Александр Анфилатов - Эльфийская книга

— Вижу, ваши слова не лишены логики, но наши успехи в магии не настолько велики, чтобы повлиять на баланс энергии мира, да что мира, даже одной области. Это то же самое, что черпать воду океана наперстком.

— А жезл? — не унимался Ярослав.

— Особенно хорош для новичков, которые еще не научились править большими объемами потоков. Жезл служит связующим звеном, помогает человеку устойчивей держать канал и четче направлять преобразование материй.

Для опытного мага подобный жезл менее ценен, чем для новичка, или самоучки, но может, пригодится, когда требуется сложное преобразование, особенно при переходе из одной формы материи в другую. Такие ситуации часто возникают при лечении пациентов. Конечно, вам решать избавиться от предмета или нет. Однако должен предупредить, — остерег Конесо, — артефакты подобного рода опасны для своего носителя, который может в один прекрасный момент стать их заложником. Жезл может вызвать необъяснимую привязанность к себе, до такой степени, что вам не захочется жить без него.

— С этим я уже столкнулся и как видите, посчитал за благо держать подальше от себя.

— Правильное решение. Вам, человеку, не лишенному магических задатков, следует с особой осторожностью относиться к артефакту, но в то же время, он может помочь вам с освоением ремесла. Воздействие подобных предметов может ускорить процесс становления волшебника, но, главное, следует его вести под присмотром толковых учителей. Вы Дхоу Ярослав, еще молодой человек, и у вас впереди целая жизнь, возможно, вы решите ее посвятить столь благородному делу?

— Я не задумывался о подобном, — слегка удивился Ярослав, — никогда не представлял себя в роли волшебника, к тому же на меня возложена большая ответственность за людей. Не знаю, едва ли соглашусь на столь кардинальное изменение в жизни.

— Дело ваше, Дхоу Ярослав, но я могу помочь, став учителем.

— Лестное предложение, Конесо наваторо, но я не готов, — категорично отказался Ярослав.

— В таком случае, раз нет жезла, то покажите хотя бы меч, — предложил ни чуть не огорченный отказом Конесо.

Ярослав опомнился, извинился и достав клинок, положил на стол перед волшебником.

— Простите, оуна наватаро, мне надо было раньше подумать о мече.

— Нет, нет, не беспокойся уважаемый Ярослав, как раз здесь все ясно с первого взгляда. Меч — современная поделка и предназначена для борьбы с таким явленьем, как кровопийцы, я даже замечаю следы крови на металле, причем, совсем недавние, — хитро заметил маг.

Ярослав не стал скрывать:

— Действительно, мечом убили парочку придурков, что неожиданно напали на переселенцев. Их лица мало походили на людские и кровь жидка как сок.

— Они самые, — прервал Конесо, — кровопийцы. Вам повезло, что меч оказался в руках и в нужном месте, иначе, убить их трудно.

— Кто они такие? В краях, где мы живем, нет ничего подобного, — играя максимальное удивление спросил Ярослав.

— Действительно, на севере мало знают о людях, посвятивших себя божеству ночи и смерти, долгие суровые зимы не позволяют им освоится в таких условиях. Напротив, на юге и островах океана подобное явление распространено.

— В чем их особенность? Столкнувшись с ними, я заметил, что кровь их чернеет при попадании на воздух.

— Не от соприкосновения с воздухом она чернеет и свертывается, — добродушно поправил волшебник, — а от реакции с серебром. Посмотри все лезвие твоего меча покрыто серебряной паутиной, именно она вызвала у кровопийцы шок и немедленную гибель.

— Зачем люди делают подобное с собой? — искренне не понимал Ярослав.

— Хотят вечной жизни, — пояснил самодовольный Конесо, — добавив в кровь алхимический состав, преобразуют организм, который как бы умирая, мумифицируется. Ты знаешь, что это такое?

— Да, Конесо, — ответил с дуру Ярослав и сразу пожалел.

Волшебник удивился, но постарался не подать виду.

— При этом прекращается кроветворение, но кровь расходуется, а значит, кровопийце ее необходимо время от времени обновлять, в противном случае, монстр впадает в состояние спячки, но умереть не может.

Неожиданно разговор прервался, в трактир зашел Каири в сопровождении телохранителей и Ярослав решил за благо удалиться. Во след ему Конесо отказался от продолжения разговора, считая неуместным диалог при посторонних. Они вежливо расстались, в конце волшебник заметил:

— Я надеюсь, мы не прощаемся! Рассчитываю на продолженье разговора, в лучшей обстановке и если выпадет судьба, мой дом к вашим услугам Дхоу Ярослав.

— Скорей всего завтра переселенцы покинут город, — учтиво предупредил Ярослав, — и я осмелюсь предложить, стать попутчиками на первые два дня.

— Я рад такой компании, — с готовностью согласился Конесо.

Ярослав отошел к своим столам, где располагались его товарищи. За разговором время пробежало незаметно, обед закончился, пора заняться делом. Видя, что ожидают лишь его, махнул рукой.

— Пошли, — и вышел на улицу. Его сопровождали немного хватившие лишку Жиган с Лимоном и целая толпа семейства Хвербекусов. Последние несли немалое количество поклажи, которая предназначалась для родственников–переселенцев.

На очереди стоял бычий рынок. Животных требовалось много, и Ярослав, вернувшись в лагерь, взял с собой часть трофейного золота и много лома серебра, а в сопровождение, кроме Тымиша и его сына; еще Жигана со всем отрядом разведчиков.

По местным законам торговать скотом разрешалось только за пределами города на обширном поле. В самое бойкое послеполуденное время здесь собралось много народа, продавцов и покупателей, причем, рынок был поделен на ряды, в которых предлагали отдельные виды животных. Проходя среди многочисленных стойл и загонов, Ярослав заметил множество пород, предлагаемых к продаже. В первую очередь, всех заинтересовали лошади, впрочем, возле их ряда толкалось больше всего зевак. К продаже предлагалось около полутора–двух сотен лошадей разных видов и назначений. Торговцы яростно зазывали покупателей, но праздно шатающаяся публика не спешила расстаться со своими деньгами. Действительно, местные породы лошадей не отличались ни ростом, ни силой и годились по большей части для использования в качестве упряжных, при колесницах и легких повозках. Судя по рассказам аборигенов, верхом их использовали крайне редко и по большей части в западных степных районах. Причиной такого пренебрежения являлась, судя по всему, конкуренция со стороны хумму: небольших верховых слонов, и малая выносливость самих лошадей. Так, проходя вдоль рядов торговцев, Ярослав не заметил их ростом в холке выше полутора метров, что для лошадей земли маловато. Конечно, это не были пони, но и полноценными лошадьми для верховой езды и боя тоже. Пройдя весь ряд и узнав цены, Ярослав понял, что относительная дешевизна и большое предложение обманчива. Да, действительно, за тридцать–сорок граммов серебра можно купить здоровую молодую лошадь, но качества их оставались очень скромными. В то же время лучшие стоили дорого, причем кобылы дороже. Максимума цен не было. За самых красивых коней, предназначенных для колесниц вождей, торговцы просили пять–шесть золотых. Для Ярослава такая цена являлась неприемлемой. И он постарался уйти прочь. Однако его задержали.