Людмила Гетманчук - Шерше ля фам, или Возврату не подлежит!

— Отец, признайся честно! Ты сам бы простил? — потухшим голосом спросил Грэг, отвернувшись к стенке.

Король поперхнулся.

— Я бы — не простил! — признался честно. Подумал и вкрадчиво добавил: — Но видишь ли… женщины — они другие. Если она тебя любит и ты сумеешь найти слова, чтобы переубедить, — простит. Не сразу, но простит. А уж как дальше… зависит от вас.

Грэг повернулся и посмотрел на родителя с глубокой безнадежностью.

— Я со своей стороны торжественно обещаю тебе сделать все возможное, чтобы после помолвки брак между Александрой гер Мориз и Аденом гер Шантэ гер Тримм состоялся как можно позже, а лучше — вообще никогда, — не отводя взгляда, посулил его величество, приложив правую руку к сердцу. Мягко подтолкнул к действию: — Вставай, сын, у тебя много дел. Жизнь не закончена.

Грэг все еще лежал молча и без движения.

— Вставай и сделай все, чтобы твоя девушка не досталась другому, или ты не мой сын и в тебе не моя кровь! — громоподобным голосом рявкнул король. Уже тише добавил: — И… сынок, не дури больше. Я вижу, что она тебя с ума сводит, ты буквально одержим ею…

Принц беззвучно вздохнул.

— Но! Если не хочешь выглядеть в ее глазах распоследним негодяем — что бы ни случилось, держи себя в руках. Милостью Пресветлой Царицы тебя заклинаю, слышишь! — как бы тебе тяжело ни было, все равно держи себя в руках. Ты будущий король! Даже твоя собственная смерть — не повод превращаться в скота, — закончил свою речь его величество. Внимательно посмотрел на сына и добавил: — К тому же ты своей выходкой сильно подставил девочку. Теперь все, включая айров, знают, что она — Спящая. Как ты думаешь — к чему это может привести?

Грэг приподнялся, сел и вслепую, трясущимися руками начал расстегивать камзол.

— И не сердись на двоюродного брата. Девочка изначально действительно из их семьи, а он перед тобой ни в чем не виноват, — напомнил венценосец и с достоинством удалился.

По знаку короля в спальню вошел камердинер и помог принцу переодеться. Его высочество наскоро умылся и поспешно вышел во двор, попутно отказавшись от еды и сопровождения.

Неделя перед помолвкой прошла напряженно и очень весело.

Пока меня мучили портнихи, графиня держала круговую оборону. Дома нас осаждали оборотни и маги. Причем действовали эти две бандитские группировки очень слаженно.

Если айры ломились с цветами и подарками в дверь, то маги подсылали магических голубков в окна. Если оборотни меняли тактику и лезли на балконы, зажав во рту розочку и нацепив на себя несколько предназначенных мне побрякушек, то маги долбили парадный вход под предлогом проведения экзамена на профпригодность.

В результате в особняке графини каждый день раз по восемь меняли входные двери, стеклили окна и убирали пожеванные цветы под балконами. Внутри особняка стоял вселенский стон и, как горох из дырявого мешка, сыпались разнообразные проклятия.

Слуги уже запасались кипятком, смолой и камнями. Повар затребовал увеличить съестные запасы на случай осады. Охрана предлагала прорыть подземный ход от особняка до королевского дворца.

Посетителей теперь ощупывали на входе — после того как поймали переодетого модисткой айра. Телохранитель разрывался между окном и дверью в моей комнате, чтобы предотвратить вторжение.

После того как было совершено первое ночное нападение неопознанными личностями в масках и с иголками, Альм притащил матрас и устроился спать под окном.

Тетя всполошилась и заявила, что это неприлично! И отправила ко мне Катрацию. Мадам бин Гоблих увидела симпатичного мужчину и возжелала разделить с ним матрас. Телохранитель галантно уступил спальное место даме и устроился на ночлег под моей кроватью, куда Катрация не поместилась и сильно расстроилась. За дверью дежурило десять гвардейцев из дома Триммов.

В общем, когда на следующую ночь неустановленные личности снова полезли в окно, то наступили на училку. Мадам орала как резаная, но больше от разочарования, что не успела поймать нарушителя и не смогла на себе женить. Замечу, бин Гоблих преследовала покусителей на дамскую честь до самого забора и громко требовала остановиться, иначе грозилась провести благотворительную неделю этикета в посольстве с обязательным зачетом. Больше в темное время суток нас не беспокоили.

Венцом всему этому коллективному умопомрачению стал визит преосвященной Феодоры. Глава церкви прибыла неожиданно, распугала всех вокруг и под громкие благодарности и восхваления челяди устроилась в гостиной.

Вздрюченная непрерывными проблемами Лоретта вытащила меня из комнаты чуть ли не за шкирку, не дав привести себя в порядок после обстрела магов букетами айров.

— Вы сведете меня с ума, Александра! — пыхтела тетя. — Вам следует найти себе другое жилье после помолвки! Иначе мне придется переселиться в городскую лечебницу для умалишенных!

— Да пожалуйста! — согласилась я. — С большим удовольствием съеду от вас!

— Неблагодарная! — остановилась графиня и вперила в меня грозный взор. — Я отдала вам все, а вы так легко от меня отказываетесь!

Я зависла от ее логики, пытаясь молниеносно сообразить, что же она от меня хочет. Не додумалась. Открыла рот, чтобы прояснить ситуацию, но тут тетю понесло:

— Александра! Вы ведете себя как крайне легкомысленная персона! — И обвиняюще ткнула в меня пальцем.

— А… Э… В чем это выражается? — удивилась я, не помня за собой никаких грехов в последние пять минут. Натравленная на оборотней птичья стая с ненавязчивой просьбой пометить оккупантов за прегрешение мной не считалась.

— Вы слишком вольно вели себя с кронпринцем! — заявила Лоретта. — Вы заморозили наследника трона и шокировали всю знать королевства!

— Это вам его высочество нажаловался? — фыркнула я. — А про то, что он меня шлюхой назвал, — не сказал? Забыл, наверное. Жаль, а такой молодой… Я думаю, нужно повторить лечение: от мороза нет склероза!

— Кронпринц обозвал вас непотребным словом? — нахмурилась Лоретта. — Прилюдно? Какой позор! Какое несоблюдение норм поведения в обществе!

— Я как бы не совсем понимаю… — завелась я.

— Он был должен… нет! просто обязан отвести вас в сторонку и очень тихо выразить вам свое неудовольствие! — пояснила рассерженная тетя. — Теперь все будут знать, что я прикрываю ваше низкое происхождение! Какой стыд!

— Угу, — подтвердила я. — Нужно срочно вынести ему свое порицание! И лучше всего в физической форме.

— Это может быть воспринято как покушение, — с долей сожаления вздохнула тетя. Прокрутила что-то в мозгу и воспряла духом: — Но я знаю, как я поступлю! Немедленно еду во дворец!

— Скатертью дорожка! — доброжелательно напутствовала я ее.