вернут. Ну, так что — потащим золото на место?

‑—А не угодно ли уважаемым Духам выслушать тех, ради кого они сегодня потрудиться собрались? — Раздался голос Фируза.

— Это кто нам тут мешает. Родственники раз за полтысячелетия встретились, а он побеседовать не даёт! — Дух Земли собирался возмутиться.

— Не серчай, Родич. Это Великий Хан Племени. Думаем, что следует выслушать его мнение. Он говорит от имени людей, в жизнь которых мы собираемся вмешаться.

— Ладно, пусть скажет, — проворчал Земной.

— Почитаемые Родители, Уважаемые Духи — Родственники наших Родителей! Я со своей семьёй и многие из моих сегодняшних спутников, много раз за эти века бывали на Белой Горе. Грустно, но той Белой Горы, что знало моё Племя, сегодня не существует. На месте Родительского Дома — нашего святилища — стоит Святилище другой Веры. Со мною прибыли люди, которые следуют этой вере. Эти люди когда-то воевали с нами, затем, как и мы, скитались в Золотом Разбросе. Неужели сегодня мы будем заново переживать те ужасные времена, когда боролись с единоверцами наших верных сегодняшних союзников?

— Как-то негоже выходит. Получается, мы можем теперь войну новую учинить…

Духи призадумались: ведь верно, собрались в полном составе, чтобы этих людей наконец осчастливить, а чего те желают спросить забыли!

***

Итоги референдума были предсказуемы. Племя давно уже ощущало себя как жителей Тайги. Переселяться на новое место и ещё, возможно, воевать с кем-то за обладание этим неизвестным (лишь в преданиях известным) местом никто не желал. Тайга, явившая в первые годы свой суровый характер, давно уже испытала и приняла Детей Невидимых. Таёжная жизнь, диктуя свои правила, многому научила. Здесь не было ни войн, ни раздоров. Единственная связь с внешним миром — фактория, где приобретались охотничьи припасы и необходимые товары. С Племенем всё было ясно.

— А те, кто сегодня впервые на этой поляне, Монастырские татары, соплеменники, проживающие в краях, откуда Племя пришло в тайгу? — Вопросили Духи.

Не хотели городские жители со своей жилплощади съезжать, работу терять, семьи с места сдёргивать: своя у них жизнь сложилась, хотя и чтили Духов и обычаи соблюдали. Да ведь и обычаи новые появились у таёжных и городских Детей. Основа осталось, а на неё в разных краях разная ткань соткалась.

— Что ж, решайте свою судьбу сами. Только, чтобы не было больше раздора из-за наших Слёз, надо с ними что-то сделать: давайте совет держать, Родичи.

— Почтенные Духи! Позвольте мне высказать некоторые соображения, которые, надеюсь, помогут Вам принять правильное решение.

— Кто же это такой, что дерзает нам советы навязывать?

— Я старый солдат и священник. В золотом плену много лет провёл. Кое-что в золоте смыслю.

— Ты шаман?

— Нет. Я — Священник. Православный. Считаю, обязан своё мнение до Вашего слуха донести. И мои единоверцы от златого тельца жестокие страдания и искушения не единожды претерпевали.

— Чего же ты хочешь?

— От власти золота людей оградить.

— Говори.

— Огромен запас Ваших Слёз, кровью обагрён и простыми людскими слезами Детей Ваших омыт.

Огромен запас золота адмирала, кровью и слезами политого, в моём тайном хранилище.

Огромен и кровью со слезами обильно орошён запас золота Ацтеков. Не всё колумбовы собутыльники разграбили, далеко не всё.

Я единственный из присутствующих, кто в подземном затворничестве общался с Ацтекскими Хранителями!

— Зачем ты нам об этом рассказываешь, Священник?

— Я единственный хранитель золота колчаковского.

Я один знаю, где оно сокрыто.

Вы — одни знаете, где сокрыты Золотые Слёзы.

Мой совет, ‑ священник-алхимик-офицер смутился и обратился за помощью к Лилии. ‑ Принцесса, будьте любезны, объясните господам Духам…попробуйте растолковать им принцип «Solve et Coagulа».

— Сложновато, но попробую.

Дивились Духи: совет не совет, а курсы по обучению Высших Духов. И учителя — люди.

Но совет выслушали и приняли:

В упрощённом изложении Лилии он сводился к тому, что необходимо, имеющиеся массы золота, сгущённого в Тайге, и золото Адмирала заново привести в состояние текучести, а затем сгустить, но уже не в один массив, а распылить в необработанном виде как песок и самородки по значительным просторам в виде месторождений различного масштаба. Распыление не должно касаться бого(духо)служебной и домашней утвари и личных вещей граждан. Небесным Родителям впредь от Плача Золотыми Слезами воздержаться. Вместо слёз умиления о счастливой жизни Детей прибегать для выражения своих эмоций к радостному смеху, в искусстве которого сегодня имели достаточно возможностей поупражняться.

Для реализации проекта требуется внешний запас энергии, который может дать третье, независимое скопление драгоценного металла. При этом Хранители третьего запаса сами решат, присоединяться им к проекту распыления или оставить свой запас в прежнем виде…

В целом что-то такое смогла Лилия объяснить Духам, хотя слова подобрать было трудновато. Но с родными Духами Племени всегда можно объясниться и без слов. Потому Оболенский и обратился к посредничеству Лилии.

Поняли Духи замысел. Одно было неясно: как достигнуть контакта и взаимодействия с Третьим Золотом, которое Священник называл Золотом Ацтеков? Проще простого оказалось.

Напомнил Корнет Великому Хану Фирузу про замечательную гитару, сработанную ему в подарок неким Доном Хуаном с учениками Карлито и Флориндой. Говорил Хан, что в украшении инструмента использовано настоящее золото ацтеков, к которому никогда не прикасалась рука европейца.

Совсем весёлой стала жизнь Великих Духов: теперь Великий Хан на гитаре играть примется. Вечеринка удалась! Замысел отца Евлампия тоже удался, Роза при начале перемещения очень переживала за медальон в виде маленькой лилии, подаренный ей и Гильфану таинственным бурятским старцем-сказителем Гэгээном, то есть их отцом, а ныне ещё и Великим Ханом.

Состоялось, (как принято нынче говорить).

После невероятно эмоционально насыщенной музыки, после мощнейшего энергетического водоворота, в который невольно погрузили людей исплолняющие свою часть программы Духи, обратили, наконец, собравшиеся внимание на скромно стоящнего в сторонке человека в странной обуви. (Сапоги резиновые были на Великом Хане Тогизбее! Ну и что?) и в странной одежде (роба с надписью «Чумскнефтегазпром». Подумаешь!).