Станислав Романов - Больше, чем игра

— Все? — Заведующая достала из ящика стола желтый пакет.

— Пока только две. — Егор выбрал из общей пачки нужные снимки. — Те, что вы одобрили.

— Я распорядилась, чтобы в группу принесли стремянку и краски с кистями, — сказала Татьяна Георгиевна. — Кисти и краски вряд ли понадобятся вам сегодня, но вы посмотрите, что там есть, и скажите, что вам еще потребуется для работы.

— Хорошо, — кивнул Егор.

— Вы — самый лучший клиент, с которым мне приходилось работать, — проникновенно сказал Ленька. Он был очень доволен, не то что доволен — восхищен суммой проставленного в договоре гонорара.

— Постарайтесь, ребята, — попросила Татьяна Георгиевна, — и тогда я скажу, что вы — самые лучшие художники из всех, с которыми мне приходилось иметь дело.

— Мы вас не подведем, — горячо заверил Ленька. — Мы…

Егор снова пихнул его в бок.

— Пошли.

В группе, в ближайшем от двери углу, стояла легкая алюминиевая стремянка. Возле стремянки, на расстеленной старой газете было разложено около полудюжины разнокалиберных кистей, и стояло около десятка разновеликих банок с красками — кое-чем из этого набора явно пользовались и раньше.

Ленька отколупнул крышку банки с белой краской, посмотрел, понюхал.

— Водоэмульсионка, — сказал он, морща нос. — Кистей не напасешься. Водоэмульсионка щетину жрет, как зверь.

— Кистей нам дадут сколько потребуется, — сказал Егор.

— А в запас не дадут? — тут же спросил Ленька.

— Ну ты и жлоб, — покачал головой Егор. — На те деньги, что нам заплатят, ты можешь себе вагон кистей купить, и еще на карандаши останется. Кстати, о карандашах — дай-ка мне один.

— Держи. — Ленька вручил Егору его же собственный карандаш, сопроводив словами: — Для друга — ничего не жалко.

— Премного благодарны-с, — поклонился Егор. Вышел на середину комнаты, посмотрел на одну стену, на другую…

— Чур, эта моя, — быстро сказал Ленька, подскакивая к меньшей по площади стене.

— Лентяй, — укоризненно сказал Егор, вздохнул и отдал помощничку фотографию с экспедицией хранителей Кольца на склонах Карадраса.. — Вот, это тебе. А я начну там. — Он показал на большую стену. — Но учти, мне все равно понадобится твоя помощь.

— Всегда готов оказать поддержку — моральную, — сказал Ленька, весело скаля зубы. И прибавил с завываниями: — Да пребудет с тобой Сила, Люк!

— Трепло, — буркнул Егор.

С фотографией в руке он отошел к окну, чтобы окинуть взглядом сразу всю стену и определиться с масштабом и общей композицией. Та стена, с оригинальной росписью, была на полметра ниже и в полтора раза короче — предется кое-что изменить, кое-что добавить.

Глаза боятся — руки делают, — напомнил себе Егор мамину поговорку, решительно подошел к стене и провел первую линию…

Они работали час, другой — без лишних слов, сосредоточенно, как рисуют на экзамене. На голых стенах проступали карандашные контуры человеческих (эльфийских, хоббитских…) фигур, очертания предметов.

Детишек привели с прогулки, накормили обедом и уложили спать — в детском саду начался тихий час.

Зашла Татьяна Георгиевна. Художники приостановили работу.

— Что? — спросил Егор.

— Пора обедать, — сказала Татьяна Георгиевна заботливым нянечкиным голосом. — У нас на кухне есть маленькая столовая для воспитателей, там для вас двоих накрыли стол. Меню у нас детское, но и воспитатели тем же самым питаются, так что и для вас, я полагаю, наша еда подойдет. Давайте, быстро мойте руки — и за стол.

Ленька вопросительно посмотрел на Егора, он был не прочь попробовать детское меню.

Егор замялся, чувствуя себя неловко.

— Ну, не знаю. А мы детей ваших не объедим?

И тут же, по вмиг изменившемуся лицу заведующей, понял, что сморозил глупость.

— Дурак, — сказала Татьяна Георгиевна, укоризненно качая головой. — Большой, а дурак. Все дети у нас накормлены и спят. Нет здесь ни пасынков, ни падчериц — голодных и несчастных, у которых злые тетки отобрали обед, чтобы пришлых дядек накормить.

— Прошу прощения. — Егор покаянно опустил голову

— Если стесняетесь прийти на кухню, то я попрошу кого-нибудь из нянечек принести обед вам прямо сюда, — предложила Татьяна Георгиевна.

— Нет, не нужно, — сказал Егор, все еще красный от смущения. — Мы сами придем.

Как и предупреждала Татьяна Георгиевна, меню было детское: суп молочный рисовый, картофельное пюре с котлеткой, творожная запеканка с изюмом и компот из сухофруктов.

— Нравится мне здесь работать, — доверительно сообщил Ленька Егору, хлебая суп молочный рисовый. — Очень даже нравится. Помнишь, мы с тобой в прошлом году пельменную расписывали, так там нас с тобой бесплатно не кормили. Эх, хорошо вернуться в детство!

— Только не впадай в детство насовсем, — хмуро сказал Егор.

После обеда работа разладилась. Ленька заявил, что на него местная детская атмосфера действует соответствующим образом — расслабляюще то есть, карандаш из рук выпадает, зевается беспрестанно и, вообще, тихий час же. И он нахально завалился дремать прямо на подоконнике.

— Л-лентяй, — процедил Егор сквозь зубы, сам пытаясь сдержать сводящий скулы зевок. Не сдержал. И в самом деле что-о в сон клонит. Промаявшись с полчаса, Егор сдался — работа не шла, не шла, и все тут.

— Ладно, хорош на сегодня, — сказал он разлегшемуся на подоконнике Леньке. — Пошли восвояси. Завтра продолжим.

— Завтра же похороны, — напомнил Ленька.

— Верно, — спохватился Егор. — Надо Татьяну Георгиевну предупредить, что завтра мы не придем.

Заведующую они нашли в кабинете.

— Есть вопросы по работе? — спросила она.

— Да, в общем, — сказал Егор. — На сегодня мы закончили, а вот завтра… Татьяна Георгиевна, тут вот какое дело… завтра похороны нашего друга — мы учились вместе — так что я не знаю…

— Похороны? — переспросила Татьяна Георгиевна. — Дениса Брагина?

— Да, — кивнул Егор, удивившись про себя: Откуда она знает?.. А-а, мало ли…

— Что же, понятно, — сказала Татьяна Георгиевна. — Тогда — до послезавтра.

— До свидания, — сказали Егор и Ленька в один голос.

— До свидания, Егор. До свидания, Леонид.

Выйдя из детского сада, Ленька решительно направился в сторону троллейбусной остановки. Егор молча шагал рядом, глубоко погрузившись в свои мысли.

— Ты разве не домой сейчас? — спросил Ленька.

— Что? — не сразу отреагировал Егор. — Н-нет. Надо зайти в одно место…

В связи с упоминанием о похоронах Дениса Брагина Егор вспомнил о высказанных Ворониным подозрениях в отношении продавцов из магазина Проспект. Егор в том магазине бывал нечасто, тамошних продавцов никогда особенно не разглядывал — прежде в первую очередь его интересовали видеокассеты и компакт-диски. Но теперь его заинтересовали именно продавцы. Надо бы посмотреть на этих доморощенных самураев…