Иван Кононенко - Оборотный случай

— А вот и нет, — не сдавался вампир.

— Значит, я прав, — ухмыльнулся хитрый лесник.

— Ладно, прав. Но больше я ничего не скажу! Вообще буду молчать!

— Я рассчитывал на такой вариант, — веселым тоном пропел Велуд, взял толстый сук, который лежал рядом, и начал сильными ударами вбивать голову пленника в трясину.

После четвертого удара бедняга выплюнул ряску изо рта и булькнул:

— Скажу! Только не подходи близко. Скажу все, что знаю. Меня сюда Нигиз послал, следить за вами, думал, что вы знаете, где найти девчонку.

После нескольких секунд всеобщего молчания Велуд не выдержал:

— Это все то, что знаем мы, а не ты. Кстати… могу её в костре подогреть.

Поднятая палка прибавила вампиру словоохотливости.

— Я больше ничего не знаю, честно! Клянусь! Могу сказать — до вас у Нигиза нет никакого дела!

Ага, а вот Ктори ему зачем-то нужна. Скорее всего, обычная месть за то, что жертва была уведена из-под носа.

— Кем тебе он приходится? — Спросил я.

— Отцом, — гордо заявил вампир. — Нигиз избавил меня от бремени слабости и дал силу. С ее помощью легко мстить тем, кто над тобой издевался во время первой жизни.

— Но он тебя лишил самого главного в ней! Если ты понимаешь, о чем я.

— Переживу, — с бездарно скрытой грустью буркнул пленник. — А что со мной будет?

— Вопрос неплохой. Вести тебя нельзя, мне мой ремень еще пригодится — вот и сам думай, — прищурился Велуд. Тень от костра падала на его лицо так, что страх пробирался прямо в сердце.

— За мной придут и отомстят, — спокойным голосом ответил вампир. Если это был блеф, то хорошо разыгранный. Он сказал эти слова — и мне сразу же начали мерещиться плохо заглохшие в лесной темноте шаги врагов.

— Им до нас нет дела. А сколько у этого твоего Нигиза «сыновей»? — Спросил Велуд.

— Число не стоит на месте. Когда я к нему принялся, было семь. Теперь около десяти.

— Ха, до Общины Ларидал далеко. Да и зная ваши законы, за тебя они не будут мстить.

Велуд упомянул Общину Ларидал. Думаю, я должен пояснить, что это. В северной, снежной части Тарии, в Серебристом лесу, есть такое место, которое полностью заселено вампирами. Они нечасто убивают местных жителей (возможно, по скотоводческим соображениям), так что и те их не трогают. Поговаривают, что из четырехсот человек они за много лет стали четырехтысячной громадой, осевшей в лесах и подземных домах.

— Нигиз не такой, он дорожит жизнями сыновей и не тратит их впустую.

ЩЕЛК! ЩЕЛК!

Я вздрогнул. Признаки наблюдателей мне все же не мерещились.

— Сюда кто-то идет. Неаккуратно, но уверенно, — сообщил я.

— Вампиры не могли так быстро отреагировать на смерть собрата, — поразмыслив, сказал лесник.

— Я же еще не умер! Эй! — Перепугался чуть зашевелившийся в своем болоте пленник.

— А вдруг они чувствуют будущее на пять минут вперед?

— Нет, это человек. Знакомый мне человек, — вздохнул я с облегчением. — Поэтому и идет неаккуратно. Он верит людям, которые зажгли костер, и не считает, что лучше идти тихо в ночной глуши.

Жог с двумя зайцами на плече удивился и обрадовался, увидев меня тут. То же самое чувствовал и я, хотя, полагаю, радости было меньше. Лесоруб был одет в красивую, но очень даже древнюю куртку из дубленой кожи, без утепляющей подкладки, на поясе был кинжал вместе с чем-то вроде длинного дротика. Ноги были втиснуты в коротковатые уже легкие штаны, а мягкую землю приминали под тяжестью тела грубые толстые сапоги, все-таки своей длиной не компенсирующие недостаток ткани в штанинах.

Лесоруб поднял руку в приветственном жесте, при этом зайцы упали в мутную воду, и громыхнул своим громким голосом:

— Привет! Кто это?

— Жог, какой приятный сюрприз! Что ты здесь делаешь? А, это… мой друг и пленник…

— Он — пленник, я только друг, — обиделся Велуд.

— Да, друг Велуд и пленник.

— Приятно познакомиться, я Жог… А что ты здесь делаешь?

— Я первый спросил, — парировал я.

Мой ход принес плоды: теперь лесорубу нужно было выдумать убедительную причину, почему он находится ночью в чащобе и без своего топора. Но он был так прямодушен, что в силу этого просто не смог соврать:

— Я обыскиваю лес в поисках Ктори. А это — тебе, Ред! За то, что я тебя освободил, а ты меня послал не туда!

Он стукнул меня по голове кулаком.

— Прости… Больше не повторится, — заверил его я, думая: «меныра с два теперь тебя пустят в Гильдию после того случая, да и только если я им добровольно сдамся, чему пока что точно не бывать».

— Значит, где вы с Редви познакомились? — Влез Велуд.

— В лесу, — лесоруб и сейчас не отличался точностью. — Тогда на нас напали вампиры и оборотни.

— И оборотни? Кто-то нападал на Ктори с Редви перед тем, как она его зара…

— Велуд, а который час? — Рявкнул я, по моему пониманию, явственно давая понять, что Жогу не стоит слышать о заражении. Велуд, как и Жог, не изменял своей прямодушности:

— Скоро начало первого часа ночи, Редви. На чем я там… Ага…заразила?

— Не понял, — простодушно пожал плечами Жог. — Можешь повторить?

Они что, идиоты?! Нет, ну Жог-то, надеюсь, да, но если Велуд такой же, то моей тайне наступит конец! Зачем этому великаноподобному знать то, что я монстр? Нужно опять помочь разговору сменить направленность.

— Жог, можешь подойти ко мне?

Не дожидаясь ответа, я сгреб лесоруба и утащил от Велуда подобру-поздорову шагов на тридцать. Ни один, ни второй ничего толкового и внятного не успели даже пикнуть.

— Хотел тебя спросить кое о чем, дружище. Почему вдруг ты ищешь Ктори?

— Это разговор серьезный, Редви, — неожиданно рассудительно повел себя мой собеседник. — Давай приготовим моих зайчиков, а потом я тебе все расскажу?

Ктори удалось настолько насолить Жогу, что он при одном ее упоминании теряет легкомыслие, надо же… Что же она сделала? Может, я не знаю всего, что было в тот словно бы уже далекий день?

— Редви, а тебе зайцев оставлять? — Гаркнул лесник.

— Половинку, если можно, — шикнул я.

— Он собирается съесть всё? — Полюбопытствовал Жог.

— Нет, не бери в голову, — нервно улыбнулся я. Лучше ему не знать, что имел в виду повар перед приготовлением.

Часа через полтора мы с Жогом сидели на ветке одного из здешних корявых деревьев (На болотистой местности доверять почве — занятие не из уместных) и поедали профессионально щекочущий ноздри ужин. То есть Жог поедал, а я мучился от голода и глотал слюнки, не мог же при нем сырую ножку просто так грызть.

— Теперь спрашивай, что хотел, — предложил мне Жог с полным мяса ртом.

Вроде бы все прежние звуки ночного леса остались, и я их слышал, но они словно задержались на первой же заставе сразу около ушей и не были восприняты сознанием. Зато по всей голове зазвучали мысли, разными голосами и разной громкости, но только двух видов: утвердительные и вопросительные. Голоса эти были лишены чувств, они были спокойнее, чем ровное дыхание, и имели эхо.