Екатерина Русак - Белое Солнце

— Нет, это невозможно! Я готов отказаться от царства. Нет, я отказываюсь от царства! Не нужна мне солнечная корона. Только пусть все отстанут от меня! Нет. Не буду этого делать! Милана, бежим со мной в Атласс. Будем жить там как раньше, как жили когда-то Босас с Елотой, вдали от всех! Вдали от суеты и не понятных мне ритуалов! Милана, ты же тоже против того, что бы я в нем участвовал? Тогда что мы тут делаем? Бежим быстрее отсюда!

Нептун воззрился на Милану, ожидая ответа, и тут же почувствовал, как его левую часть лица обожгла звонкая пощечина.

— Успокойся! — крикнула жена, и, сразу прильнув к нему, в длительном поцелуе припала к его губам. Нептун пришел в себя. Что на него подействовал, ее удар или поцелуй, он не понял. Он молча встал, невнятно произнес, что скоро вернется, вышел.

Милана проводила его взглядом и после молчания, тяжело сказала:

— Он правда не сможет исполнить ритуал… Никогда… Он сказал чистую правду о себе. Он такой, какой есть на самом деле. Он не понимает значение ритуала. Он не готов к нему. Он обречен на гибель, его миссия Альганта останется не завершенной… Это конец…

И прибавила:

— И я его еще осмелилась ревновать! Единственного мужчину, который меня искренне любит! Я, женщина, которая скоро отдастся на празднике нескольким тинийцем, ревную своего мужа… Мои чувства сейчас ничто по сравнению с тем, что происходит у него в душе!

И она воскликнула в великой тоске:

— Мама, ты понимаешь, что Нептун находится на краю своей гибели! Он уже близок к смерти! Он оказался заперт между трех исполинов: своей любовью ко мне, своей сущностью и чувством долга перед народом Тин! Эти три исполина, на которых строится вся его жизнь! А его заставляют разрушить две из его основ! Но он не преступит через себя никогда, потому, что он — Альгант!

Он не может нарушить свой кодекс чести, поэтому не сможет выполнить ритуал! Он будет вынужден участвовать в празднике Ур-Ана, но не сможет лишить девственности тинийку. За это он будет осмеян народом. Бежать за море и жить с позором сейчас и в последующих воплощениях он тоже не сможет. У него нет другого выбора, как до праздника Ур-Ана самому по доброй воле самому уйти к звездам навсегда….

И она, больше не сдерживая себя от огорчения расплакалась.

Реута и Мила, поняв смысл сказанного, поспешили к Милане и обняли ее. Так они стояли втроем и тихо плакали.

— Но ведь можно что-нибудь сделать? — через слезы сказала Мила, которой было искренне жаль и сестру и Нептуна.

— Расскажи царице Гарат, она поможет! — предложила Реута.

— Нет, не поможет. Нептун царь тинийцев и слово Гарат, царицы россов не может быть решающим, — возразила Милана.

— Милана, а ты готова помочь Нептуну? Спасти его от позора и гибели? — спросила Реута, оставив вопрос Мила без ответа.

— Да, я люблю его и готова ради него на все! — воскликнула с порывом Милана, — Ты что-то придумала? Говори скорее!

— Мила, — спросила дочь Реута, — ты собираешься идти на праздник Ур-Ана?

— Мне уже скоро пятнадцать больших солнечных кругов. Поэтому я там хочу присутствовать. Ты не хочешь, мама, что бы я там была?

Реута посмотрела на дочерей и прошептала:

— Мы спасем его! Каждая из нас должна хранить в тайне, то, что мы сделаем для его спасения!

— Что мы должны делать?

— Мила должна быть представлена на празднике Ур-Ана избранной девственницей мазленс!

— Я!? — вскричала Мила.

— Это не возможно! — ответила Милана.

— Почему невозможно? — терпеливо допытывалась Реута. — Ты что, ревнуешь свою сестру?

Милана отрицательно покачала головой:

— Я его больше не ревную! И к Мила тоже… Но только она не мазленс! И… не девственница… я не хочу говорить о ее прошлом…

— Нет, для всех она девственница. Гутий-насильник не успел оставить в ней семя… Никто кроме нас троих, Нептуна и Гарат не знает об этом… А мы будем молчать. Никто не посмеет проверять ее, если Нептун объявит тинийским Си-лот о том, что на ней он остановил выбор вместе с царицей Гарат. В слове Альганта, который упомянет волю Звездной Матери, никто не осмелиться усомниться, разве не так?

— Так! — согласилась Милана.

— А за тридцать маленьких солнечных кругов ты обучишь Мила всему, что ей нужно знать, для участия в празднике.

Милана согласно кивнула:

— Да, это трудно, но возможно!

— А ты, Мила, будет возражать, если так произойдет? — Реута повернулась к дочери.

Мила отрицательно быстро-быстро покрутила головой.

— Остается Нептун. Он самая тяжелая часть нашего замысла. Как я поняла, самая для него большая трудность — совершить любовное действие при зрителях. У нас есть время. Мы его подготовим. И тем самым спасем его!

— Как? — выдохнула Милана.

— Очень простым и надежным способом. Нептун будет вступать в любовную связь с Мила, а мы с тобой будем зрителями… Он привыкнет к ней и легко совершит обряд. Ты, Милана, после этого не набросишься на сестру с ножом? Ой, — всполошилась Реута, — скоро обед, мне нужно быстро готовить стол. Помогайте!

Для Гарат, Сион-Сиронс, Окира, Воуза и Ираста этот обед ничем не отличался от всех остальных. Они все с аппетитом ели мясной суп с овощами и зеленью, заедая его ячменными лепешками и жареную на оливковом масле капусту с кусочками мяса, и хвалили поварские способности Реуты.

На столе, как закуска, находились корни сладкого салата в уксусе и меде, латук и сельдерей. Фисташки и миндаль.

Георгий жаловался на боль во всем теле от непосильного, как он утверждал, труда лесоруба. Нептун на общем застолье ел мало, был задумчив и погружен в свои тяжелые думы. Милана все обдумывала, как уговорить мужа, поддержать их совместное семейное решение и все правильно и доходчиво объяснить ему. Видно она, наконец, приняла верное решение и под конец обеда даже развеселилась. Реута поглядывала то на Мила, то на Милану с Нептуном. Только Мила парила в небе от внезапного счастья. Она с великой радостью готова была спасать Нептуна и днем и ночью. Лучше конечно ночью…

Вечером Милана и Нептун пришли в комнату Реуты. Нептун был в сильном смущении. Стараясь побороть свое чувство, он сказал:

— Я очень благодарен вам всем за то, что вы все делаете для меня. Вы сохраняете мне честь и жизнь, а это много значит для меня. Моих слов благодарности будет недостаточно за участие в моей судьбе…

Только я хочу спросить тебя, Реута, не слишком ли это большая жертва, использовать, таким образом, свою дочь?

— Нет, Нептун, это не жертва. Ты, наверное, не понимаешь, что делаешь не только для себя, но и для нее благодеяние!

— Чем же? — поразился Нептун. — Я не могу понять, клянусь Ур-Аном!

— Мужчина, первым оставивший Млечный путь в лоне женщины, становиться очень часто отцом ее будущего ребенка, даже если она и не окажется беременной. Если мужчин несколько, то у женщины всегда есть выбор, по какому подобию создавать в себе плод. Ты очень силен, Альгант, и скорее всего будущий ребенок Милы, зачатый ей в браке от своего мужа, будет твоим, — с улыбкой закончила Реута.