Елена Саринова - Тайна деторождения: практика и теория

— Позволь, я вначале избавлюсь…

Вот, долей секунды бы позже, и я б взлетела за ним следом, ухваченная за свой же ремень. А так… инкуба отнесло в гордом одиночестве и приложило спиной о стену спальни. Он, прямо оттуда обиженно взвыл, потом тихо выругался, сметая с меня остатки своей магии, с себя — образ Ника и дамского идеала. Вот спасибо.

— Ногами ты сильна.

— Ага. И… пошел прочь к своему гарему.

— Неужели, ревнуешь? — с кряхтением, поднялся Ясон на ноги.

— Идиот, — констатировала я. — Пошел прочь от нас.

— Хорошо, но… — быстрый взгляд в сторону спящей Вари. — завтра я приму меры, — растворился он там где стоял. Словно ничего вовсе не было.

Я, превозмогая бьющую дрожь, сползла на край смятой постели:

— Примет он меры, — и тоже обернулась к Варваре. Явно, до сих пор — под заклятьем. Но как сильна. И я совсем уж не думала, говоря ей: «буду полагаться на удачу», что «удачей» станет именно она… — Значит, стоит подумать, — вынесла вердикт и, на подгибающихся ногах, пошла в здешнюю купальню, стягивая по дороге распахнутую напрочь рубашку.

Красное марево из окна, залившее все пространство вокруг, отражалось в зеркалах, белых плитках и глянце пустого бассейна. А теплая вода желанной бодрости телу и духу не дала. Сплошная «красная безнадега», как отблески той реки, из которой мне посчастливилось вынырнуть. Сегодня. И такая же «глубокая» вокруг тишина. Но, уже на пороге купальни, ее нежданно нарушили: неужели, вернулся? Нет. Силуэт у нашей с Варей кровати, вдруг качнулся, поправляя в руке длинный нож. Силуэт — явно женский. Цель визита — явно не поболтать.

А у меня вот напротив, желанье такое возникло:

— Руку свою сейчас…

— А?! — женщина, дернувшись спиной вперед, развернулась. Не здешняя ладменская физиономия, вполне красивая, исказилась от смеси растерянности и злости. — Ты…

— Я-я… — боком, очень медленно двинула я по кругу, втягивая незнакомку в ответный скользящий маневр. А когда между ней и спящей Варей расстояние возросло, метнулась в прыжке, сшибая с ног на спину. — Лежать, — прошипела уже сверху, выбив в сторону нож — победа, которую даже «легкой» назвать нельзя. Однако теперь не до «рыцарской чести». Да и я давно не рыцарь. — Поболтаем, если не ошибаюсь, Калантия? — и пережала коленями оба дамских запястья.

— О-оййй, — скривилась она от боли.

— Что, неприятно? — подтянулась я за ножом. — А нам с ребенком было б «приятно» вот этой твоей «игрушкой», — и приткнула самый ее кончик к женской переносице. Пленница моя мгновенно застыла, скосив к оному по-джингарски «расписные» глаза. — Вот, молодец. Так болтать-то начнем? Или мне «игрушкой»…

— Я не убивать вас пришла, — не отрываясь от лезвия, выдохнула она.

— А что же тогда? — удивленно вскинула я брови.

— Удостовериться. А нож… — легкое замешательство. — Для «на всякий случай».

— Ух, ты!.. Значит, «поболтать» не получится. Тогда, знаешь что? Давай к твоему любимому инкубу. Ему про «всякие случаи» и расскажешь, — и для наглядности сверху качнулась.

Калантия от такой перспективы, не выдержав, застонала:

— Не-е надо… А что ты хотела? — и уже вполне искренне оскалилась. — Явились одна за другой. Думаешь, я не знаю, зачем?

— Я думаю, ты на мыслительные процессы вовсе «забила». Иначе б, не оказалась здесь.

— А ты-то сама?!

— Не ори, — угрожающе ткнула я ей лезвием в нос. — Не буди мне ребенка… Значит, мы с Варей — лишние в этом «очаге любви»?

— А то, — фыркнули мне осмотрительно тихо.

— Тогда поможешь нам отсюда выбраться.

— Зачем?

Вот же скобан! А еще бывшая «высочайшая фаворитка»:

— Долго объяснять… В общем, жизнь за куполом тоже есть, хотя тебе это понять уже сложно. И еще… — сурово глянула я сверху вниз. — Мы не уйдем без бумаг, что ты сперла у Его Величества.

— Каких «бумаг»? — сузились в нить «стрелы» на глазах.

— Последние, из магического ведомства, — обмерла я от такого уточненья.

— Ни за что. Иначе и мне тогда вслед за вами придется.

— Да с удовольствием провожу. Через Прокурат и до самых рудников. Видать, ты много чего сюда в клювике натаскала, птичка яркая.

— О-о, — простонала подо мной жертва страсти. — И какого хоба вы сюда обе заявились? Ведь так все замечательно без вас было.

— Это ты у любовника своего демонического спросишь. Потом. А сейчас? — и выжидающе прищурилась.

— О-о… Ладно. Только, я их сама достать не смогу. Они — в сейфе. А сейф — в подвале. Открывает и то и другое всегда лишь сам Лоди.

— Кто? — открыла я рот. Калантия гневно выдула ноздрями. — А, без разницы. Хоть «Любаб». Теперь о деталях других: охрана, способы внешних контактов, слабые места защиты.

— Чего?

— Кто сей дворец сторожит?

— Да почти никто, — выдохнула Калантия. — Болтаются по нижнему этажу тройка баргестов [12] Весьма крупные псы с черной косматой шерстью, большими светящимися глазами и рогами на голове. Близкие родственники хобгоблинов… чтоб их. , но… Лоди здесь сам все контролирует. Так что выбраться вам отсюда…

— А вот это — не твое дело, — подскочила я с зажатых женских рук. — Сиди пока тут и не вякай. Я ножи хорошо метаю даже по бегущей цели. Понятно?

— Ладно, — выкатила дама глаза.

Я же срочно подорвалась к кровати, через секунду нависнув уже над крепко спящим дитём:

— Ох, Варя… прости меня еще раз, — и осторожно обхватила ее теплую ладонь…

Через семь минут мы уже бесшумно скользили по здешним кривым коридорам. И, минуя два лестничных пролета, оказались на самом нижнем и темном этаже, подсвеченном лишь тусклым фонарем в самом тупиковом конце. Хотя нет: вместо стены там оказалась низкая закрытая дверца и когда между мной и очумевшей Калантией оказалась еще одна, слева… Ба-бах!!! Едва успев отскочить я лишь пронаблюдала, как из нее лихо вылетела и припечаталась к противоположной коридорной стене огромная лохматая псина.

— Святые небеса и-и… баргест. А-а-а!!! — моя сопровождающая с широко распахнутым ртом, проявив завидную скорость, смылась и захлопнула за собой низкую дверцу, оглашаясь за ней стремительно удаляющимися воплями ужаса.

Я, отмерев, ломанулась в ту, что «гостеприимно» между нами с ней распахнулась, уже предчувствуя что, точнее кого за ней разгляжу. Так и есть:

— Ник!

Мужчина, отражающий одновременную атаку оставшейся двойки баргестов, и мне лично оскалился не менее дружелюбно:

— Какого хоба, Агата!?

Но, ответить на этот философский вопрос, подразумевающий под собой слишком многое, я не успела, так как один из псов, вдруг, круто развернувшись, попер к двери на меня. Пришлось тратиться своей драгоценной «ношей». И, удивив всех троих, в псину влетел полновесный магический заряд. Тот, взвыв еще в полете, рухнул, проехавшись пузом по полу и оставляя за собой темный след, и безжизненно затих. Ник, отойдя от такой феерии первым, ударом меча снес голову вместе с рогами третьему. Вот теперь можно и поговорить…