Ярослав Коваль - Пылающий Север

— Господин Седар!

— Да, прошу прощения. — Сын слегка покраснел, как мальчишка, застигнутый за кражей сластей из буфета.

По положению любой из моих сыновей стоял намного выше, чем кто-либо из вассалов Серта. Но по протоколу даже самый последний аристократ из числа моих людей имел право на уважение со стороны моего потомства, потому что обладал титулом, а дети — пока нет. Даже при желании по закону я мог дать лены только тем из своих отпрысков, кто уже успел два года послужить Империи хоть в каком-нибудь качестве.

То есть, по сути, одному Алексею. Старшему. В отношении которого год назад подписал документ, отрешающий его от Серта во всём, кроме происхождения. В день свадьбы Лёшка заранее и публично отказался от наследства и любой возможности когда-либо править моими землями. Он стал Акшантой.

— Ладно. И что же разведчики? — Я вернулся мыслью к самой насущной проблеме.

— Они сумели передать панорамную схему перемещения армий. Стало понятно, что речь идёт о вторжении. Яромир передал вассалам приказ эвакуировать семьи на юг и отводить войска к Ледяному рубежу. А тем, кто не успеет, — затворяться в замках и держать оборону.

— Так. И? Многие ли успели уйти из-под удара?

— Почти все. Кроме Ровны, Айбихнэ и Джелены. Последняя, к сожалению, захвачена. Господин Седар погиб, его семья по слухам — тоже.

Я больно стиснул челюсти. Помолчал.

— Ясно. Всё?

— После того как стало понятно, что происходит, Яро связался с Алексом, передал всю информацию ему. Посоветовался. Алекс отговорил Яро отправлять сразу много вершников на поиски его величества и тебя. Предположил, что многие из них могут попасть в плен и выдать важную информацию. Решили действовать аккуратно и наверняка и потому отправили меня. Юрий слишком занят. И он старше. Полезнее в замке.

— Так. А что Яро надумал делать с нами дальше?

— Не Яро. Алекс. Он предложил открыть старую северную «гармошку». Здесь есть одна, и совсем недалеко. Открывается ли она сама или нет — нашим магам неизвестно. Однако они определённо сказали, что эта — одна из тех, которые можно открыть насильственно, с опорой на сеть магических башен.

— Они функционируют?

— Конечно. В смысле, пока — определённо да. Я смогу подать сигнал, и маги откроют нам «гармошку». Охотники встретят нас по ту сторону, а также, если смогут, пойдут нам навстречу.

— Мда… Откровенно говоря, я уже почти всё забыл. Последняя личная встреча с демонами была больше двадцати лет назад. Но будем надеяться, что я справлюсь. И где же эта «гармошка»?

— Мне обозначили её местоположение довольно приблизительно. Но я постараюсь отыскать.

Сергей снова покраснел — я обернулся и потому заметил это. И вспомнил себя в его возрасте. Мда, вот уж ни за что мне не пришло б тогда в голову, что буду заканчивать жизнь властителем огромной имперской провинции, богатейшим и жутко титулованным перцем с любимой женой и кучей детей. И позже — тоже.

Пластунам скоро пришлось снизить скорость — болото заканчивалось, деревья росли так густо, что нелегко было отыскать путь. Моховые кочки не скоро сменились скалами, но и здесь ящерам приходилось тяжело. Пришлось остановиться, дать им роздых и, раз уж так вышло, перекусить самим. После коротких колебаний я решил пошалить и всё-таки вскрыть коробку с омарами в стопке соусов. В конце концов — а почему бы и нет? Надо же что-то есть.

— Отлично, — причмокивая, заявил Хусмин. — Эх, ещё бы вскипятить воды, запить. А то слишком пряно.

— Надо бы.

— Я взял с собой немного шоколада. — Сергей вынул из куртки плотный свёрток. — Помню, что отец очень любит этот напиток.

— Пришлось полюбить. Ведь тут нет кофе. Спасибо, Серёж. Заварим на всех.

— Благодарю, не буду, — сказал Ремо. — Я пью шоколад только со сливками. А тут их нет.

— Во-первых, когда запахнет готовым напитком, — возразил я, — ты будешь его и без сливок с огромным удовольствием. А во-вторых, у нас есть сливки. — И продемонстрировал очередную магически закупоренную бутылочку.

— А острый зелёный соус с моллюсками есть?

— Сейчас посмотрю… Есть. Тебе передать?

— Не надо. Просто держи под рукой. — Ремо скомкал в руке кусок тонкой лепёшки. Почему-то ему нравилось именно так их есть. — Как свидетельствует мой опыт, он отлично отпугивает демонскую мелочь. Что-то они такое чуют в его запахе. В принципе я их понимаю — мерзость редкостная.

— Откуда ты знаешь?

— Что он так действует? Богатый был опыт взаимодействия с верхними демоническими мирами. Нет, я не бывший охотник.

— Расскажешь?

— Хм… Только обещайте, что никому не расскажете.

— Не вопрос.

— Клянусь.

— Само собой.

— Буду молчать! — заверил Сергей. От возбуждения у него горели глаза.

— Да всё просто. Когда-то я был в группе, которая охотилась на нашего нынешнего государя и его сторонников. Тогда, конечно, никто из нас и предположить не мог, кем он станет. Но повеселились тогда вдоволь. Сперва мы на них охотились, потом они на нас, а потом…

— Что потом?

— Потом как-то столкнулись, поубивали друг у друга по паре человек… Потом разговорились. Сперва орали друг другу оскорбления, потом перешли на более спокойный разговор. Как-то само получилось. Так я и стал одним из предателей. Вернее сказать, так это называлось давным-давно. Теперь, конечно, иначе называется.

— Да, теперь это называется: «Он был самой первой опорой государя и первейшим из преданных его сторонников».

— Именно так, — усмехнулся Ремо.

— Всё в нашей жизни зависит от точки зрения. И от реальных последующих обстоятельств, нельзя не признать. Ты как раз можешь гордиться тем, что успел побывать предателем, прежде чем стал вернейшим из преданных. Несомненное свидетельство твоего первенства в этом деле.

— А господин тогда не опасался, что поступает неправильно? — с колким любопытством выпалил Сергей. Я опоздал его одёрнуть — наш спутник уже начал отвечать, причём без тени обиды или напряжения.

— Мне опасаться было преждевременно. Мне тогда было всего пятнадцать, и ответственность за предательство я не мог бы нести. Решение принимал командир отряда, ну ещё мой отец.

— Но господина ведь не простили бы…

— Конечно, не простили б! Но в той ситуации я ведь не мог пойти против воли своего родителя. Поэтому с любой точки зрения был прав. А позднее, как всем известно, обстоятельства повернулись так, что и прощать оказалось нечего. Радуюсь, что уже лет тридцать как на меня перестали коситься.

— Теперь-то уж разве они посмеют коситься — на такого-то высокопоставленного господина!

Мы посмеялись все вместе. Среди присутствующих я был, пожалуй, самым высокопоставленным, а по сути… Странно сложилась жизнь. Тот же Ремо, наверное, имел больше прав вознестись на ту ступень, которую в результате занял я. Мне просто повезло чуть больше.