Всеволод Буйтуров - Золотой Разброс 2. Путь к себе

А выписывать книжки долговато получается. Хорошо бы ещё аппарат Кирлиановский добыть, да пофотографировать поле, стены и пролом с прилежащими территориями».

Аппарата, изобретения супругов Кирлиан, Виктор Пепелов не добыл. За неимением других вариантов обратился к приятелю-фотографу по прозванию Яша-Ризеншнауцер. Яков не отказал в содействии. Самому интересно. Помудрил чего-то со своей фототехникой, сказал, должно чего-нибудь зацепить.

Пробрались на монастырский двор, Ризеншнауцер расчехлил свои причиндалы. Нащёлкал кучу кадров. Цифровой технике в этом деле не очень доверял. Взял с собой старенький плёночный ФЭД-10. Вот на него и надеялся. А цифра —она бездушная. Гармонию алгеброй только Сальери мог поверять. И тот с катушек слетел от точной науки. Такое учудил, не вышепчешь: композитора Моцарта, своего друга и коллегу ядом отравил!

Яша коллег травить не собирался. Друзей тем более. Посему мирно щёлкал своими камерами, напевая себе под нос песенку, слышанную в детстве от прадедушки мамы, польского еврея, сосланного самодержавием в Сибирь за вольнодумство:

В малом польском городишке, в домике портного

Подрастали два братишки — Яшенька и Лёва.

Старший был в семье примером, ловко шёл карьеру.

Младший быстро обучился воровским манерам…

— Певец, а певец! Ты потише тут распевай. Они, — экстрасенс с опаской глянул в сторону келейного корпуса, — только Псалмы здесь поют и читают.

— Ист гут! Ла-ла-ла, пьесня — вступился за фотографа иностранный господин из только что прибывшего экскурсионного автобуса.

— А ты чего лезешь? Кто тебя спрашивал?

— Вас?

— Проехали! А ты, Яшка, не горлань тут!

— Я ж совсем тихо. Когда работа серьёзная, эта песенка мне сосредоточиться помогает. И ты не мешай, если хочешь результат иметь от моих снимков. Между прочим, рабочее время трачу.

— Ты только намекни: сколько у тебя чего стоит. Прайс какой?

— Пошёл ты! Я с друзей не беру. Я к тому, что хозяйка ателье меня напинать за отсутствие на рабочем месте может. Да это мои проблемы. Обещал — сделаю!

***

Колян спустился с колокольни на грешную Землю. Ещё бы звонил да звонил, но Устав не позволяет. Решил домой податься и, сам не заметив каким макаром, ступил в свежий пролом…

Закружило, завертело. «Куда вас, Сударь, к чёрту занесло?» — успел совсем не церковным образом удивиться звонарь. Дальше мыслей не было. Был только «мерный шелест волн прибрежных»…

— Действует! Действует! Яшка, ты — гений!

— Чего орёшь? Я-то здесь причём? На меня наезжал, а сам блажишь!

— Так я пока тебя не привёл, тут ничего больше не случалось. Во всяком случае случалось, но не при мне. С тех пор, как учительница растворилась.

— А сейчас случилось?

— Не видел разве? Мужик зашёл — и нету!

— Проходил какой-то парень, он мне фотать не мешает.

— Тундра непросвещённая! Только свои окуляры да диафрагмы видишь!

***

Иностранный господин, стоя на паперти, почему-то удовлетворённо кивал головой: «Колоссаль! Дас ист фантастиш!». Заграничные туристы нынче косяками бродили по ранее «закрытому» для иностранцев городу. Ехали бы из своих Европ и Америк в столицы, в музеи ходили б, да в оперу. Чего их в Сибирь несёт?

***

Из окна верхнего этажа педколледжа за происходящим во дворе с интересом наблюдала студентка выпускного курса Верочка Красоткина, прозванная за скромность гимназисткой.

На Миллионной

Ливрейный, совмещавший, похоже, должности швейцара, лакея и дворецкого, брякнул об пол тяжелым жезлом и провозгласил:

— Их Сиятельство граф Брюханов-Забайкальский!

— Каковский?

— Что поделать, у нас он под таким именем в оперативных разработках обозначен. Самому ему такая приставка не нравится. Только перестал Брюхановым-Толстым быть, а мы ему Забайкальского присвоили, — пояснил Фрак.

— А ты в каком титуле, Фрак — две полы, а жопа так?

— Вы ведь, хоть и туземная, но принцесса. Можно ли так грубо…

— Эт я ещё ласково!

— А Вы, кажется, совсем не удивлены?

— Давно знаю, что на кого-то работает.

— Конечно, Вы для надзора к нему и милашку Лилиан приставили. Кстати, поздравляю: великолепный экземпляр изготовили!

— Поздравления принимаются. А Граф про француженку в курсе? Вы так при нём напрямик говорите?

— Во первых, спасибо, что перешли на «вы», так приличнее. Во вторых, господин Брюханов слышит только то и ровно столько, сколько мне угодно. Извольте видеть:

— Ваше Сиятельство! Добрый день! — Граф, казалось, только теперь обратил внимание на своего Патрона и Лилию.

— Добрый, добрый! А Вы, душечка, какими судьбами здесь?

— Это он мне ?

— Что ж здесь удивительного, вы так похожи.

— Здравствуй, моншерчик, — в тон Графу ответила на приветствие Лилия, — а я, чай, тебя видела на женской половине. Ты к новой горничной с амурами лез!

«Не было же такого? Опять несообразное городит! Я ей одной верен».

— Мадемуазель! Извольте объясниться, что такое про горничную Вам на ум взбрело! — Уже вслух высказался Брюханов.

— Пошутила!

— С такими шутками и до апоплексии недалеко!

— Ты старикашка ещё крепкий, не хватит тебя удар от безобидной шутки.

— Лилия Эльрудовна! И как тут быть? Мне же Вас представить надо и о деле с Их Сиятельством беседовать. А Вы опять за свои штучки…

— Представляйте. Только, позвольте Вам напомнить, что и Вас мне никто не представлял.

— Простите мою вольность. Я так давно знаком с Вами заочно. Вот и оплошал. Честь имею представиться — Магистр Иоганн Себастьян Бах!

— Композитор? Час от часу не легче.

— К сожалению, только однофамилец.

— Уже то хорошо, что Полом Маккартни не назвался, друг ты наш Иоганн?

— Благодарю за высокую оценку моего юмора и чувства меры. Теперь позвольте Вам представить Их Сиятельство графа Брюханова-Забайкальского.

Ваше Сиятельство, честь имею представить Вас госпоже Лилии Эльрудовне Чистозерской.

— Вот она какая, оказывается. Совсем как Лилиан.

— Что сказать изволили, — возмутилась Лилия. — На кого я похожа?

— Друзья, не будем пререкаться по пустякам. Нас ждут важные и неотложные дела. — Иоганн примиряющее и заискивающе улыбался.

— Что ж, тогда попрошу досточтимое собрание перейти к рассмотрению повестки дня и регламента. — Лилии удалось сохранить абсолютно невинный и серьёзный вид.

— Благодарю. Ещё раз напомню, что наши обстоятельства вынудили таким необычным способом пригласить Вас. Теперь давайте говорить серьёзно. Ваше остроумие и тонкий юмор мы вполне оценили. Нашей…организации известно, что Вы, многоуважаемая Лилия Эльрудовна, имеете несколько, так сказать, ипостасей. На данном этапе нас интересует лишь одна из них — туземная принцесса Лилия.